Тем не менее все еще существовала надежда на то, что удастся окончательно остановить прорыв севернее линии Орхей — Яссы, так как тем временем столько немецких соединений было переправлено через Днестр и брошено навстречу русским, что темп их наступления значительно снизился. Чем дальше противник продвигался на юг, тем более сильное сопротивление он должен был встречать. Между тем время уже не работало так однозначно на русских, так как чрезвычайно растянутые коммуникации все заметнее сказывались на мощи их наступления и позволяли использовать в основном только мобильные кавалерийские и пехотные части с небольшим количеством тяжелого вооружения. В то же время немецкие боевые группы смогли вывезти с собой при отходе большую часть своего тяжелого вооружения и установить его на новом оборонительном рубеже. Правда, и им приходилось преодолевать трудности со снабжением.
Поэтому, несмотря на всю нестабильность их нынешнего положения, и для боевых частей дивизии наступало время, когда они могли прекратить свое сдерживающее сопротивление и перейти к длительной обороне в рамках сплошного фронта. Однако тем большей была их забота о судьбе оставленных обозов.
До сих пор командование дивизии получало лишь отрывочные сведения и донесения о состоянии своих транспортных средств и военной техники. И лишь теперь, в последние дни марта, стало ясно, что, несмотря на потери — особенно в ремонтной роте бронетехники, — все же удалось спасти большую часть автомобилей вместе с оружием и материальной частью. Потери среди личного состава оказались, к счастью, совсем незначительными. В самых общих чертах события развивались примерно следующим образом.
Утром 18 марта, когда последние боевые группы дивизии выступили маршем, в село Кривое Озеро прибыли большие автоколонны дивизии. Однако там они смогли получить лишь немного горючего. Поэтому их направили на железнодорожную станцию Любашевка, и вместе с другими подразделениями они были перевезены по железной дороге в Балту. Все остальные, кто мог передвигаться на собственных транспортных средствах, главным образом последние группы боевых частей, присоединились к 3-му батальону 36-го танкового полка. Они прибыли в Балту своим ходом 22 и 23 марта.
Тем временем те части дивизии, которые отстали больше всего, смогли переправить по мосту через Южный Буг большую часть своих исправных автомобилей. Таким образом, когда 21 марта русские ворвались в Первомайск, в их руки попало только несколько неисправных развалюх. После того как последние конвои покинули город и отправились на запад, на южном берегу реки, в городском районе Голта, было собрано большое число орудий и тяжелых грузовиков, требующих ремонта. Поскольку нигде уже нельзя было найти тягачи или тракторы для их транспортировки, было решено, несмотря на усиливавшийся с каждым часом артиллерийский обстрел и налеты вражеской авиации, погрузить их на железнодорожные платформы. Большую часть этой военной техники удалось ночью вывезти на запад.
Нельзя не восхититься тем хладнокровием и той энергией, с которой, несмотря на нервное напряжение и охватившую многих панику, были выполнены эти трудные задачи. В этой связи хотелось бы отметить следующий эпизод, который особенно ярко характеризует несгибаемый боевой дух бойцов дивизии.
22 марта во время отправки одного из последних железнодорожных составов с несколькими 88-мм зенитными орудиями с северного берега Южного Буга по нему был открыт сильный огонь из танков и противотанковых пушек. Обер-фенрих Штефан, который руководил отправкой зениток, тотчас открыл ответный огонь и подбил — с движущегося поезда, ведя огонь перпендикулярно движению! — один за другим сначала один русский танк, а потом и противотанковую пушку.
Из тех обозов, которые своим ходом прибыли в Балту, лишь немногие смогли добраться до переправы в Рыбнице, так как уже 23 марта русские перерезали железнодорожную линию и шоссе между железнодорожной станцией Борщи и Слободкой, а двумя днями позже они взяли и село Воронково. Большая часть обозов задержалась из-за грязи на дорогах и временной нехватки горючего, но прежде всего из-за необходимости отремонтировать вышедшие из строя грузовики, и их пришлось направить по маршруту Бирзула (Котовск) — Любомирка — Ставрово к мосту в Дубоссарах.
Поскольку вскоре на этой дороге скопились все те, кто двигался из Первомайска на запад, некоторые небольшие группы обозов предпочли поехать в обход через Павловку. Но и здесь они наткнулись на бесконечные колонны беженцев — немцев и румын из-под Одессы, которые двигались очень медленно, так как вели с собой домашний скот.
И если даже на последнем участке пути состояние дороги несколько улучшилось, скорость движения увеличилась совсем незначительно, так как участились остановки и заторы, вызванные как раз теми органами, которым было поручено регулировать движение. Отдельные посты полевой жандармерии явно не справлялись со своими обязанностями. В своем вполне оправданном стремлении освободить дорогу даже самым мелким боевым подразделениям, следующим в места их боевого использования, они так часто перекрывали дорогу и направляли прочие колонны в объезд, что это приводило лишь к еще большим заторам и пробкам. Деятельность сборных пунктов и штабов, расположенных на всех важнейших перекрестках и переходах, которые фронтовики очень метко и пренебрежительно называли «командами по отлову тыловых героев», тоже мешала навести порядок на дорогах и приносила скорее раздражение и недовольство, чем пользу.
Из-за всех этих задержек и помех сбор всех маршевых групп на западном берегу Днестра в районе села Охринча значительно затянулся и в основном закончился только где-то 28 или 29 марта. Подразделения, которые перевозились по железной дороге, выгрузились еще южнее, и им пришлось переправляться через Днестр между Тирасполем и Тигиной (Бендерами). Эти подразделения были неоднократно атакованы как просочившимся противником, так, видимо, и партизанами. К сожалению, в ходе этих столкновений были потеряны почти все 88-мм зенитки зенитно-артиллерийского дивизиона. Их пришлось взорвать, так как при въезде на сортировочную станцию Раздельная паровоз был уничтожен артиллерийским огнем противника, а других возможностей для перевозки зениток не было.
В конце концов нашлись и последние отставшие от своих обозов подразделения и военнослужащие тыловых служб, которых переправили из сборного пункта в Кишиневе в их родные подразделения. Все остальные подразделения, которые в данный момент были не нужны на передовой или потеряли свою боеспособность, были отправлены маршем через город Хуши сначала в Бырлад, а потом через Васлуй в район Бакэу. Там под командованием прибывшего тем временем командира танкового полка подполковника Гёке была создана передовая база снабжения Сэучешти — Оларешти в пределах района сбора машин 47-го танкового корпуса, неиспользуемых в бою.
