Но что все-таки привело к тому, что эти нелепости и противоречия приобрели такую разрушительную силу? В видах разобраться всерьез в этой теме часто пытаются найти тот самый переломный момент в экономической ситуации, который в итоге и подтолкнул страну к распаду. Экономический переломный момент… Не политический или какой иной (национальные конфликты, усталость напряжения, суверенитеты, ГКЧП и прочее пока не в счет), а именно экономический.
Скажем, Егор Гайдар в своей книге и некоторые другие экономисты утверждают, что очень важную, если не решающую, роль в этом процессе сыграла осень 1986-го, когда стал осязаем результат договоренности саудитов с американцами о нефтяных ценах…
Это май 1986-го. В смысле старта падения нефтяных цен временную точку можно указать совершенно однозначно. Я боюсь ошибиться с конкретным днем, но это точно было в мае 1986 года, когда американцы (и это не стоило больших дипломатических усилий) объяснили саудовскому руководству, что после вторжения советских войск в Афганистан следующая, естественно, цель – Саудовская Аравия с ее нефтяными запасами. И убедили перестать сдерживать добычу нефти, о чем и заявил шейх Ямани[113]. После этого цены на нефть за короткий промежуток времени просто рухнули. Ну а потом, собственно, рухнул и Советский Союз, который к тому времени держался исключительно на экспорте нефти. Но это был уже финал. Он мог быть таким или другим. Я думаю, что нереформируемая экономическая система СССР была обречена. Ну и, соответственно, был обречен и сам СССР. Другое дело – это не значит, что ее нельзя было реформировать. И если говорить об исторических корнях, то здесь есть два основных обстоятельства.
Первое – сталинская политика коллективизации, которая сломала хребет российскому селу, а оно всегда было основой страны в экономическом и социальном смыслах, в определенной степени даже в политическом смысле. И после этого сельское хозяйство уже не поднялось. Там были какие-то попытки типа «Целины»[114], Продовольственной программы и т. п., но реально, после того как был уничтожен класс кормильцев под названием «кулаки» и «середняки», сельское хозяйство Советского Союза и России больше не поднялось. И дальше это выразилось в том, что страна, несмотря на то что уровень жизни все-таки рос, хотя, конечно, очень скромными темпами, все больше садилась на иглу зависимости от импорта зерна и продуктов питания. Могу ошибаться, но не на порядок: если говорить о централизованных ресурсах, которые поступали в торговлю, то по маслу это было порядка 60%, по мясу – 30–40%. Зерна мы на пике импортировали 43 миллиона тонн – безумная цифра! СССР очень плотно сидел на игле импортной зависимости.
И второе – сталинская же политика индустриализации. Не сама по себе индустриализация, но то, как она была проведена – за счет села. И тогда были очень интересные дискуссии. Бухарин[115], например, предлагал так называемую ситцевую индустриализацию: начать с развития легкой промышленности, промышленности, ориентированной на рынок, на потребительский спрос, и за счет этого внутреннего ресурса постепенно индустриализировать всю остальную экономику. Сейчас это уже только для историков экономической мысли интересно.
Так и возникла жесткая плановая административная система. Казалось бы, такая модель чисто теоретически была абсолютным совершенством. Госплан, Госснаб – они четко задавали, что нужно произвести и куда поставить (разумеется, в меру точности и технологичности расчетов)… Помню, мой добрый друг, известный ныне экономист Яков Уринсон[116], как раз занимался такого рода расчетами и говорил: «Знаешь, проблема… Там надо большие матрицы обращать межотраслевых балансов… Не хватает мощности компьютеров». Вот что погубило СССР – мощности компьютеров не хватило для того, чтобы все рассчитать. Горькая шутка конечно. Сколько на самолет нужно винтиков и гаечек, сколько на винтик нужно стали, а чтобы произвести эту сталь, нужно столько-то руды, чугуна… И вот так вся эта цепочка ходит по кругу. Идеальная модель, но есть один недостаток – это люди. Вот эта сволочь, потребитель, – он хочет делать выбор сам, а на этом все рушится, вся система ломается, т. к. потребительский выбор трудно спланировать. Система идеально работает – знаете где? В ГУЛАГе. Там потребление однозначно задано и легко планируется.
Ну да, какой уж тут потребительский выбор… И с производительностью труда и его стоимостью все в порядке…
Я имею в виду именно в смысле потребления. Все задано: столько роб, столько картузов, столько ботинок и так далее, 100 граммов муки, 5 граммов белка – тогда система работает классно. Плановой системе, очень мешают граждане, а в остальном она практически идеальна. И эта система в общем-то, с косметическими изменениями просуществовала до конца 1980-х годов.
Вот два этих фактора, заложенные в самом начале, в 1930-х годах, в основу экономики СССР, собственно, и обрекли СССР на гибель. Она бы наступила гораздо раньше, если бы не случился Самотлор[117].
Спасательный круг из недр необъятной и неосвоенной родины. И праздник для союзного бюджета…
Он подарил нам сотни миллионов тонн нефти. Плюс арабские друзья помогли с нефтяным эмбарго, и цены в какой-то момент подскочили[118]. Вот это и продлило на время агонию, по разным оценкам – от 10 до 15 лет.
Распад. Экономическая неизбежностьКомментарии и свидетельстваЕгор Гайдар «Гибель империи»
Сложившаяся ситуация – выбор между повышением розничных цен или сокращением капиталовложений и военных расходов – ставила советское руководство перед непростой дилеммой: решаться на конфликт с населением или с партийно-хозяйственной элитой. Отказ от принятия решения <…> повышал риски того, что по мере развития кризиса придется вступить в конфликт и с обществом, и с элитой.
Симон Кордонский «Первый военный переворот в СССР: неудача с последствиями»
Необходимость введения режима чрезвычайного положения из-за фактического распада систем жизнеобеспечения, катастрофического дефицита энергоносителей (угля и нефти) и отказа сельскохозяйственных предприятий и местных органов власти обеспечивать выполнение плана госпоставок продовольствия в госрезервы <…> многократно обсуждалась в окружении Горбачева… Подписание Союзного договора интенсифицировало бы распад единой финансовой системы и экономического пространства СССР в целом, ликвидировало бы деятельность предприятий оборонного комплекса с длинными, охватывающими все союзные республики технологическими цепочками.
