Отражая атаки группы «фоккеров», я на малой высоте сбил одного ФВ-190, который упал северо-западнее Ауце. Штурмовики потерь не имели.
Каждый бой начинается с разведки. Лишь точные и свежие данные приносят пользу. Того, что ты увидел и зафиксировал утром, может не оказаться в полдень или вечером. Потому приказано вылетать как можно чаще. Понятно, что лучший эффект дают повторные вылеты, поскольку это обеспечивает возможность сопоставить ранее полученные данные, определить степень изменений в передвижении частей противника, совершенствовании его обороны, наличие резервов, возможные перегруппировки.
Фашисты закапываются в землю, строят инженерные сооружения, подбрасывают свежие силы. Невольно возникает вопрос: зачем? Ведь наши войска уже у границ Германии?!
— Гитлер твердо надеется на новую технику и крутой поворот в ходе войны, — объясняет нам действия врага подполковник Марков. — Но его фанатическое упорство бессмысленно.
…Мы на новом аэродроме у Салдуса. 4 ноября выдался довольно морозный день. С самого утра личный состав полка в праздничном настроении. Сегодня состоится знаменательное событие — вручение полку ордена Красного Знамени. Еще задолго до построения объявлено, что Знамя части будет нести заместитель командира полка Герой Советского Союза майор А. К. Рязанов, ассистентами назначены Герои Советского Союза командиры эскадрилий майор И. В. Шмелев и капитан И. Н. Степаненко. Все мы очень волнуемся. Нам оказана большая честь, а значит, на нас возлагается и большая ответственность. Ведь боевое Знамя — это символ верности Родине, партии, народу, зовущий и вдохновляющий на ратные подвиги. Знамя всегда находится в бою вместе с полком. Оно сплачивает, цементирует коллектив, объединяет людей, готовых в любой момент, не щадя крови и самой жизни, защищать любимую Отчизну.
Достаем новую форму, ее только-только пошили в мастерской военторга. Надраиваем ордена и медали, приводим себя в порядок.
На торжество прибывают представители соседних полков, среди других вижу Владимира Щербину, Александра Ордина, Николая Логвиненко, Григория Олейника, Сергея Сафронова. Группу возглавляет командир дивизии полковник Г. Н. Зайцев.
Церемония вручения ордена проходит на поле аэродрома у стоянок самолетов. Личный состав застыл в ровных шеренгах поэскадрильно. Наступает торжественный момент. Заместитель командующего воздушной армией генерал М. Н. Сухачев зачитывает Указ Президиума Верховного Совета СССР, затем прикрепляет к алому стягу полка орден Красного Знамени. Над аэродромом прокатывается мощное протяжное «ура». Эхо повторяет его многократно и разносит далеко вокруг. Герой Советского Союза подполковник А. М. Марков опускается на колено и целует святыню полка — боевое Знамя, приспущенное к земле, затем передает его А. К. Рязанову. Широкое алое полотнище гордо полощется на ветру. Многое напоминает оно всем, стоящим в строю.
Нелегко доставались нам победы. В боях до западной границы Советского Союза сбито около 700 самолетов противника, уничтожено немало живой силы и техники врага. Многих боевых друзей потеряли мы на дорогах войны, но их ратные подвиги приумножили славу 4-го истребительного, славу нашей Родины, советского народа. 15 Героев Советского Союза дал наш полк. Большинство моих товарищей награждены несколькими орденами и медалями.
Начальник штаба полка майор С. И. Донин подает команду «смирно». Духовой оркестр играет Гимн Советского Союза и авиационный марш «Все выше и выше». Знамя плывет вдоль строя, впереди широким шагом идут командир полка Герой Советского Союза подполковник A. М. Марков, его заместитель по политчасти майор B. Н. Егорьичев. Святыню уносим в расположение штаба.
На следующий день на фюзеляжах наших истребителей с левой стороны моторов заалел почетный боевой орден — высокая награда Родины. Теперь 4-й истребительный — Краснознаменный Рижский. Это новый важный стимул в нашей боевой работе. Что ни говори, а награда обязывает ко многому. Вскоре мы сами в этом убедились.
И опять упорные тренировки, полеты в зону и по кругу, выполнение фигур высшего пилотажа. Генерал Данилов провел в масштабе корпуса теоретическую конференцию для летного состава на тему: «Как меньшими силами уничтожить противника в Курляндском мешке». Обсуждались способы борьбы с немецкими асами, новые методы прикрытия наших войск и авиации, совершенствование приемов боя над территорией, захваченной противником.
Фронт вновь готовится к наступлению. Командованию нужны разведданные. На разведку по маршруту Салдус, Скрунда, Либава вылетает командир звена капитан Никонов. Его задача: определить места скопления войск, систему обороны и наличие самолетов на Либавском аэродроме.
Летчик шел по заданному направлению на малой высоте. Вот и Скрунда. В небе висел аэростат наблюдения: корректировщик огня артиллерии. Последняя не раз накрыла нас мощным валом, особенно досаждала на площадке подскока.
Капитан не раздумывал. С ходу бросился на аэростат и поджег его. Объятый пламенем корректировщик закувыркался к земле, из него посыпались на парашютах фашистские наблюдатели. Но уже выходя из атаки, Никонов вдруг заметил, что сам попал в западню, очутившись в кольце четырёх «фоккеров». Их пушки держали на прицеле советский самолет.
Поняв безвыходность своего положения (любой маневр в сторону на малой высоте или увеличение скорости приведут к гибели), Никонов решил перехитрить врага. Он сделал вид, что подчиняется воле гитлеровцев, собираясь улучить подходящий момент и скрыться.
В предчувствии успеха фашисты сопровождали командира звена к Либавскому аэродрому, сами изготовились к посадке и вынуждали к этому Андрея. Никонов уже выпустил шасси и продемонстрировал заход на посадку. Зенитки молчали. Внизу, видимо, тоже предвкушали легкую победу над советским летчиком. «Фоккеры» успокоились и на какой-то миг ослабили бдительность, но тут же, опомнившись, стали барражировать. Тогда Никонов продемонстрировал заход на посадку вторично, и гитлеровцы решили: никуда он не уйдет, приземлится. Начали садиться сами.
Этим и воспользовался Андрей. Убрав шасси, он тут же ударил из пушки и пулеметов по самолетным стоянкам и на бреющем полете ушел.
Фашисты почему-то его не преследовали — то ли кончилось горючее, то ли потеряли надежду на успех.
Андрей был незаурядным разведчиком, знал все тонкости этой профессии. Большая выдержка, военная хитрость, умение воспользоваться ситуацией позволили ему благополучно выйти из весьма критической ситуации.
В полку долго обсуждали этот случай. Одни хвалили капитана, другие ставили под сомнение целесообразность первоначальных действий. Не следовало, дескать, ему ввязываться в бой, обстреливать аэростат, в результате чего и была потеряна осмотрительность. Но не зря говорят: все хорошо, что хорошо кончается. Смелость и находчивость летчика не позволили врагу осуществить свой замысел.
