— Где? — удивился ротный.
— Да вот здесь, недалеко. Можешь сходить посмотреть, если не веришь.
— Пизд-.шь хохол! — ляпнул ротный, недоверчиво глянув на прапора.
— Да ты че, за салабона меня принимаешь? Я ведь не первый день в Афгане, за три с лишним года я кое в чем научился разбираться, — произнес Притуляк с легкой обидой в голосе.
— Каша, ты стреляные гильзы от шилки не видел? — спросил ротный, обращаясь к Пупсику.
— Нет, — ответил Пупсик.
— Да как вы смотрели?
— Не было там никаких гильз.
— Спали на ходу? Мудаки х…евы!
— Ну не заметили, наверное.
— Я видел несколько гильз в стороне, но не подумал ничего такого, мало ли всяких гильз по горам валяется, — отозвался Андрей.
— Ты так когда-нибудь ловушку загребешь, если не будешь под ноги смотреть, — сказал с укором ротный, глядя на Пупсика.
— Да ладно, чего вы тут развели базар, из-за какой-то ху…ни. Правильно, вон, боец говорит, мало ли тут всякой дряни валяется, — сказал Притуляк.
— А как же они эту дуру сюда заперли? — спросил ротный, не переставая удивляться.
— Элементарно, верблюд и тачка сзади, да эту херню и ишак утащит. Мне приходилось и не такие вещи здесь встречать, — ответил Притуляк, которого, казалось, мало чем можно удивить.
— Я же говорил, что это не ДШК работает, частота выстрелов не та, — сказал Хасан.
— Скоро духи против нас бронетехнику будут в горах применять, — недоумевал ротный.
— Там боец ваш скончался. Пока вертушка прилетела, он в резиновый мешок перекочевал, — негромко произнес Притуляк.
Ротный ничего не ответил, он опустил голову и пошел дальше. Ротный вообще не одобрял, когда брали «чижей» в рейды, он говорил, «солдат минимум полгода должен прослужить в подразделении, прежде чем выезжать на боевые задания». Но не один ротный был такого мнения, командование тоже это прекрасно понимало, однако ситуации складывались так, что людей всегда не хватало.
Притуляк не стал ротному больше ничего говорить, он махнул своим бойцам и, засунув руки в карманы, пошагал вслед за ротным, тихонько насвистывая себе под нос.
— Не выжил-таки Закирчик, — произнес я негромко.
— Че ты говоришь? — спросил Хасан.
— Закирчик, говорю, не выжил.
— Да, жаль пацана, первый рейд и…
Грек с бойцами сидели в тени под скалой и ждали нас. Когда мы поравнялись, они встали и пристроились позади. Подбитая вертушка полностью сгорела, и лишь слегка дымилась, от нее практически ничего не осталось. Мы молча проходили мимо нее, обнажив головы, от летчиков не осталось ничего, даже пепла не собрать.
Примерно через час мы вышли к подножию гор, перед нами предстал кишлак, а дальше виднелась долина, за которой стояли наши блоки.
Ну, вот и все, наш поход окончен, теперь осталось добраться до своего БТРа, снять с себя все железо, и спокойно отдохнуть от этого изматывающего лазанья по горам, от этой проклятой жары и подлянистых духов.
Спускаясь к кишлаку, я заметил на окраине БТР, а чуть дальше, возле озера стоял танк.
— Наши че, блоки передвинули? — обратился я к Хасану, показывая на БТР.
— А вон в кишлаке еще один БТР, — раздался голос Урала.
— Надо спросить у пацанов с первой роты, чей это БТР, — предложил Хасан.
— Зуля!!! — крикнул я, увидев знакомого пацана с первой роты.
Зуля обернулся и вопросительно посмотрел на меня.
— Че за машина в кишлаке?!
— Комбата!
— А на окраине? — спросил Хасан.
— Ваш БТР!
— С нашей роты, что ли?! — крикнул я.
— Ваш БТР, Туркмен там стоит! — ответил Зуля и пошел дальше.
— Во, ни фига себе, наш БТР возле кишлака, — удивился я.
— А че он там делает? — спросил Хасан.
— Сейчас узнаем.
Мы прибавили шаг, обрадовавшись, что не надо пешком лишние несколько километров пилить. Проходя по кишлаку, мы увидели, как возле машины комбата собралась толпа местных жителей, в основном это были старики, они оживленно беседовали с комбатом. Мы не стали выяснять, в чем там дело, а направились дальше, у Туркмена узнаем, что тут за ерунда творится, решили мы.
Ротный с остальными направились к машине комбата.
Подходя к своему БТРу, мы заметили костер, возле костра сидел Сапог. Туркмен, вышел нам на встречу, мы обнялись по братски, Туркмен не скрывал своей радости, увидев нас живыми и здоровыми.
— Ну, как вы? — с довольной улыбкой спросил он?
— Да вот, как видишь, живые пока, — ответил я.
— Сапог мне рассказал тут немного. Про Закирова слыхали?
— Да, прапор с первой роты нам поведал, — ответил Хасан.
— Ну, пошли, мы с Сапогом увидели, как вы вышли, и стали сразу готовить мясо, сейчас похаваете, отдохнете. А то вид у вас не свежий.
— Чай заварили? — спросил Хасан.
— Да, заварили, Хасан, конечно, заварили, дорогой. Я же понимаю, что ты там, бедный, целый день без кайфа маешься, — проговорил Туркмен, хлопая Хасана по спине.
— Да-да, конечно, маялся он там без кайфа. Сейчас расскажу, как он чуть по башке от ротного не получил за это дело, — сказал я.
— А че наш БТР здесь делает? — спросил Хасан.
— Стоит, как видишь, — спокойно ответил Туркмен.
— Я вижу, что стоит. Почему стоит здесь?
— Командир приказал растянуть блоки до кишлака. Пошли, сейчас я все вам расскажу, — ответил Туркмен, и мы все вместе направились к БТРу.
— Нас опять поставили на самом интересном месте, — возмутился Хасан.
— Как всегда, — ответил я.
Мы подошли к БТРу, Сапог помахал нам рукой, он поджаривал на костре барана, которого нам так и не удалось поесть до обеда, рядом возле костра подогревались два котелка с чаем.
— Сапог, ну что там? Давай готовь на стол! — крикнул Хасан.
Возле БТРа в тени был расстелен кусок брезента, снятого с капонира, на нем лежали батоны в вакуумной упаковке, зелень, и полуторалитровая фляга браги, которую мы не допили.
Мы начали снимать с себя амуницию, бросая все это в кучу, рядом с БТРом. Я снял с себя пропотевший насквозь и испачканный в крови комбез, и остался в одних трусах и тельнике.
— Неужели мы дома, — пропел я, и подложив под голову бушлат, развалился на краю брезента.
— Бля буду, если опять нас обломают, я не знаю что сделаю, — промолвил Хасан, крутясь вокруг так называемого стола.
— Не напоминай, Хасан, при одной только мысли об этом, все настроение падает. И не мелькай перед глазами. Не ужели ты не заеб…ся по горам бегать? Ляг вон, полежи лучше, — сказал я.
— Да не волнуйтесь вы, завтра саперы разнесут этот проход в скалах, и полк сразу возвращается, — обнадежил нас Туркмен.
