Однако сам Армстронг не забыл, как играть в новоорлеанском стиле. 12 ноября 1925 года, то есть примерно через неделю после его возвращения в Чикаго, в студии «OKeh» состоялся сеанс звукозаписи, в котором кроме Армстронга приняли участие Лил, «Кид» Ори, Джонни Доддс, работавший в свое время еще с самим Оливером, и банджоист Джонни Сент-Сир, новоорлеанский музыкант, игравший с Оливером и многими другими известными джазменами. В этот день были сделаны первые три записи из будущей серии «Hot Five». «Горячая пятерка» — так назвал Армстронг свою группу, выступления которой изменили характер не только джаза, но и всей музыки XX века в целом. Записанные этой группой пластинки в разное время выходили под разными названиями: «Louis Armstrong and His Hot Five», «Louis Armstrong and His Hot Seven», «Louis Armstrong and His Orchestra», «Louis Armstrong and His Savoy Ballroom Five». Но все же на этикетках большинства из них стояло название «Hot Five», поэтому в дальнейшем все записи данной серии я для удобства буду называть «Hot Five».
Буквально с первых дней своего пребывания в Чикаго и до самого переезда в мае 1929 года в Нью-Йорк, то есть в течение трех с половиной лет, Армстронг регулярно делал записи для фирмы «OKeh». В одних случаях он выступал как руководитель группы, и тогда пластинки выходили под его именем, в других — просто как один из оркестрантов или в качестве аккомпаниатора исполнителей блюзов. Серия «Hot Five» — музыкальный документ огромного и постоянно возрастающего значения. С ростом исполнительского мастерства Армстронга росла и его известность. Но если чикагские музыканты и любители джаза имели возможность пойти в кабаре или кинотеатр и там послушать игру Армстронга, то для большинства других американцев пластинки серии «Hot Five» стали своего рода окном в мир джаза. Как это ни странно, но сам Армстронг совершенно не отдавал себе отчета в том, до какой степени эти записи способствовали росту его популярности. В 1929 году во время турне по восточным штатам он был страшно удивлен тем, что во всех музыкальных магазинах и кафе каждого лежавшего на пути города звучали его грамзаписи.
Характерной чертой первых пластинок серии «Hot Five» является то, что исполнители играют в полном соответствии с новоорлеанской системой контрапунктической импровизации. При этом Армстронг, как когда-то Оливер, ведет партию первого корнета. В более поздних записях его ансамбль играет гораздо более скромную роль, которая сводится главным образом к тому, чтобы обеспечить музыкальное сопровождение солирующему Армстронгу.
Лишь дважды группа «Hot Five» давала публичные концерты, выступая за пределами студии звукозаписи. Почти вся концертная деятельность Армстронга в те годы заключалась в выступлениях в качестве ведущего солиста эстрадных оркестров и «горячих» танцевальных ансамблей, во время которых он в зависимости от обстоятельств исполнял партию первого или второго корнета. Больше всего он работал в составе группы, организованной Лил Хардин для кафе «Дримленд». Нам не известно точно, какую именно музыку исполняла эта группа и кто был в ее составе. Джонс и Чилтон утверждают, что она состояла из восьми музыкантов. «Кид» Ори уверял, что он был одним из ее участников и что в нее входили все остальные члены группы «Hot Five». «С самого начала, — говорит Ори, — мы задумали организовать такой оркестр, который постоянно работал бы в „Дримленде“, а пятеро его участников делали бы еще и звукозаписи» .
Shapiro N., Hentoff N. Hear Me Talkin' to Ya, p. 109.
С декабря месяца Армстронг начал работать также и с оркестром Эрскина Тэйта, выступавшим в кинотеатре «Вандом». Здание кинотеатра было построено в 1887 году, и вначале в нем располагался танцзал. В 1919 году его сделали кинотеатром для черных, и в нем регулярно стала давать концерты группа Тэйта. Ко времени прихода Армстронга оркестр состоял уже из пятнадцати музыкантов, включая нескольких скрипачей. Перед сеансом в качестве увертюры исполнялось обычно сочинение Эрскина Тэйта «Little Symphony». Затем демонстрировался фильм, а в перерыве оркестр, носивший название «Jazz Syncopators», играл «горячие» пьесы. Помимо чисто джазовых соло Армстронг часто исполнял импровизации на темы оперных арий и просто популярные мелодии.
Выступая сразу в двух местах, Армстронг неплохо зарабатывал. Работала и Лил Хардин. Вскоре она купила одиннадцатикомнатный дом, где прожила почти пятьдесят лет, до самой смерти. Чуть позднее покупки дома Лил приобрела еще и участок земли в Айдлуайлде, курортном местечке для черных на озере Мичиган. Таким образом, в материальном отношении Лил и Луи были процветающей парой. Но счастья в этой семье, увы, не было. Неурядицы вызывала причина, довольно распространенная во взаимоотношениях между мужчиной и женщиной: не уверенного в себе мужа постоянно раздражала и возмущала деспотичность его энергичной, волевой жены. Лил была хороша собой. Она не жалела сил, чтобы помочь своему мужу сделать карьеру. Но она прекрасно понимала, что Армстронг ничего не добьется, если его постоянно не подгонять. Лил посадила мужа на строжайшую диету, состоявшую главным образом из фруктовых соков. Каждый раз, садясь за стол, Армстронг шутливо посвистывал, намекая на то, что его кормят как птичку, давая всего понемножку. Много лет спустя Лил Хардин признавала, что «бедный Луи никогда не мог как следует наесться, потому что и за завтраком, и за обедом, и за ужином я всегда стояла у него над душой» . Коллеги Армстронга знали, кто является лидером в его семье, и прозвали его подкаблучником. Иногда они даже позволяли себе дразнить его: «Смотри, Луи, как бы жена тебя не уволила!»
Все это задевало Армстронга и вызывало непрерывные ссоры. Джонс и Чилтон приводят слова Луи, который однажды сказал: «Каждый раз, когда мы собирались расходиться, мы забирали из банка наши сбережения и начинали их делить» . Некоторое время спустя Армстронг привез в Чикаго умственно отсталого Кларенса, который стал жить в его доме. Это, конечно, тоже не помогло укреплению семьи. В конечном счете в 1928 году он начал встречаться с женщиной, которая вскоре стала его третьей женой. Бе звали Элфа Смит. Известно, что она работала в доме какого-то белого чикагского богача.
Большинство тех, кто знал Элфу, вспоминают о ней как об очень симпатичной, располагающей к себе женщине. Сковилл Браун говорит, что она была «очаровательной леди». Хэммонд назвал ее «отличной девочкой». Жена Затти Мадж Синглтон вспоминает: «Когда Армстронги переехали в Нью-Йорк, мы очень подружились и любили проводить свободное время вместе» . Где-то около 1940 года Луи и Элфа разошлись. Вскоре Элфа умерла, и фактически мы мало что о ней знаем. Ее не особенно волновала профессиональная карьера мужа. Ей было вполне достаточно того, что она могла тратить его деньги, что весьма, как говорят, любила делать, и наслаждаться жизнью. Сам Армстронг как-то заметил: «С Элфой все было в порядке, но она заботилась о мехах, бриллиантах и других роскошных вещах, а не обо мне и моем счастье… Она шла по моим деньгам, а потом ушла… У нас часто бывали стычки» . Это подтверждает и «Попс» Фостер: «Когда дело доходило до ссоры, они просто начинали драться». Отношения между Элфой и Луи никогда не носили серьезного характера. Несмотря на это, в 1938 году они поженились. Это был непрочный союз, который очень скоро распался. Элфа была симпатичной, обаятельной женщиной, но основное ее достоинство заключалось в том, что она не оказывала на Луи постоянного давления, как то было с Лил Хардин. «Нет ничего удивительного, — вспоминает Лил, — что Луи очень скоро стал стремиться к обществу менее требовательной женщины, чем я. Моя беда заключалась а том, что я слишком любила Армстронга и хотела сделать из него великого человека, чтобы можно было им гордиться» . Луи и Лил, несмотря на роман Армстронга с Элфой, еще в течение нескольких лет продолжали жить вместе.
