Джулия Мансанарес - Всего лишь 13. Подлинная история Лон

Я чувствую, что меня скоро отправят домой. Единственное, что я могу — это готовить еду: мне следует открыть ресторан напротив дома моего брата, рядом с автомойкой. Я могла бы кормить клиентов автомойки, пока их машины моются. Получается что-то вроде семейного бизнеса. Мне нужно хорошо продумать, где я буду работать и сколько я буду зарабатывать, когда вернусь в Таиланд. Я не думала, что я останусь в Англии. У меня такого не было в мыслях. И конечно, у меня никогда не будет бойфраенда.

Недолго прошло времени, как моя семья вновь начала распри. Хотя я знала, что дядя был зол на моего брата из-за того, что тот не заплатил полагающиеся ему деньги, мне еще доложили, что он претендует на часть страховки моей бабушки, так как он был ее сыном.

Теперь, когда в Таиланде засуха, мне надо подумать, как сделать предполагаемую насыпь вокруг предполагаемого ресторана. Иначе во время проливных дождей его может смыть водой. Кроме того, моя мама рассказала соседям о моей идее открыть ресторан; они уже начали организовывать это дело. Кто ее тянул за язык? Все равно я знаю, что готовлю лучше.

Моя сестра Иинг недавно купила землю недалеко от моего дома, около 200 метров. Она начала строительство дома, современного дома, которым она будет гордиться. Она думает, что дом ей обойдется в 500 000 бат. У нее есть 100 000, еще 400 000 она хочет получить у своего бойфренда в Бангкоке.

Я узнала, что мать Саи потребовала присылать ей больше денег на воспитание сына. Как и моей маме, ей всегда было мало. Мать ей подсказала, как заработать больше денег: стать барной девушкой, как я. Потом добавила: «Если ты не сможешь присылать деньги домой, я отведу твоего сына в лес и оставлю там. Он умрет; знай, я обязательно это сделаю!» (сын Саи рос очень болезненным ребенком). Я нисколько не сомневаюсь в намерениях матери Саи. Теперь Саи вновь танцовщица в баре Койот, она зарабатывает хорошие деньги.

У меня есть неплохие новости. Мой адвокат подал визовое прошение на получение убежища. Это оттянет мой выезд из Англии и если дело провалится, то можно вновь подать заявку. К тому же, адвокат спросил, смогу ли я зарабатывать деньги, когда выйду из клиники, ведь у меня уже не будет пособия по болезни. Это даже лучше для меня. Я хочу остаться в Англии. Все-таки я беспокоюсь, что меня вышлют в Таиланд. Мне интересно, если меня отправят в Таиланд, сможет ли Кен поехать со мной туда; я не доверяю своей семье, они не смогут меня поддержать в трудные времена.

Бизнес брата процветает; он в состоянии обеспечивать себя и семью. Это означает, что он будет мне меньше звонить с просьбами о деньгах. Я хочу, чтобы он стал успешным не только потому, что хочу гордиться его достижениями, но самое главное, чтобы он сам мог содержать семью и ни в ком не нуждаться, в данном случае, во мне. Тогда у меня будет больше финансовой свободы.

Мне одобрили выход без сопровождения. Я теперь могу гулять сама по себе, свободно. Я долго этого ждала. Я иногда беспокоюсь, что в больнице все равно кого-нибудь нанимают, чтобы смотреть, куда я пошла и что я делаю.

Иинг не хватает 30 000 бат на покупку окон и дверей для нового дома. Если она не сможет найти денег, строители повысят оплату за установку до 50 000 бат и не закончат работу. Она плохо спланировала свои затраты. Они придут устанавливать окна и двери позже, когда у них будет время.

Члены моей семьи похожи сейчас на безголовых куриц, которые вероломно предают друг друга. Я уверена, что это происходит из-за того, что я выслала моей сестре недостающую сумму денег для строительства дома ее мечты. По телефону мы с мамой вступили в такую перепалку, что мне этого общения на месяц хватит.

Я должна припрятать свою гордость и попросить Дейва одолжить мне 50 000 бат, чтобы полностью закончить дом Иинг. В сумме, я отослала ей уже 200 000 бат. Я рассматриваю это как вклад в свою семью. Так, мы сможем комфортнее и лучше жить, намного лучше, чем раньше. Она неправильно рассчитала траты на строительство дома. Соседи будут смотреть на нас с восхищением и уважать, как никогда раньше. Дом Иинг — самое главное событие в моей жизни, хотя я никогда не буду жить в нем; может быть, моя мама там поживет.

Я готовлюсь к встрече с иммиграционными властями в больнице. Они осведомлены, что моя семья не сможет оказать мне должный уход в Таиланде. Я бы предпочла другой путь, остаться в Англии.

В Таиланде пациента в больнице обычно навещает семья. Ему приносят еду, туалетные принадлежности и всё необходимое. Семья обычно оплачивает все нужные процедуры. У моей маленькой семьи нет денег, чтобы посещать меня; да и времени тоже нет. Тайское государство должно предпринять меры для лечения пациентов вроде меня, особенно, когда лечение — обязательно. В государственных клиниках в Таиланде, скорее всего, качество обслуживания намного хуже, чем здесь в Англии, а частные я себе не могу позволить.

Мы с моей подругой Анни вчера делали ставки в букмекерской конторе. В большинстве случаев мы выигрывали. А в это раз — нет. Мы попробовали в рулетку. Теперь у нас нет денег даже на сигареты.

Мое теперешнее прошение на визу сейчас основано на факте, что я не совершала преступления. Я была больна и меня должным образом лечили. Пролечившись, теперь я веду себя нормально и могу спокойно находиться в обществе, в британском обществе.

Мне запретили выход без сопровождения. Снова поймали! Я проиграла все деньги в азартных играх. Теперь я — как зверь в клетке. Так долго мне не давали свободы: мне хотелось сбежать, как сбегают животные от людей. Столько лет у меня не было свободы, а теперь, когда мне дали неделю свободы, я проштрафилась. Не надо было ходить играть; и в паб тоже я зря заглянула.

Медсестра Арроя сказала, что проигрывать деньги, которые дали на еду — запрещено. Кроме того, она добавила, что у меня изымут мою бангкокскую банковскую карточку, так как это не легально пользоваться чужой кредиткой. (Карточка принадлежала моей сестре).

Иинг только что рассказала, что у нее куча проблем. Ее бойфренд, за которого она вышла замуж в Бангкоке, хочет записать дом на свое имя и заложить его под ипотеку. Он потратил очень много на этот дом, намного больше, чем планировала Иинг. Теперь ему не хватает денег, чтоб открыть свой бизнес в Убоне. Он инвестировал 600 000 бат в дом. Теперь стоимость дома и земли — 900 000 бат. С самого начала я говорила ей, что 500 000 бат недостаточно, но нет, нет, нет, ей же лучше знать.