Три момента сильно повлияли на Суслина, сделав его другим человеком, иначе говоря, определили то, что так интересовало режиссера – «становление характера, быстрое мужание воина»: труднейшая «притирка» к солдатам, короткая встреча с любимой девушкой и, наконец, первый и последний в его жизни бой, в котором он успел многое для себя понять. Поначалу младший лейтенант Суслин совершает одну оплошность за другой, не в силах скрыть мальчишеского наслаждения от самой возможности командовать подчиненными ему людьми. Впрочем, сверкая новеньким обмундированием перед далеко не молодцеватым строем своих бойцов, он испытывает немалое огорчение – среди «стариков» встречаются действительно немолодые люди, и вид у них совсем не бравый. Суслин отклоняет попытку ефрейтора Святкина познакомить его с каждым из бойцов поближе. Святкина – остряка, всеобщего любимца и признанного авторитета, за язвительные замечания он наказывает тремя нарядами вне очереди. Вскоре Суслин допускает новую оплошность: пытается отнять два кочана, которые его солдаты во время разгрузки капусты потихоньку подарили девочке-сироте.
Очень показателен эпизод первого учебного боя, когда младший лейтенант, переполненный рвением, выкрикивает звонким, школьным голосом нелепые команды, которые по ходу дела пытается незаметно исправить пожилой старший сержант Горбузенко. Стоя в теплом полушубке около лежащего на снегу и замерзающего бойца Мятникова, почитаемого товарищами за образованность и интеллигентность, он наставительно говорит: «Вас убило». Мятников удовлетворенно делает вывод, что в таком случае ему можно встать, но Суслин неумолим: «Так убило же вас». И тогда Мятников, вынужденный подчиниться несуразному, восклицает: «Кошмар!» И тут, будто в наказание Суслину, появляется ефрейтор Святкин и просит у младшего лейтенанта огня, чтобы раскурить уже заготовленную самокрутку.
Святкин из бывших беспризорников, его трудный характер хорошо известен командирам, но отчаянный храбрец в последнем бою подбил три танка, награжден орденом, и с ним считаются. Леонид Быков играет Святкина истово, наполненно, открывая в герое всю его биографию. Плотная фигура, голова слегка выдвинутая вперед, будто готовая боднуть, близко посаженные, внимательные глаза, бережно, не без форса зачесанные кудряшки, скуластое, чуть тронутое морщинами лицо – весь его облик выражает привычку к самозащите, ум и иронию. При всем том, Святкин не лишен позерства. Леонид Быков дает понять, что и это – от стремления утверждать себя в течение многих лет трудной жизни.
При виде Святкина плакатно-розовое лицо Суслина делается пунцовым. Тыча рукою в сторону, где Святкин в учебном бою должен был с другими бойцами «отражать» атаку «противника», Суслин кричит тонко и пронзительно: «Там танки! Там товарищи ваши гибнут!» На что Святкин, не моргнув глазом и сладко затянувшись махорочным дымом, неспешно цедит: «Так те танки я отбил». «Как отбил?» – не успевает найтись Суслин. И тогда Святкин, передразнивая заученно-патетический тон Суслина и глядя ему прямо в лицо, режет: «От-важ-но!»
Эти люди – полная противоположность друг другу, их конфликт неизбежен. «Дуэт» лейтенанта Суслина и ефрейтора Святкина интересен и важен в фильме. Эти герои показаны крупнее и подробнее, чем остальные. Весь энтузиазм Игоря Суслина в мальчишеском порыве сводится к одному – быть взрослым и самостоятельным. Он безупречно честен, когда признается, волнуясь и стыдясь своей молодости, что, не колеблясь, поменялся бы местами с любым из своих солдат. Ему действительно слишком мало времени отпущено на сложную науку управления людьми на войне. Единственная сила, которой он владеет, – искренний порыв, вера в правильность своей судьбы. Жизнь фронтового взвода он не представляет иначе как по нормам комсомольского братства довоенного образца, и поэтому в решительные минуты обращается к своим бойцам не по уставу, но от самого сердца: «Ребята!»
Суслин долго не может найти общий язык с «неисправимым бузотером» Святкиным, уже нахлебавшимся войны. У быковского Святкина, прозванного Сватом, есть, казалось бы, несочетаемые черты: лихость, озорство, прорастающее из корня все еще не растраченного им мальчишества. Но есть и ранняя мудрость, дарованная ему тяжким опытом войны, печаль, скрытая под бравадой и каким-то упрямым и не очень-то веселым озорством. Сват вообще считает, что по сравнению с боем все на этом свете – «аты-баты», и с презрением отвергает надоедливую въедливость комвзвода, в отместку окрестив его Сусликом.
Трудно представить, как в какой-то другой ситуации мог бы проявиться конфликт этих столь разных людей. В фильме он разворачивается в условиях войны, а потом и последнего боя. И не авторы, а сама война преодолевает его, заставляя нас понять, что и мальчишеская придирчивость лейтенанта, и отчаянное озорство ефрейтора одного происхождения. И в том, и в другом случае черты сформированы войной. В смертном бою Суслин открывает в Святкине столь высоко ценимое им чувство товарищества, а ефрейтор признает, в конце концов, что Суслик – настоящий парень, совсем не «дешевка», а если и суетится зря, бегает «на полусогнутых», то по неопытности и наивности, а не из желания выслужиться.
Владимир Конкин так вспоминал работу с Леонидом Быковым: «Самое дорогое и ценное для артиста – любовь к нему режиссера. Она может открыться сразу, иногда на это уходят годы. Так случилось и у нас с Быковым. В конце 1975 года, это опять был декабрь, он предложил мне прочитать новый сценарий – «Аты-баты, шли солдаты…», сказав: «Любая роль, что тебе понравится, – твоя. И чтобы ты даже не сомневался! Если будет что-то греть, позвони мне домой». Мы с супругой, Аллонькой моей, прочитали. Через час с небольшим, ночью, звоню Быкову: «Леонид Федорович, дорогой вы мой Человечино, у меня к вам просьба: только Суслин, только этот «неоперившийся» мальчик, после десятилетки пошедший на фронт».
Уж очень мне приглянулся Игорь Суслин – необстрелянный, неопытный командир, пытающийся честно делать то, чему его учили в училище. Но жизнь, война, а главное – люди, которыми ему приходится командовать, ломают все инструкции, опрокидывают привычные понятия. И Суслин это понял. Понял перед тем, как без лишней патетики отдать свою жизнь за Отечество, погибнуть вместе со своим взводом в первом же бою с фашистскими танками.
Мне очень понравился сценарий – он давал перспективу показать что-то с юмором, тем более у режиссера, понимавшего толк в комедии. И некоторые смешные вещи, какие-то нюансы мы импровизировали прямо на съемочной площадке. Понимали друг друга с полуслова».
