- Я тоже так думаю, ведь немцы действительно сосредоточивают против нас много войск. Помолчав, он сказал:
- У тебя, Кирилл Семенович, части моторизованные, подбери хороших, грамотных в военном отношении людей, и пошли к границе, пусть произведут рекогносцировку местности и понаблюдают за немцами, их поведением. Да и для тебя это будет полезно: бригаде надо изучать местность но всему возможному фронту армии. Кто знает, что может быть в дальнейшем.
Он подошел к сейфу, достал карту и ознакомил меня с дислокацией и группировкой войск армии в полосе Влодава - Крыстынополь.
За неделю до начала Великой Отечественной войны в состав войск 5-й армии входили 15-й и 27-й стрелковые корпуса, 22-й механизированный корпус, Ковельский и Владимир-Волынский укрепленные районы, два узла обороны Струмиловского укрепленного района{2}, 939-й отдельный батальон связи, а также ряд тыловых армейских частей. Кроме того, на территории армейского оборонительного района дислоцировались некоторые соединения и части, которые находились только в оперативном подчинении армия.
Правофланговый 15-й стрелковый корпус под командованием полковника И. И. Федюнинского имел в своем составе две стрелковые дивизии, два артиллерийских полка, зенитный артиллерийский дивизион, батальон связи и саперный батальон. 45-я стрелковая дивизия под командованием генерал-майора Г. И. Шерстюка дислоцировалась в семи населенных пунктах, удаленных от границы и рассредоточенных по фронту и в глубину на 20-60 км. 62-я стрелковая дивизия под командованием полковника М. П. Тимошенко с 20 июня 1941 г. располагалась в районе юго-западнее г. Ковель. Корпусные части и управление корпуса дислоцировались в районе города Ковель.
В состав левофлангового 27-го стрелкового корпуса под командованием генерал-майора П. Д. Артеменко входили три стрелковые дивизии и такие же корпусные части, как в правофланговом. 87-я стрелковая дивизия под командованием генерал-майора Ф. Ф. Алябушева находилась в 12 км от границы, и только ее артиллерийский противотанковый дивизион был расположен в 25 км от границы. 124-я стрелковая дивизия, которой командовал генерал-майор Ф. Г. Сущий, дислоцировалась отдельными гарнизонами в десяти населенных пунктах в 10-12 км от границы и на глубину до 40 км. 135-я стрелковая дивизия под командованием генерал-майора Ф. Н. Смехотворова располагалась с 21 июня 1941 г. в 90 км от границы, где она заменила 62-ю стрелковую дивизию. Управление корпуса и корпусные части - в 110 км от границы.
22-й механизированный корпус под командованием генерал-майора танковых войск С. М. Кондрусева в составе 19-й танковой, 215-й моторизованной дивизий и корпусных частей дислоцировался в 140 км от границы. Кроме того, в районе Владимир-Волынского находилась его 41-я танковая дивизия.
Когда генерал М. И. Потапов ознакомил меня со всем этим, мы простились, и я уехал к себе. По пути в лагерь в голову то и дело приходила одна и та же мысль: что готовит противник? А в том, что он задумал недоброе, уже почти не оставалось сомнений. Прибыв поздно ночью в лагерь, я прошелся по передней линейке, заглянул в палатки. Все было спокойно, бойцы спали. Потом зашел в штаб, в свою комнату, просмотрел план занятий на завтрашний день, продумал, что еще нужно сделать. Однако тревога не унималась, и мысли опять возвращались к нашему разговору с Потаповым. Я испытывал желание с кем-нибудь поделиться своими мыслями. Но время было позднее, и я лог отдыхать с тревогой в душе.
В течение месяца с небольшим бригада в основном была сформирована и теперь представляла собой крепко сколоченный и хорошо управляемый войсковой организм. Продолжалась усиленная боевая подготовка. Изо дня в день росли воинское мастерство и физическая закалка бойцов и командиров. Уже были созданы во всех подразделениях и активно работали под руководством политотдела партийные и комсомольские организации, сразу же ставшие застрельщиками повышения боевой выучки, политических знаний и дисциплины.
Многое было достигнуто за этот короткий срок. Бойцы и командиры убедились в мощности своих орудий и в том, что броня современных немецких танков в случае их нападения наверняка будет пробиваться нашими снарядами. Уверенность в этом, появившаяся после того, как орудийные расчеты начали действовать слаженно, поражая без промаха цели на стрельбищах, имела исключительно важное значение. Ведь первое условие успеха в бою - вера в свои силы.
Обрели эту веру и штабы. Они хорошо справились с планированием и контролем боевой подготовки. Теперь им оставалось столь же успешно отработать технику управления моторизованными подразделениями, обладающими высокой подвижностью. Эта задача диктовалась тем, что наши штабные работники здесь, в бригаде, впервые встретились с полной заменой конной тяги моторами.
Мощное, высокоподвижное огневое противотанковое соединение-такой была наша бригада. Она имела в своем составе два пушечных артиллерийских полка, минно-саперный и автотранспортный батальоны и подразделения обслуживания. В каждом полку было по два дивизиона 76 мм пушек (24 орудия), по три дивизиона 85 мм пушек (36 орудий) и по одному зенитному дивизиону (восемь 37 мм орудий и 36 пулеметов ДШК). Таким образом, в бригаде было 48 орудий 76 мм, 72 орудия 85 мм, 16 орудий 37 мм и 72 пулемета ДШК. Полностью были мы обеспечены снарядами, в том числе бронебойными, полученными как раз в тот день, когда командарм приказал произвести рекогносцировку в районе границы.
Пока я думал обо всем этом, мысленно проверяя боеготовность бригады, окончилась короткая июньская ночь. Начало светать.
В то утро я выслал три разведывательно-рекогносцировочные группы к границе - в районе Любомля, Устилуга, Сокаля. Благодаря этому мы к 19 июня располагали сведениями о том, что вблизи Устилуга и Владимир-Волынского замечено оживленное движение по ту сторону Западного Буга. Стало также известно, что оттуда ведется усиленное наблюдение за нашей стороной, а немецкие саперы удаляют инженерные заграждения на границе.
У меня не оставалось сомнений в том, что фашисты нападут на нас в один из ближайших дней. Так я и сказал командующему армией.
Этот наш разговор произошел 20 июня, когда Потапов вновь вызвал меня к себе в Луцк. Всегда очень корректный, Михаил Иванович на этот раз был так взволнован, что даже не пригласил сесть. Впрочем, он и сам был на ногах. Поздоровавшись и продолжая нервно вышагивать по кабинету, он как-то прямо, в упор, спросил, что я думаю о возможности войны с немцами. Услышав мой ответ, что за Бугом готовятся к нападению и столкновения нам не избежать, он перестал ходить, повернулся ко мне и резко сказал:
- Нам действительно нужно быть начеку. Похоже, что фашисты и впрямь не нынче, так завтра нападут на нас. И не одни мы с тобой так думаем.
