24 мая 1945 года состоялась встреча представителя советской разведки с Богомольцем. Он заявил, что, являясь русским патриотом, испытывает желание искупить свою вину перед родиной, приносит повинную за все свои грехи перед нею и исполнит все, что ему будет приказано. Готов дать подробную информацию о своей работе на английскую, польскую и румынскую разведки в Стамбуле, Бухаресте, Риге, Париже, Лиссабоне. То обстоятельство, что англичане отобрали у него британский паспорт, прокомментировал фразой: «пользуя меня в течение 15 лет, они теперь намерены выбросить меня как ненужную ветошь или заставить работать на них в роли заурядного агента». Подчеркнул, что пришел не как провокатор, намерен доказать это конкретными делами, если, разумеется, в его услугах нуждаются.
В качестве условия любых переговоров с ним Богомольцу было предложено подробно письменно изложить все о его личной работе и известные ему данные о деятельности иностранных разведок против СССР.
Он дал на это согласие и приступил к составлению подробной записки. Ему предложили указать установочные данные, характеристики и другие сведения на известных ему сотрудников иностранных разведок и их агентуру. Вместе с тем Центр не снял полностью сомнений в отношении действий Богомольца, не исключая пока, что правдивые сведения о его прошлой работе могли быть даны им и по указанию англичан, которые, конечно, допускают, что после прихода наших войск в страны, где он работал, в наши руки могли попасть документы о деятельности Богомольца в интересах СИС.
После нескольких встреч с Богомольцем из загранаппарата в Центр пришло оперативное письмо, в котором указывалось: сведения о нем и его поведение во время бесед не свидетельствуют о том, что побудительными мотивами его намерения работать с нами является провокация. Оказавшись, по существу, за бортом, он ищет пристанища у других разведок, но, естественно, желал бы, чтобы хозяевами его стали мы, так как знает, что работать против нас ему будет крайне трудно или почти невозможно.
С того момента Богомолец стал информировать советскую разведку обо всех своих контактах в Каире, в том числе с англичанами, которые эпизодически обращались к нему с различными просьбами. С ним разговаривал сотрудник СИС, некто Шилдс, интересовавшийся его мнением о том, как лучше организовать наблюдение за советской работой на Среднем Востоке. Богомолец ограничился общими замечаниями, которые, однако, англичанину понравились. Шилдс сказал, что их работа в этом направлении поставлена слабо, надо выправлять положение, именно с этой целью из Лондона приехал полковник Дженкинс. Шилдс считает, что их осведомители, среди которых есть русские эмигранты, сколько-нибудь ощутимой пользы не приносят. На выраженное Богомольцем удивление, что такой человек, как бригадный генерал Робертс, осуществляющий, насколько ему известно, руководство секретными операциями в регионе, не может справиться с этой задачей, тем более что слывет специалистом по России, родом из Одессы, знает русский язык, Шилдс ответил, что генерал — большой профессионал, у него широкие планы, но сейчас их некому осуществлять: нет толковой агентуры. В следующий раз Шилдс пришел с написанной на бумажке фамилией корреспондента одного из советских журналов, работавшего в Каире, и спросил, что он собой представляет. Богомолец ответил, что, насколько ему известно, это египтолог, проявляет интерес к различным сферам жизни египетского общества, имеет широкий круг общения, но о его перспективности с точки зрения интересов СИС ничего определенного сказать не может. Информация была использована для предотвращения возможного вербовочного подхода английской разведки к советскому работнику.
Вид на жительство во Франции Б. Ф. Лаго
Б. Ф. Лаго
В. В. Богомолец (справа) с коллегой
Германия 30-х годов.
Бесконечные марши штурмовиков внушали В. В. Богомольцу опасения за семью
В. В. Богомолец (слева) с помощником
Б. Ф. Лаго и В. В. Богомолец с супругой
В.В.Бурцев(сидит), Г.В.Беседовский (слева)
Поручительство редакции, выданное Б. Лаго перед поездкой в Германию
Таким Лаго увидел здание ОГПУ по приезде в Москву. 1930-е годы
В.Р.Менжинский
А.Х.Артузов
Париж с высоты птичьего полета. После посещения лавки букиниста на набережной Сены работник Центра Штейнберг направился на квартиру Богомольца
Матус Озарьевич Штейнберг, помощник начальника ИНО
Нарком просвещения РСФСР А. С. Бубнов.
Это его выкраденный портфель с секретными документами стал предметом повышенного интереса штаб-квартиры СИС
Б. Ф. Лаго в Харбине
Лицензия на врачебную практику Б. Ф. Лаго в Китае
П.М.Фитин
Письмо Г.Гибсона В. В. Богомольцу
Премьер-министр Великобритании Чемберлен и румынский кронпринц Михай. Английское влияние в Румынии имело давние корни...
Король Румынии Михай I на Бессарабском участке Восточного фронта
Экс-монарх Румынии Кароль II и госпожа Лупеску в Мексике
Гарольд Гибсон в служебном кабинете
Г. Гибсон в Турции
Г. Гибсон с друзьями на отдыхе
Г. Гибсон перед выездом на встречу с информатором. Прага
Г. Гибсон среди сослуживцев
Гарольд Гибсон в обществе президента Бенеша
Одна из последних фотографий полковника Гибсона.
Тридцать лет он находился в поле зрения внешней разведки СССР
Катюша Алфимова на занятиях в балетной школе
Вилли Леман («Брайтенбах»), ценнейший источник внешней разведки в гестапо
Избранница полковника Гибсона Екатерина Алфимова
Ким Филби, высокопоставленный офицер СИС, наш человек в Лондоне
