позже его планировали отправить на ярмарку в Нью-Йорк. Во время перерывов Мэри курила или пила кофе, сидя с Ролли на улице и наслаждаясь калифорнийским солнцем. В те редкие моменты она снова чувствовала себя счастливой и беззаботной, а Нью-Йорк казался таким далеким. В разговорах Мэри рисовала идеальную семейную жизнь, мечтая, чтобы она стала реальностью: ласковый и любящий муж бросает ей спасательный круг, пока она ныряет в залив. Или рассказывала, как зимним снежным днем они всей семьей лепят снеговиков, а потом отправляются пить горячий какао у камина в большом доме. Все это звучало идеально, но чем больше Ролли слушал, тем меньше верил ей. Да и сама Мэри понимала, что скорее походила на ребенка, описывающего сон, а не на взрослого человека, который делится своим жизненным опытом. Но как раскрыть ужасную правду?
Впервые коллеги Мэри почувствовали неладное, когда Ли сопровождал Мэри в одной из поездок на запад. Его невероятно злило всеобщее признание таланта супруги, и он даже ляпнул Уолту: «Да я бы тоже так смог», с горечью осознавая, что ему даже не предложили. Мэри промолчала.
Проект находился на финальной стадии, и команда была готова протестировать движение аниматронных детей. Для этого в звуковом павильоне соорудили макет «Этого маленького мира». Каждую секцию разметили в соответствии с реальным аттракционом, включили подсветку декораций, и мелодия начала играть без остановки, очень быстро надоев всем членам группы. Элис Дэвис, которая работала художником по костюмам, казалось, что песня преследовала их, куда бы они ни пошли, и как-то призналась: «Мы ее просто возненавидели».
Работая над этим проектом, Элис разрывалась между мужем и лучшей подругой. Мэри и Марк частенько спорили о том, как лучше стилизовать костюмы. Однажды Блэр отправила Элис украсить королев аттракциона драгоценностями, чтобы они выделялись на фоне других кукол. Девушка так и сделала, но затем Марк, который не любил украшения, сказал Элис снять их, и она послушалась. Увидев, как подруга мучается, Мэри стало стыдно, и она сказала: «Мне жаль, что ты оказалась в таком ужасном положении, – и добавила: – Но драгоценности все-таки придется надеть». В конце концов, именно Мэри была главной.
На пробном сухом прогоне в Калифорнии, причем сухом в буквальном смысле, ведь в звуковом павильоне не было реки, Уолту показали окончательный дизайн аттракциона. Затем, чтобы максимально прочувствовать атмосферу, босса усадили в лодку на колесах, и медленно повезли по запланированному маршруту. Со стороны сцена, должно быть, выглядела комично, но Дисней пришел в восторг. Этот аттракцион продемонстрировал всю глубину таланта Мэри. Именно здесь по-настоящему восторжествовал ее стиль, который так никогда и не смог по достоинству реализоваться в фильмах. Но одно замечание у него все же было. «Почему, – спросил он Элис, – вы надели панталоны на французских танцовщиц канкана?» Элис медлила с ответом, потому что на самом деле костюм добавили из-за сложных технических проблем, когда пытались заставить аудиоаниматронных танцоров двигаться естественно. Девушка предпочла отшутиться: «Ты говорил, что хочешь семейное шоу».
Нью-Йорк подготовился к приезду Диснея и его группы, хотя и не так, как они ожидали. Президент Джонсон, выступая с программной речью, рассказывал собравшимся, какие достижения ждут космическую эру в будущем, как вдруг в Федеральном павильоне США раздались пронзительные возгласы. Протестующие скандировали: «Джим Кроу должен уйти!» и «Свободу сейчас же!», причем так громко, что заглушали президента. У некоторых в руках были плакаты с лозунгами: «ВСЕМИРНЫЕ ДОСТИЖЕНИЯ – РОСКОШЬ, А ДОСТИЖЕНИЕ МИРА – НЕОБХОДИМОСТЬ» и «ВАШЕМУ ВНИМАНИЮ ХУДШИЕ ДОСТИЖЕНИЯ НЬЮ-ЙОРКА: ОТДЕЛЬНЫЕ ШКОЛЫ, КИШАЩИЕ НЕГРАМИ, ПУЭРТОРИКАНЦАМИ И КРЫСАМИ».
Активисты пытались привлечь внимание к заброшенным районам Нью-Йорка, которых не коснулась тщательная подготовка к Всемирной выставке, где школьники учились в аварийных зданиях, уровень преступности и безработицы зашкаливал, а полиция бесчинствовала. Так летом 1964 года в Нью-Йорке и других крупных городах США начинались массовые протесты и беспорядки. Изначально предполагалось, что демонстрация перекроет кислород Всемирной выставке, когда тысячи автомобилей окружат выставочную площадку и заблокируют вход прибывающим посетителям. К счастью, до подобной акции гражданского неповиновения не дошло, протестующие привлекли большое внимание к насущным проблемам, вынудив президента Джонсона упомянуть их требования на следующий день в разговоре с прессой.
В условиях социальных потрясений технологии порождали новые инновационные разработки. В 1964 году один кандидат наук из Массачусетского технологического института был готов изменить процесс взаимодействия людей с машинами. Айвен Сазерленд всегда считал себя человеком с визуальным типом мышления, лучше всего ему удавалось понять то, что можно увидеть и потрогать. Еще будучи студентом, Сазерленд прочел статью 1945 года, опубликованную в The Atlantic легендарным инженером и выпускником МТИ [37] Вэниваром Бушем. В статье под названием «Как мы можем мыслить» Буш рассуждал об устройстве под названием Memex, способном хранить «книги, записи и контакты» и существенно дополнить возможности человеческой памяти. В комплекте шел стилус, что позволяло писать прямо на экране. Сазерленд признал, что описание Буша было очень подробным, и, опираясь на его рассуждения, он разработал новую компьютерную программу под названием Sketchpad.
Программа использовала световое перо, предшественника современной компьютерной мышки, задуманное и разработанное в МТИ во время работы над компьютером «Вихрь» десятью годами ранее. Программа Сазерленда использовала световое перо, чтобы рисовать прямо на экране компьютера Lincoln TX-2, создавая первую визуальную коммуникацию между машиной и пользователем. Это было лишь малой частью того, что когда-нибудь сможет творить компьютерная графика. Программа протянула руку помощи художникам, не имеющим инженерного опыта, чтобы погрузить их в мир компьютеров. Несмотря на открытое приглашение, сотрудники студии Уолта Диснея еще не были готовы к инновациям в этой сфере.
«Маленький мир» оказался настолько популярным аттракционом на Всемирной выставке, что Уолт решил воссоздать его в Анахайме. Будучи главным дизайнером, Мэри начала адаптировать аттракцион для парка развлечений. А дружба с Алисой и Ролли становилась все крепче, поскольку трое проводили очень много времени вместе. Причем не только в Калифорнии: и Алиса, и Ролли приезжали к Мэри на Лонг-Айленд.
Иногда во время таких визитов Мэри делала неожиданные открытия. Однажды, пока Ли не было в городе, Ролли играл с сыновьями Мэри на веранде. Он невероятно эмоционально показывал фокусы, с легкостью перемешивая карты в колоде. Они веселились так почти весь день, пока солнце не начало садиться. Обернувшись, Ролли увидел, что Мэри тихонько стоит в стороне, наблюдает за ними и
