Когда же Мику не удавалось кого-нибудь «закадрить», он проводил ночи в клубах вплоть до самого утра. Писатель Доминик Мохан вспоминает типичный случай, когда Джаггер в два двадцать ночи сидел в клубе «Кабаре», расположенном в подвале дома в лондонском районе Сохо. В одном углу потягивала шампанское супермодель Кейт Мосс, в другом «болтался» Ронни Вуд; и вдруг диджей решил поставить песню Jumpin’ Jack Flash («Джек-попрыгунчик»). Тут из тени вышел Мик и стал подпевать. «Он надувал свои самые знаменитые губы на свете, приглаживал руками волосы, вертелся на каблуках, хлопал в ладоши и вилял бедрами… – вспоминал Мохан. – Все мы видели, как пьяные гости на свадьбе подражают Джаггеру, но это был оригинал».
Приковав к себе глаза всех присутствующих, Мик продолжил танцевать под звуки песен Satisfaction и BrownSugar («Коричневый сахар»). «Получилось очень смешно для пожилого мужчины с морщинами, – говорил Мохан. – Когда он заводится от внимания публики и забывает о том, где находится, он просто становится ходячей карикатурой».
Джерри, уставшая делить дом в Ричмонде с Миком («Я сказала ему, что пора заканчивать!»), соглашалась с Бэджери в том, что Мик «боится оставаться один». «Мне кажется, ему сейчас очень трудно, – говорила она. – Ну, то есть он как наркоман. Уверена, что скоро он найдет кого-нибудь еще, кому можно будет изменять. Бедный Мик».
Этим «кем-то» оказалась очередная модель, изящная, как статуэтка, блондинка Софи Даль, дедушками которой были известный детский писатель Роальд Даль (автор повестей «Чарли и шоколадная фабрика» и «Джеймс и гигантский персик») и английский актер Стэнли Холлоуэй (более всего известный по роли отца Элизы Дулитл в фильме «Моя прекрасная леди» 1964 года), а бабушкой – легендарная голливудская актриса Патриция Нил.
При этом Мик все еще пытался запретить своей семнадцатилетней дочери Лиззи заниматься модельным бизнесом и уговаривал ее вернуться в школу. Но когда Лиззи и ее двадцатитрехлетняя подруга Софи вышли на сцену нью-йоркского караоке-бара, чтобы спеть песню You’re So Vain («Ты так тщеславен») Карли Саймон, папа не стал церемониться и охотно познакомился с подружкой дочери.
Другая дочь Джаггера, двадцатидевятилетняя Джейд, не слишком радовалась новой пассии отца. «Только не приводи домой своих молодых подруг, папа, – говорила она – По крайней мере тех, кто моложе и крупнее меня. Пожалуйста».
Софи, пышнотелая модель весом восемьдесят два килограмма, прославилась благодаря пикантной рекламе духов «Опиум». Но к моменту встречи с Джаггером она похудела на двадцать два килограмма и преобразилась в изящную красавицу восьмого размера.
Вскоре Мик стал названивать ей по телефону и предлагать провести время в каких-нибудь не слишком известных клубах и ресторанах. «Мик с Софи сидели на заднем сиденье и часто смеялись, – вспоминал шофер Джаггера Кит Бэджери. – Однажды ночью он так налег на нее, что мне пришлось покинуть машину, чтобы им не мешать. Автомобиль какое-то время раскачивался, а потом она вышла». Софи вернулась домой, а Бэджери сел обратно. Мик облизал губы и сказал: «Это была Софи».
Тот факт, что он старше ее на тридцать четыре года, а она на шесть лет моложе его дочери Джейд, Мика нисколько не смущал. Но этого нельзя было сказать об американской бабушке Софи Патриции Нил. Актриса, сыгравшая в 1963 году в знаменитом фильме «Хад» вместе с Полом Ньюманом и получившая «Оскар», отнюдь не отличалась пуританскими взглядами; за пятьдесят лет до этого в легенды вошла ее скандальная связь с женатым Гэри Купером. Но Джаггер ей не нравился как человек, и она строго наказывала своей внучке не иметь ничего общего с ним. «Держись подальше от этого негодяя», – говорила она без обиняков. «Если Софи встречается с ним, то она просто сошла с ума. Софи такая милая девочка. Я сказала ей, что этот нехороший человек разобьет ей сердце. Терпеть его не могу».
Американский актер и режиссер Гриффин Данн, давно ухаживавший за Софи, разумеется, тоже был не в восторге. Когда он узнал, что Мик с Софи уединились в номере лондонского отеля «Лейнсборо», ночь в котором стоит 2000 долларов, он поспешил разорвать с ней отношения.
Через семь месяцев, в августе 2001 года, Софи сама оставила Джаггера, успев перед этим подать ему идею, как назвать новый сольный альбом. Для человека, более чем годящегося ей в отцы, Софи была «Богиней в дверном проеме» (Goddess in the Doorway).
Мик между тем не стал терять зря времени и на парижском показе мод познакомился с еще более юной моделью, шестнадцатилетней шведкой Каролиной Винберг. Они обменялись телефонами, и несколько последующих дней Мик буквально терроризировал ее своими звонками. Позже он отрицал этот факт и утверждал, что это она названивала ему, выпрашивая билеты на концерт. «Смешно даже предполагать, будто я преследовал Каролину», – говорил он.
Но Каролине было не смешно; она утверждала, что позвонила Мику только один раз и никаких билетов не спрашивала. «Он позвонил мне первый. Я нашла его очаровательным, и мы хорошо поболтали… Он часто звонил и говорил, что хочет встретиться, но я отвечала отказом. Он хотел, чтобы я ездила вместе с ним по гастролям. Мик мне нравился как друг, но в роли любовника я его не рассматривала. Мик же одного возраста с моим дедушкой».
«Ему почти шестьдесят, – вторила своей дочери ее мать Камилла, которой исполнился сорок один год. – Когда мужчина в таком возрасте ухаживает за семнадцатилетней красоткой, совершенно понятно, чего он добивается. Его поведение зашло слишком далеко и даже немного пугает. Каролина не хочет, чтобы он ее преследовал».
Меньше всего Мику сейчас хотелось думать о том, что через пару лет ему исполнится шестьдесят. Но именно об этом напомнил всем британский журнал для пожилых людей «Сага», опубликовав его фотографию на обложке сентябрьского выпуска. В статье, перемежавшейся рекламными объявлениями о спокойном отдыхе в поселках для пожилых и о продаже ортопедических кроватей, Мик рассуждал на самые разные темы, от музыки до съемок фильма «Энигма».
Оказаться на обложке журнала «Сага» и поделиться своими планами перед миллионом его читателей были бы рады многие звезды на шестом десятке лет, от Твигги до Голди Хоун и Стинга, но появление в нем Джаггера многим журналистам показалось почему-то особенно смешным. В Daily Mail его назвали «Джеком-попрыгунчиком в кресле», а в британском Vogue окрестили «пенсионером с обложки».
Мик выступил с публичным заявлением, в котором говорил, что «очень разочарован» этой шумихой вокруг его интервью журналу «Сага», хотя на самом деле был не столько «разочарован», сколько кипел от злости. «Я думаю, что глупо вести себя все время, будто тебе семнадцать, но это не значит, что нужно превращаться в старую развалину, сидеть в пабах и вспоминать о том, что было в шестидесятые».
