Ведущий пошел на посадку первым. За ним начал планировать ведомый. Важно было не осрамиться на глазах у всего личного состава полка. Ничего не забыть. Сделать все, как бывало в учебно-тренировочном полете. Ни секундой раньше, ни секундой позже сбросить газ. Выбрать на себя руль глубины. Не упустить мгновения, когда колеса шасси коснутся земли.
На штурмовик стремительно набегала зеленовато-серая полоса. Носов услышал, как щелкнули замки. Стойки шасси выпали из своих гнезд. Самолет вздрогнул и сделал едва ощутимый клевок вниз. Вышли щитки. Все, как надо. Ил-2 легко приник к земле и побежал мимо стартера, приветливо махавшего Носову белым флажком.
Заруливая машину на стоянку, Носов перебирал в памяти события минувшего полета... В голове летчика независимо от его воли как бы стрекотал аппарат кинокамеры. Лента бежала, в глазах мелькали пестрые картины валдайского ландшафта. И вдруг появлялся, ощетинившись жерлами злобных зениток, вражеский аэродром. И казалось, что он завис над ним и все огненные трассы эрликонов впились в дюралевую обшивку штурмовика... Носов нервно заерзал на сиденье, обнаружив, что машинально прибавил газу и проскочил свою самолетную стоянку...
- Может быть, - вспоминал Александр Андреевич, - у других летчиков в первом боевом вылете все было иначе. У меня - только так, как сохранилось в памяти. Не случайно говорится, что по старой памяти, как по новой грамоте.
Капитан Васильев остался доволен своим ведомым. Новичок в полете держался молодцом. С характером оказался человек. Со своим летным почерком. На всех этапах маршрута действовал как бывалый воздушный боец. Первое боевое крещение на штурмовике, а почти ни в чем нельзя упрекнуть.
В бою действовал расчетливо и грамотно. Экономно расходовал боеприпасы. Повторял тактические приемы ведущего. Так это же в первом боевом вылете не минус, а плюс! "Летали-то парой! - с удовольствием констатировал Васильев. Били в одну точку. Пикировали на одни и те же цели. Уходили от одних и тех же вражеских зенитных снарядов и пулеметно-пушечных очередей. Прикрывали друг друга. Вместе пробивались сквозь огневые засады". Видимо, боевые вылеты на бомбардировщике не прошли для летчика даром...
Носов конечно же сравнивал в полете бомбардировщик и штурмовик. СБ легко управлялся, но для применения на поле боя, для штурмовки аэродромов и уничтожения танковых колонн противника не годился. Другое дело - Ил-2. По признанию бывалых фронтовиков, мог один выполнить задачу целой стрелковой роты. Носова горячо поздравили с первым боевым вылетом Михаил Павленко, Петр Марютин, Григорий Фролов, Михаил Маляев и Александр Никитин.
- Качай его, хлопцы! - задорно кричал Михаил Павленко. - Шесть заходов сделал, и ни один не пропал даром.
В штаб 288-го авиаполка уже поступило подтверждение: капитан Васильев и младший лейтенант Носов уничтожили на аэродроме Старая Русса до 20 самолетов типа Ю-88, Хе-113 и Хе-111. Подавили до двух зенитных батарей. Застопорили на дороге движение вражеской автоколонны. Разгромили и сожгли 3 танкетки, 10 автомашин, 12 повозок и уничтожили до взвода гитлеровских солдат и офицеров.
Высоко оценил боевую работу летчиков-штурмовиков командир 57-й смешанной авиадивизии полковник К. А. Катичев. Он объявил капитану Васильеву и младшему лейтенанту Носову благодарность в приказе. Специально прилетел в Боровичи. Поздравил летчиков с победой. Попросил подробно описать тактику полета на маршруте, на подходе к цели, при действии над ней и при уходе от нее. Под конец разговора не выдержал официального тона, улыбнулся, широко раскинул могучие руки, сгреб в охапку Васильева и Носова, взволнованно сказал:
- Ваш успех - это же отличная оценка новому самолету. Какой помощник пехоты на поле боя, истребитель танков, штурмовик аэродромов, воздушный разведчик!..
Командир авиадивизии обещал детально разобраться с истребителями сопровождения. Выяснить, почему они запоздали с вылетом и пришли к цели, когда штурмовики уже разбомбили ее и ушли. Катичев отметил, что штурмовики рисковали, но боевое задание выполнили. Результаты превзошли все ожидания.
Командир полка майор И. В. Дельнов, поздравляя младшего лейтенанта А. А. Носова с первым боевым вылетом на штурмовике, с гордостью и скрытым удивлением говорил:
- Выше всяких похвал! На одного воздушного бойца в нашем полку стало больше.
Взволновала Дельнова удача Васильева и Носова. Заканчивая разговор с Васильевым, напомнил:
- Соберите летчиков. Подробно проанализируйте полет. Теперь нам часто придется летать по вражеским тылам парой. Предоставьте слово Носову. Времени на его рассказ не жалейте. Побольше живых картинок полета. Какую скорость держал на маршруте и на подходе к цели? На какой высоте входил в первую атаку? Под каким углом визировал бензосклад? Как уходил из-под огня зенитных батарей? Как действовал при уходе от вражеского аэродрома? Какие при этом допустил тактические ошибки? Мы должны обрастать фронтовым опытом не по дням, а по часам...
Капитан Васильев разыскал младшего лейтенанта. Передал просьбу командира полка подготовиться к рассказу "с картинками".
И вот Носов сидел за столом, склонившись над чистым листом бумаги. Батальонный комиссар И. Т. Калугин посоветовал ему набросать тезисы своего выступления. Прошло уже более двадцати минут, а он не написал ни одной строчки. Закрыл глаза. Попытался представить себе лица однополчан. Как они его будут слушать? Ничего геройского в своем полете он не видел. Всего-навсего слетал ведомым командира эскадрильи. Действовал на маршруте и над целью сообразно конкретно сложившейся обстановке. Маневрировал в зависимости от направления огня зенитных батарей. Две первые атаки сделал вместе с капитаном Васильевым, но затем понял, что для них это может плохо кончиться. Прижимаясь к командиру, он тем самым облегчал гитлеровцам вести огонь одновременно по двум атакующим штурмовикам. Отошел от ведущего на 800 - 1000 метров. Дал ему возможность первым ударить по взлетно-посадочной полосе аэродрома. На нее уже выползали, словно колорадские жуки, "Хейнкели-113".
Тем временем Носов маневрировал по кругу. Высматривал замаскированные гнезда зениток. Отвлекал их огонь на себя. Намечал очередную цель для удара. Вдвоем с Васильевым они обрушили на врага 12 фугасных бомб, до 400 пушечных снарядов, более 1700 пулеметных патронов и 16 "эрэсов" 132-миллиметрового калибра.
"С чего начать?" - думал он и почти машинально написал: "3 сентября 1941 года. Вылетели с капитаном Васильевым с аэродрома Боровичи в 7 часов 30 минут утра. Маршрут к Старой Руссе пролегал через Крестцы..."
Каждое слово, каждая строчка давались Носову с большим трудом. Над целью ему было в тысячу раз легче. Он не забыл отметить, что штурмовики вышли из облаков над аэродромом врага с углом планирования в 10 - 15 градусов на высоте 450 - 500 метров от земли. Затем они увеличили угол планирования до 30 градусов и ударили по стоянкам самолетов "эрэсами".
