Ярунчиков согласился и спросил:
— Грачеву для этой работы выделить сотрудника?
— Подключи Ништу… В Киеве пойду в ЦК партии, согласую насчет нашего участия в закладке партизанских баз. Это беру на себя. Опергруппой в двадцать шестой армии займись сам, старшим пошли Стышко. Со мной поедут Плесцов, Кононенко, и, пожалуй, еще Плетнева захвачу, с ним не пропадешь.
— С ним-то как раз в заварушку легче угодить, — заботливо предостерег Ярунчиков.
— Ну и что?.. — покосился на своего заместителя Анатолий Николаевич. — Я же говорю, с ним не пропадешь.
* * *
Легковая машина и крытый грузовик стремительно проскочили мост через Днепр и устремились к северо-западной окраине Киева. На улицах строились баррикады. Высокими ярусами громоздились мешки с песком. Оглядывая сооружения профессиональным взглядом инженера, Михеев остался доволен ими.
«Бороться за каждый дом…» — мелькнули неровные крупные буквы на заборе.
Сразу за городом увидели оборонительные сооружения. Неоглядной дугой строился противотанковый ров, различимый по пестрой людской веренице — мелькали белые рубашки, цветные косынки.
— И не бомбят… — удивился Михеев. — Других забот, наверное, хватает.
— Из пулеметов каждый день косит, — воспользовался возможностью показать свою осведомленность Кононенко. — Нам просто повезло.
Все вокруг было спокойно, жгло солнце, пылила из-под колес машин дорога. И вдруг людская вереница вдоль рва моментально растеклась по невидимым издали укрытиям. Встали и мигом опустели встречные машины, повозки.
— Воздух! — запоздало вырвалось у Кононенко; шофер уже свернул в жиденькую кукурузу, она трещала и ширкала под кузовом, и машина дергалась рывками, словно старалась посильнее примять толстые стебли.
Укрылись под деревьями. Сюда прибежали от грузовика — он остался возле дороги — Плесцов и Плетнев.
— Облюбовали, со стороны солнца заходят! — сказал Иван Михайлович, следя за двумя «мессершмиттами».
Вражеские самолеты пронеслись вдоль рва, сыпали и сыпали бомбы, которые рвались одна за другой, самую малость не успевая накрыть быстро скользящие по земле тени самолетов, и летчики как будто злились на это, яростно строчили из пулеметов.
Михеев с Плесцовым впервые видели бомбежку и глядели на происходящее с обостренным вниманием, успевая сразу схватывать и самолеты, и дрожащие пучки пулеметного огня, и падающие бомбы, и разрывы на высокой насыпи противотанкового рва.
Подали голос наши крупнокалиберные пулеметы. Михеев узнал их по гулкому стуку. Пулеметы находились в стороне, на востоке, и самолеты, разворачиваясь, набирали высоту, уходя на северо-запад.
— Маловато зенитного огня, — только и сказал Михеев, направляясь не к машине, а на дорогу.
Навстречу им поднялись из кювета женщины с лопатами. Усталые, запыленные, они внимательно и как будто с недоумением разглядывали молодого начальника с ромбами в петлицах. Крепко затянутый портупеей, Михеев выглядел молодцеватым строевым командиром. И тут к женщинам энергично подошел Плетнев.
— Римма?! Здравствуйте! — подал он руку смуглой, черноглазой красавице. — Каким ветром вы здесь? Не ожидал. Очень рад встрече. Очень, понимаете?
Молодую женщину растрогали эти слова, она не сразу нашлась с ответом, оглядела остальных, будто ища кого-то, наверное Василия Макаровича Стышко.
— После того… а как же, на окопы пошла. Тут на душе легче, — вскинула она лопату на плечо.
— И правильно сделали. А как муж, где он? — поинтересовался Дмитрий Дмитриевич, сразу почувствовав никчемность вопроса.
— Не знаю. Подо Львовом был…
Уже в машине Михеев поинтересовался:
— Что за приятная особа? Что-то ты шибко обрадовался.
— А вы все знаете о ней, Анатолий Николаевич. Это же Римма Савельева, с «Выдвиженцами» была связана…
— Да ну?.. — изумился Михеев, обернувшись к заднему стеклу кабины.
…До Коростеня было недалеко. Машина мчалась быстро, а Михеев все подгонял шофера. За Коростенем, на хуторе — временном командном пункте 5-й армии, оперативная группа снова угодила под бомбежку. Отсиделись в траншее. Начальник оперативного отдела штаба полковник Сгибнев познакомил Михеева с обстановкой. Для Анатолия Николаевича не было новостью, что враг потеснил наши части между Белкой и Турчинкой, а вот то, что стойко удерживают рубеж поредевшие пограничные полки, порадовало.
— Контратакуют фашисты, заметьте, усилили бомбежку, артподготовку, сейчас танки попрут. А слева и дальше позади — ни одного штыка…
— Генерал Горбань где? — спросил Михеев.
— Туда выехал, — кивнул в сторону передовой полковник. — Генерал Кирпонос приказал ему лично восстановить положение. А начальник штаба выехал в район Турчинки…
— Тогда принимайте меры вы, надо же немедленно что-то делать, — строго глянул Михеев на полковника, ожидая, что тот выскажет свои соображения.
— Чем же прикрыть-то?.. Нечем, — усталым доверительным голосом произнес полковник, стараясь, чтобы его не услышали находившиеся неподалеку красноармейцы.
Михеев не ожидал такого безнадежного ответа, порывисто произнес:
— Да ведь танки врага могут вырваться на оперативный простор… Допустить этого нельзя!
— Попробую связаться с командармом. Разыскать его еще надо, — направился к штабному домику полковник, поясняя: — Он ведь на одном месте не задержится…
— Тогда нечего терять времени, вы здесь старший, давайте принимать решение. Генералу Горбаню доложим… Командующий фронтом приказал вам принять все возможные меры для прикрытия оголенных участков, вплоть до боевого использования тыловых подразделений. Для того он и послал меня сюда. Сутки надо продержаться, завтра подойдет помощь.
Полковник остановился, устало и решительно взглянул на Михеева.
— Тогда давайте решать, коли вам такие права даны… Ополченцы в десяти километрах севернее стоят, саперный батальон, рота связи, тыловые подразделения, — вслух перечислял Сгибнев, посматривая вокруг, будто бы так ему было легче обнаружить резервы.
— Сделаем вот что, — принял решение Михеев, чтобы не терять времени. — Оставляю в ваше распоряжение до завтрашнего дня расторопного, толкового чекиста, вы в свою очередь выделите необходимое число командиров и поставьте перед ними конкретные задачи, кому куда отправиться, грузовики, думаю, найдутся, укажите участки для занятия обороны. Позаботьтесь о боеприпасах. Противотанкового оружия сюда бы подбросить немного… Да вы лучше меня знаете, что надо. Помните, Кирпонос твердо обещал, подмога завтра будет.
