Почти то же и с радиостанциями. И в результате, многие из «новых американцев» очень мало знают о том, что же происходит в стране, в которой они сами живут — здесь, в Америке. Встречаясь друг с другом, они нередко спрашивают: «А вы слыхали, что тот (или этот) сказал в Думе?» Так вот: было бы хорошо объединить усилия «Голоса Америки» и русско-американских радиостанций, чтобы создавать программы, ориентированные и на российских, и на русскоязычных американских слушателей.
— Это очень интересно, — выслушав нас, повторил Кевин.
— Я обязательно обсужу эту идею в Вашингтоне с госпожой Либерман. Вполне вероятно, она ею заинтересуется. Тем более, что и «Голос Америки», и Радио «Свобода» всегда ищут новые пути общения с аудиторией, ищут способы донести до слушателей информацию, которая будет им интересна и позволит понять, что и как происходит в Соединенных Штатах.
Но, — добавил Кевин, — существует закон, не разрешающий «Голосу Америки» вести трансляцию внутри страны, связь может быть только односторонняя…
— Так ведь я как раз об этом и говорю: программы русско-американских радиостанций можно было бы использовать в передачах на Россию. Ведь они — неисчерпаемый кладезь информации о жизни русскоязычной американской общины и страны в целом, — мне казалось, что Кевин не вполне понимает, что именно я имею в виду.
— Это, несомненно, достойно обсуждения. Идея использования русскоязычных программ, создаваемых местными радиостанциями, очень интересна, — согласился Кевин. — А «Панорама» имеет свои программы на этих станциях?
— Да. Вот сегодня вечером мы выпускаем газету, а завтра утром на радио будет обзор ее содержания. То же и на телевидении. — Я рассказал и о нашей передаче на русско-американском телевидении «Орбита», повторяемой два-три раза в неделю, и о планах расширения этой программы.
Гости начали торопиться — им еще предстоял прием, завершающий симпозиум (ради которого, разумеется, они приехали и оказались в Лос-Анджелесе).
— У нас нет ответа на все вопросы, — завершил нашу беседу Кевин. — Ситуация в России меняется. Меняются и средства массовой информации. Мы хорошо это понимаем и будем стремиться к максимальной эффективности программ. Сейчас у нас нет тех ресурсов, которыми мы располагали когда-то, наш бюджет резко сократился: теперь ежегодно Бюро международного радиовещания и телевидения выделяют всего 400 миллионов долларов, а не свыше 500 миллионов, как еще недавно. И тенденция идет не к увеличению, а к уменьшению. Так что мы должны очень умело и экономично пользоваться имеющимися ресурсами.
— Но Конгресс не может не понимать, что уж на вашей-то организации экономить следовало бы в последнюю очередь: ведь может случиться, что потом придется потратить гораздо больше — и уже не на радиопередачи…
Кевина, конечно же, убеждать в правоте высказанного мною не следовало — он все это хорошо понимал.
— Мы как раз и обсуждали эти вопросы на встрече с общественностью в Южнокалифорнийском университете (USC). Говорили именно о том, что радиовещание может помочь россиянам многое понять и прийти к правильным решениям мирным путем. И что лучше вкладывать деньги в вещание, чем в вооружение…
— Так ведь не только Конгресс проявляет такую недальновидность: средства массовой информации тоже вложили немалую лепту в искажение роли России на современном этапе.
Эти слова Сай произнес, уже пожимая руки нашим гостям, которых внизу ждал автомобиль. И они уехали — оставив нам сувенирные значки «Голоса Америки» и почти двухчасовую запись беседы на пленке, с коротким пересказом которой я пытался сегодня, спустя много лет, познакомить читателя.
А что же, — спросите вы, — что, собственно, сейчас происходит с Русским отделом «Голоса Америки»? Буду откровенен — прошедшие годы после встречи с вашингтонскими гостями и знакомства с госпожой Либерман уже в Вашингтоне на станции, занимали меня другими темами. Но сегодня, обращаясь к старой публикации, я не мог не поинтересоваться у друзей в Вашингтоне — бывших сотрудников станции, чем она живет сегодня.
И вот, что я узнал: «Русский отдел» номинально еще существует, при том, что его радиопередачи давно прекратились — только тексты в интернете еще и свидетельствуют о том, что какое-то количество сотрудников станции кормится вокруг бывшей мощной службы «Голоса Америки».
Схожа его судьба и с судьбами упомянутых в тексте выше многих, если не большинства, самодеятельных русскоязычных радиопрограмм и телепередач Штатов — где они сейчас?
О станции «Свобода» со штабом в Праге, который в одной из поездок и мне довелось посетить, и о приветившем там меня любезном Иване Толстом — как-нибудь в другой раз.
Скажу только — они в полном порядке, и даже больше.
Глава 3
Страсти шпионские…
…Так можно было бы назвать серию публикаций в выпусках «Панорамы» теперь уже двадцатилетней давности.
Посольство США в Москве всегда было, остается и поныне, форпостом американской дипломатии в России, а отчасти и в странах Восточной Европы. Возможности прослушки, и даже видеонаблюдений в его помещениях использовали советские спецслужбы по полной программе как один из тогда немногих и относительно безопасных способов добычи закрытой от сторонних глаз и ушей информации. Американский консул в нашей беседе вспоминал об этом как о явлении, всегда в Москве ожидаемом посольским персоналом и естественном.
Не то — сегодня. Четверть века спустя описываемых ниже событий многое переменилось: СССР перестал быть, эмиграция с бывших его территорий в Штаты стала свободной (ну, почти…) — здесь множество россиян благополучно трудятся, сохраняя при желании гражданство оставленной родины. Есть ли среди них засланные с заданием? — есть, конечно, чему свидетельство ставшие нередкими скандалы и скандальчики с их разоблачением. А сколько их еще впереди?..
Но что было, то было, и память о той эпопее сохраняется у нас, бывших ей свидетелями, а отчасти — и участниками тех событий. Вот и в «Беглом Рачихине» я записал некоторые её эпизоды — интересующихся ими отсылаю к самой повести, приведенной в книге 3-й этого собрания текстов, записанных автором в разные годы. А здесь не упущу их просто как частицу истории нашей эмиграции.
Итак. В те годы, когда холодная война между Штатами и Советским Союзом понемногу сменялась оттепелью, зачастили в Америку с гастролями актеры и даже целые театральные коллективы. Появились в большом количестве, составив конкуренцию почти вечному Солу Юроку, и «наши» импресарио.
