Заседание в Кремле действительно намечалось, но его почему-то отложили. Лаврентий Павлович уехал домой обедать. Примерно в полдень в кабинете Бориса Львовича Ванникова, генерал-полковника, впоследствии трижды Героя Социалистического Труда, а тогда ближайшего помощника Берии по атомным делам, раздался звонок. Серго Лаврентьевич находился в кабинете Ванникова — работал над докладом правительству о готовности к испытаниям.
Звонил летчик-испытатель Ахмет-Хан Султан, дважды Герой Советского Союза. С ним и с Сергеем Анохиным, тоже Героем Советского Союза, замечательным летчиком-испытателем, Серго в те годы работал вместе и сошелся близко.
— Серго! — сказал Ахмет-Хан Султан. — У вас дома была перестрелка. Ты все понял? Тебе надо бежать, Серго! Мы поможем…
У них действительно была эскадрилья, и особого труда скрыться, скажем, в Финляндии или Швеции не составляло. И впоследствии Серго не раз убеждался, что эти летчики — настоящие друзья.
Что налицо заговор против отца, Серго, по его словам, понял сразу. Иначе чем могла быть вызвана перестрелка в доме? Об остальном можно было только догадываться. Но что значило бежать в такой ситуации? Если отец арестован, побег — лишнее доказательство его вины. И почему и от кого должен бежать сын, не зная ни за собой, ни за отцом какой-либо вины? Словом, Серго ответил отказом и тут же рассказал обо всем Ванникову.
Из Кремля вместе с ним поехали на Малую Никитскую, где жил Берия. Это неподалеку от площади Восстания. В одноэтажном особняке дореволюционной постройки три комнаты занимал сам Берия, две — Серго со своей семьей.
Когда они подъехали со стороны улицы, ничего необычного не заметили, а вот во внутреннем дворе находились два бронетранспортера. Позднее Серго приходилось слышать и о танках, стоявших якобы возле их дома, но сам он видел только два бронетранспортера и солдат. Сразу же бросились в глаза разбитые стекла в окнах отцовского кабинета. Значит, действительно стреляли… Охрана личная у отца была — по пальцам пересчитать. Не было, разумеется, и настоящего боя. Все произошло неожиданно и мгновенно.
Встреча Серго с отцом намечалась на четыре часа. Ванников тоже должен был принять в ней участие. Но она не состоялась.
Внутренняя охрана в дом их не пропустила. Ванников потребовал объяснений, пытался проверить документы у военных, но Серго уже все понял. Отца дома не было. Арестован? Убит? Когда возвращались к машине, услышал от одного из охранников: «Серго, я видел, как на носилках вынесли кого-то, накрытого брезентом…»
В Кремль возвращались молча. Серго думал о том, что только что услышал. Кто лежал на носилках, накрытых брезентом? Спешили вынести рядового охранника? Сомнительно.
Со временем он разыскал и других свидетелей, подтвердивших, что видели те носилки…
Подтверждением этой версии служит рассказ одного из офицеров кремлевской охраны Сергея Павловича Красикова, который дежурил в день ареста Берии на Спасских воротах. Так вот, этот офицер собственными глазами видел выезжавшую из Кремля машину с улыбавшимся Берией — днем! А не «ближе к полуночи», как утверждал Москаленко.
— Только принял пост, — рассказывает Красиков, — вижу — от здания правительства вдоль Кремлевской стены ко мне бежит Серов. Тогда еще не было между Кремлевской стеной и зданием четырнадцатого корпуса разделительной металлической ограды и ворот. Подбежал, командует: «Отсеки машину охраны Берии от кортежа и прикажи вернуться в гараж». Я ему говорю: «Они не исполнят моего приказа, товарищ генерал. Я остановлю, а вы приказывайте, что следует им исполнять».
Едва успели обменяться этими словами, как из-за угла административного здания на бешеной скорости вынеслась кавалькада правительственных машин. Автомобили прикрытия с асами-шоферами экстракласса, точно соревнуясь друг с другом в лихости езды и нарушении правил дорожного движения, пытались сесть на хвосты автомашинам своих охраняемых.
Красиков включил зеленый свет на выезд и пропустил машину Хрущева. В ней на заднем сиденье были Никита Сергеевич, Маленков, Булганин. А на откидном стульчике в накинутом на плечи пиджаке — Лаврентий Павлович! Все четверо весело улыбаются, точно только что услышали веселый анекдотец.
Подняв жезл в положение "Внимание! ", Красиков пригасил скорость автомашин, а автомобиль прикрытия Берии, пытавшийся на высокой скорости обойти колонну слева, остановил. Офицеры бериевской охраны кроют Красикова самыми непотребными словами, но шофер сажает машину на тормоза и получает строгий приказ Серова срочно вернуться в гараж особого назначения. Приказ безоговорочно выполняется.
— Не исключено, что мирно беседовавшая четверка членов правительства, — высказывает предположение Красиков, — проследовала на машинах во двор особняка Берии и там либо арестовала, либо уничтожила всесильного соперника. Ибо охрана Берии была Серовым отсечена. Но что именно они выехали из Спасских ворот вчетвером в одной машине, я готов поклясться хоть перед Богом.
По рассказу этого офицера кремлевской охраны, Берия в сговоре с бывшим командующим Московским военным округом генералом Артемьевым и комендантом Москвы генералом Синиловым намеревался арестовать членов Президиума ЦК в Большом театре, на премьере оперы Шапорина «Декабристы». Он даже вызвал в Москву несколько воинских соединений, в том числе танковую колонну, чтобы окружить Большой театр и вынудить членов Президиума ЦК принять его условия.
Но об этом проведалаармейская разведка и проинформировала Маленкова. Одна танковая колонна по Минскому шоссе двигалась к Москве. Чтобы остановить танкистов, направили четырех сотрудников восемнадцатого отделения Главного управления охраны. «Победа» с кремлевскими стражами встретилась с головным танком как раз напротив панорамы «Бородинская битва».
Старший колонны отказался отвечать на вопросы и пригрозил смять «Победу» в консервную банку, если она не оавободит путь. Отменить приказ о движении к Большому театру может только действующий Маршал Советского Союза.
По легенде, которую любят рассказывать до сих пор ветераны Главного управления охраны, колонну остановил маршал Ворошилов. В ту пору он был Председателем Президиума Верховного Совета СССР. Одевшись в маршальскую форму, он на машине прибыл к станции метро «Маяковская», куда уже подошла танковая колонна. Ворошилов развернул ее в обратном направлении.
Генеральный прокурор Руденко, выясняя у заместителя Берии генерала Масленникова причину ввода войск в Москву, дал ему понять, что он, как и его шеф, ответственен за организацию заговора против правительства. Боясь ареста и допросов, Масленников застрелился.
