«… прекратить розыск Таганцева Т.И., 1913 г.р., уроженца…, так как принадлежность последнего к германской разведке не подтвердилась (Алфавитный список № 2 ГУКР «СМЕРШ», ст. 623)».
Позднее в территориальные органы МГБ стали также направляться ориентировки по розыску агентов английской и американской разведок, готовившихся к заброске, или заброшенных в Советский Союз – первая подобная ориентировка датирована 28 сентября 1946 г., и в ней указывалось: «В результате фильтрации и агентурно-следственной работы, органами МГБ был выявлен ряд английских агентов…».
В связи с активизацией разведывательно-подрывной деятельности против СССР спецслужб Великобритании и США, все возрастающее значение придается борьбе со шпионажем. Основополагающим документом в этом плане стал приказ МГБ СССР от 2 февраля 1947 г. «Об усилении борьбы с агентурой американской и английской разведок». Хотя, исторической справедливости ради, следует подчеркнуть, что до середины 1950-х гг. американская разведка, с 18 сентября 1947 г. – Центральное разведывательное управление (ЦРУ), пребывала в положении «младшего партнера» более опытной британской Сикрет интеллидженс сервис (СИС, или Ми-6).
Следует отметить, что в 1946–1951 гг. органами МГБ было арестовано несколько десятков иностранных агентов, заброшенных с разведывательными заданиями в СССР, в том числе, на территорию Украинской ССР, республик Прибалтики. Были установлены, разысканы и привлечены к уголовной ответственности тысячи фашистских пособников, виновных в арестах, истязаниях и смерти советских патриотов, подпольщиков и партизан, гражданского населения.
В тоже время, будучи безгласным исполнителем указаний Сталина, Абакумов не мог не понимать, что отдельные «особые поручения», например, содержащиеся в Указе Президиума Верховного Совета СССР от 21 февраля 1948 г. «О направлении особо опасных государственных преступников по отбытии наказания в ссылку на поселение в отдаленные местности СССР», являлись прямыми нарушениями «сталинской» Конституции СССР 1936 г. и принципов советского правосудия.
Таковыми же являлись и отдельные устные указания и приказы самого министра. Но его положение осложнялось также отсутствием как закона, так даже и утвержденного Положения о МГБ, в которых бы четко регламентировались его функции и полномочия, права министра и иных руководителей.
Достижение МГБ отдельных действительно положительных результатов в борьбе с разведывательно-подрывной деятельностью спецслужб иностранных государств, наверное, породили у Абакумова чувство чрезмерной самоуверенности, своеобразное, так хорошо знакомое Сталину «головокружение от успехов».
Причиной падения, казавшегося всемогущим, министра стал банальный донос одного из его подчиненных, подполковника М. Д. Рюмина, писавшего 2 июля 1951 г.: «Тов. Абакумов, по моим наблюдениям, имеет наклонности обманывать правительственные органы путем замалчивания серьезных недочетов в работе органов МГБ» [438]. Позднее к этим обвинениям присоединилось еще и «участие в сионистском заговоре в МГБ».
Обвинения в адрес Абакумова были аналогичны предъявлявшимся им самим пятью годами ранее В. Н. Меркулову. Уместно, однако, подчеркнуть, что, по своему служебному положению, Рюмин не располагал доступом к документам, которые могли бы дать основания для подобных выводов и обвинений в адрес министра.
Для рассмотрения заявления М. Д. Рюмина Политбюро ЦК ВКП(б) 4 июля назначило специальную комиссию в составе Г. М. Маленкова, Л. П. Берии, М. Ф. Шкирятова и С. Д. Игнатьева (именно он станет министром после ареста Абакумова, а также непосредственным «куратором» первого этапа следствия по его делу).
В этот же день Абакумов был отстранен от исполнения обязанностей министра, а 12 июля он был арестован. За этим последовал также арест ряда «выдвиженцев» опального министра.
В подготовленной для И. В. Сталина заместителем министра госбезопасности С. А. Гоглидзе докладной записке отмечалось, что с 1 июля 1951 г. по 1 июля 1952 г. были освобождены от занимаемых должностей «как не справлявшиеся с работой» 1 583 сотрудника, а также уволены из органов МГБ «за нарушение дисциплины», «советской законности», «злоупотребление служебным положением» и «морально-бытовое разложение» еще свыше 3 тыс. человек, в том числе 500 сотрудников центрального аппарата министерства» [439].
Однако впереди еще были новые волны не вполне объективной критики в адрес органов безопасности и их дискредитации.
Несмотря на серьезные изменения политических условий в стране – В. С. Абакумов находился под следствием 41 месяц, и за это время сменилось 4 министра – «куратора» его дела: С. Д. Игнатьев, Л. П. Берия, С. Н. Круглов, И. А. Серов.
Берия Л.П.
Следует подчеркнуть, что, несмотря на применявшиеся к нему жесткие и изощренные методы «выбивания показаний» – была арестована его жена и их трехмесячный сын Игорь, Виктор Семенович на допросах не оговорил никого из своих подчиненных. Не будет преувеличением сказать, что своим мужественным поведением он сохранил им не только свободу, но и жизнь (почти все из них были освобождены, со снятием обвинений, в марте – апреле 1953 г.).
Игнатьев С.Д.
Круглов С.Н.
19 декабря 1954 г. В. С. Абакумов на выездном заседании Военной коллегией Верховного Суда СССР в Ленинграде был осужден к высшей мере наказания. Приговор в отношении В. А. Абакумова, а также осужденных по его «делу» А. Г. Леонова, В. И. Комарова, М. Т. Лихачева в тот же день приведен в исполнение в Ленинградской области (начальник секретариата МГБ СССР осужден на 15 лет лишения свободы, его заместитель Я. М. Броверман – на 25 лет).
Указом Президиума Верховного Совета СССР от 14 ноября 1955 г. В. С. Абакумов был лишен воинского звания генерал-полковника и всех полученных им государственных наград.
В июле 1994 г. определением Военной коллегии Верховного суда Российской Федерации приговоры от 19 декабря 1954 г. Абакумову и другим подсудимым были переквалифицированы на злоупотребление властью при наличии особо отягчающих обстоятельств.
17 декабря 1997 г. постановлением Президиума Верховного суда Российской Федерации В. С. Абакумов был реабилитирован по части инкриминировавшихся ему
