изделия и копчености, сало и прочие продукты. Брежнев заставлял Машерова делать много такого, чего Петр Миронович не допускал даже и в мыслях. Это — приписки, очковтирательство, радужные отчеты, восхвалявшие мнимые достижения. В записках и дневниках Петра Мироновича сохранились фрагменты его некоторых разговоров с Брежневым: «Вчера Л. И. гневно обрушился за непонимание «выравнивания» циферии по зерновым. Он очень хочет видеть сбор урожая зерновых по кругу 25 центнеров с га. 16.IX.79 г.»; «Как неприятно выслушивать упреки в непонимании центра по сдаче зерна государству. Ведь нельзя же подчистую выгребать амбары колхозов. 4.ІІІ.79 г.»; «Как я устал от постоянных и назойливых глупых нравоучений по поводу… 19.ІІ.80 г.»; и еще: «Сколько можно так нелепо и неграмотно штамповать, диктовать. Прямо не знаешь, как выйти из положения. 25.VI.80 г.».
В личных разговорах с Полиной Андреевной Машеров много раз, вздыхая, говорил: «Как непредсказуем и легковесен Леонид Ильич. Сегодня одно, а завтра — другое, и все пустота. И не поймешь, с кем решать конкретное дело, на что опереться».
В семье и в кругу близких стали замечать, что Петр Миронович стал более замкнутым, скептичным в оценках ситуации в руководстве страны и партии, все чаще напоминал о непреодолимых трудностях, нервничал. Машеров неоднократно высказывал на Политбюро недовольство руководством страной, критиковал некоторые стороны деятельности отдельных секретарей ЦК КПСС и правительства. «…Однажды отец выступил с острой речью,— упоминает дочь Машерова Елена.— Вокруг его был создан вакуум… Все проходили мимо, боялись подойти к нем. Считали, что отца тут же снимут с работы».
Однако тяжелый воз своих прямых обязанностей он тянул с прежним усердием. Более того, Машеров старался своей энергией и умом в какой-то мере компенсировать прорехи в Политбюро. И ему с помощью единомышленников и трудящихся республики это удавалось. На фоне общего развала в стране Белорусская ССР добивалась определенных успехов и в промышленности, и в сельском хозяйстве.
Авторитет Машерова в народе подымался выше и выше. Не только в Белоруссии, но во всей стране. На фоне общего падения престижа команды Брежнева это был своего рода парадокс. В Кремле решили пойти на любые меры, чтобы изолировать Петра Мироновича от непосредственного общения с народом.
Послать его послом в какую-либо отдаленную маленькую страну, как многократно делали в подобных случаях, было весьма затруднительно — высок риск. Тогда пустили в ход «выдвижения» Машерова на другую работу в Москву. Его несколько раз вызывал на беседы сам Брежнев, ничего конкретного не предлагая. Были беседы с Черненко, Сусловым, Кириленко и другими членами Политбюро ЦК КПСС.
— Петра Мироновича,— вспоминает Полина Андреевна,— неофициально обсуждали в Москве более пяти раз. Уже, кажется, все решилось, но вдруг в самую последнюю минуту давался отбой. Вот эта мебель, между прочим, закуплена для московской квартиры. И не трагическая смерть тому причиной, что она стоит здесь.— Полина Андреевна вздыхает и, вытерев слезы, добавляет: — Кому-то очень хотелось выбить из колеи Петра Мироновича подобным подлым приемом.
— Не кому-то, мама,— добавляет дочь Петра Мироновича Машерова Наталья,— а самому Брежневу. Он ставил отцу палки в колеса, где только мог. До последней трагедии три раза случались тяжелые аварии с машиной, на которой ехал Машеров. Были и другие штучки… Я никогда не могу поверить в случайность смерти отца.
Я, как автор-биограф, исследовав многие документы, факты и опросив живых свидетелей, не смею утверждать обратное. В гибели Машерова много загадочного и не до конца ясного. Прежде всего, Петр Миронович не вписывался в продажную просталинскую верхушку Кремля, которая погрязла в коррупции и мании личного величия, лести и подхалимажа. Эта днепропетровская мафия стариков во главе с Брежневым отторгала Машерова за его порядочность, честность, смелость, скромность, эрудицию и житейскую мудрость:
Твоя высокая красивая фигура
Уж очень далеко выделялась,
А честная, цельная натура
Стариками Кремля не почиталась.
Это одно из правдивых стихотворений, сложенных устами белорусского народа.
В печати были обнародованы факты, как К. У. Черненко скрыл от партии и народа последнее письмо-завещание Ю. В. Андропова, в котором он рекомендовал на роль лидера КПСС Михаила Сергеевича Горбачева. Также широко известны воспоминания бывшего руководителя государственной безопасности страны Семичастного. Он называет несколько случаев, когда Л. И. Брежнев, будучи главой государства, пытался устранить Н. С. Хрущева путем убийства. Варианты предлагались самые разные.
Естественно, насильственная смерть соперников была неотделимым атрибутом в борьбе за власть на всем протяжении советского государства. Бухарин, Троцкий, Рыков, Киров, Зиновьев, Радек, Рудзутак, Вознесенский и многие другие стали жертвами именно по этой причйне. До сих пор не выяснены все обстоятельства ухода из жизни Владимира Ильича Ленина. А они тоже весьма и весьма загадочны. Смерть самого Джугашвили, тирана и убийцы миллионов невинных людей, как свидетельствуют документы, тоже еще не раскрытая тайна.
В нашей кровавой истории все решалось пулей, ядом, петлей и насилием. Яркое подтверждение тому путч 19—21 августа 1991 года, когда верхушка партийных функционеров, облеченная доверием и властью Президента страны, используя трудную социально-экономическую ситуацию в стране, попыталась устранить М. С. Горбачева и снова ввергнуть народ в черную пропасть беззакония и насилия. Брежнев, мечтавший возвратить на трон Иоську-душителя, шел проторенным путем. Машеров мешал ему и его нахрапистым и жадным приспешникам типа Щелокова. Ведь последний, зная более других о личности Петра Мироновича, прожужжал уши своему «Ильичу» о симпатиях в партии и народе к Машерову. Кроме того, Брежнев боялся разоблачения махинаций своей дочери Галины со стороны кого-либо из Политбюро. Хотя, как свидетельствуют новые факты, о похождениях клана Брежневых знал узкий круг людей. Однако Машеров был крайне неугоден этому клану, особенно после того, как он не принял зятя Брежнева — Чурбанова. Но это только штрих в раскрытии полной картины трагедии национального героя Белоруссии. Некоторые авторы в своих публикациях идут вслед за эмоциями или интуицией, а они здесь не к месту. На одной из таких публикаций хотелось бы остановиться. Ее автор скрупулезно исследовал события, факты и показания свидетелей последних дней жизни П. М. Машерова, и особенно часов и минут, предшествующих его гибели. Получилась некоторая хроникальная зарисовка, но ее вес снижен категоричностью вывода автора. Мол, убедительно доказано, что умышленной автокатастрофы не было.
Чем, какими документами? Актами и протоколами Минской милиции и Комитета Госбезопасности! Смешно, да и только! Случайными свидетелями? Легковесно! Все в данной ситуации значительно глубже и серьезнее. Думаю, что в настоящее время нельзя дать однозначный ответ на столь запутанный вопрос. Единственное, что можно точно утверждать — ключ к разгадке всех перипетий смерти Петра Мироновича Машерова находится в далеко
