В Москве не было единого мнения, как поступать с Дорошенко. С одной стороны, перспектива возвращение под «руку царя» Правобережья была очень заманчива. С другой стороны, Дорошенко был слишком энергичным и неспокойным гетманом, с которым можно было получить множество хлопот. К тому же после того, как Москва поддержала Многогрешного, настроение Дорошенко изменилось. А в конце февраля из Порты возвратились его послы, приехавшие вместе с посланцем султана (чаушем).
Дорошенко устроил торжественную встречу прибывшим, три дня длился банкет, а затем еще десять дней – всеобщая рада на Росаве. Проходила она очень бурно. Турецкая протекция вызвала у многих старшин несогласие. Некоторые даже выставили кандидатуру Юрия Хмельницкого, хотя он еще оставался монахом. Споры среди старшины привели к принятию радой весьма расплывчатых решений. Рада подтвердила Дорошенко в статусе единого гетмана, одобрила соглашение с Османской империей, но присяга султану принесена не была, и, наоборот, было принято решение направить послов в Польшу согласно Подгаецкому соглашению с Собеским.
Таким образом, подданство Порте оформлено не было и все ограничилось рамками военного союза, направленного прежде всего против татар. Это один из самых спорных моментов в гетманстве Дорошенко. Его противники уверяли, что он тогда все-таки принял турецкое подданство, но не поставил об этом в известность своих старшин и казаков. В любом случае, гетман продолжал политику заигрывания со всеми соседями.
После рады к султану отправилось большое казацкое посольство, дабы высказать протест по поводу действия татар и их союза с Суховеем. Посольство рассчитывало добиться от султана военной помощи.
В мае прибыло польское посольство, оно доставило долгожданные клейноды, вывезенные Тетерей, – бунчук, знамя, булаву и литавры.
Дорошенко предпринимал попытки помириться даже с Суховеем. Тукальский высказал предложение подкупить Суховея, чтобы тот отказался от союза с татарами. А Дорошенко даже готов был выдать за него свою дочь. Все, что угодно, лишь бы дождаться прихода турецких союзников. Но ситуация обострялась. Посланцы Дорошенко, направленные в Запорожье, были казнены, а в начале мая запорожцы избрали Суховея «запорожским гетманом». Союзные с ним татары грабили окрестности Чигирина и ходили загонами по всему Правобережью56.
Корсунский, Уманский и Кальницкий полки перешли на сторону Суховея. Тогда же к нему бежал и Юрий Хмельницкий. У Дорошенко из Правобережных оставались только Каневский, Чигиринский и Черкасский полки. Он пытался вызвать Суховея на раду, но безрезультатно. Неожиданно татары осадили Дорошенко в Комончи. Осада продолжалась несколько недель, и неизвестно чем бы она завершилась, но тут прибыл турецкий посол с приказом татарам прекратить борьбу.
Выровнявшееся было положение нарушилось новым поворотом событий. В начале августа 1669 года под Уманью состоялась рада, на которой присутствовали Суховей и Юрий Хмельницкий. Первый отказался от гетманства, а второго не избрали. Новым раскольным гетманом стал Михайло Ханенко, Уманский полковник, известный со времен Б. Хмельницкого. В отличие от своего предшественника он придерживался пропольской ориентации57.
Дорошенко, выйдя из Комончи, тоже направился к Умани и там месяцем позже в свою очередь провел раду. Петр сложил булаву (уже в который раз), но казаки снова избрали его гетманом. После этого присутствовавший на раде турецкий посол вручил ему знаки протекции: булаву, бунчук, хоругвь и кафтан. Передана была и султанская грамота, повелевавшая Крыму не вмешиваться в украинские дела. Надо отметить, что, несмотря на все эти шаги, гетман все еще не решался открыто принять турецкую протекцию.
В этих условиях к Дорошенко были вынуждены примкнуть даже Суховей с Ханенко, они дали обещание прибыть в Чигирин. Щедро наградив турецкого посла (говорили, что он получил десять тысяч ефимков, а султану было дано восемьдесят тысяч ефимков), Дорошенко отпустил его домой.
Заручившись турецкой поддержкой, Дорошенко мог теперь снова заняться Левобережьем. Он выслал туда значительные силы казаков, татар и присоединившихся к ним Левобережных полков. Противостоял им сам Многогрешный. Хотя русские, несмотря на его мольбы, не дали ему военной помощи, успех все равно был на его стороне. Многие местечки сдавались Многогрешному и выдавали дорошенковцев. Скорее всего, объяснялось это непопулярностью идеи турецкого протектората. Дорошенко пришлось довольствоваться присоединением к своим владениям Лубенщины, после чего его войска с богатой добычей из пограбленных местечек вернулись в Чигирин.
Рейд по Левобережью стал первым шагом Дорошенко, вызвавшим резкое неприятие казаков и сильно повредившим его популярности. Действиями дорошенковцев были возмущены запорожцы, они даже написали гетману письмо, обвиняя его в пролитии братской крови. Гетман был взбешен и мечтал в будущем расправиться с Запорожьем. Правда, его возможности были пока весьма ограничены, особенно после того, как Ханенко, нарушив обещание, данное под Уманью, вместе с татарами, Суховеем и Ю. Хмельницким напал на пограничные местечки Торговицу, Звенигородку и др58.
Ханенко уговаривал и Многогрешного присоединиться к этому предприятию. Но тот в своих письмах к царю прямо заявил о своем нежелании помогать Ханенко и вмешиваться в Правобережные дела. Многогрешный считал, что если ему удастся привести «под руку царя» хотя бы Левобережье, это уже будет огромным успехом.
Генеральное сражение между отрядами Ханенко и Дорошенко, в котором участвовали оба гетмана, произошло в октябре 1669 года под Стеблевым. Дорошенко был осажден в своем таборе, но в решительный момент подошли его силы во главе с Я. Лизогубом. В результате Ханенко бежал, бросив весь свой табор с богатой добычей, шатрами, пушками и лошадьми. Юрий Хмельницкий попал в плен к белгородским татарам, союзным с Дорошенко, и те продали его в Стамбул, где он томился в семибашенной крепости59.
В очередной раз гетману удалось схватить удачу за хвост, но она снова тут же выскользнула из его рук. К нему пришло сорок тысяч белгородской орды, с помощью которой он намеревался установить свою власть на Левобережье. Гетман расположил ее на зимние квартиры по Правому берегу Украины. Но татары неожиданно взбунтовались, набрали полон и ушли в свои улусы. Так как по дороге они грабили и забирали пленных, то казаки стали их бить. К тому же много татар погибло от сильного мороза, начавшегося в Украине. Потери татар составили несколько тысяч человек.
Поводом к бунту послужило то, что в ноябре татары перехватили дорошенковских послов, ехавших из Кракова с коронации нового польского короля Михаила Вишневецкого. Хотя эти контакты гетмана с поляками носили формальный характер, татары посчитали их изменой. В подобном виде все было преподнесено и в Стамбуле, где стали с большой неприязнью смотреть на Дорошенко, из-за которого ссорились между собой правоверные мусульмане. Были даже планы заманить гетмана, поймать его, а на его место назначить Юрия Хмельницкого. В Варшаве гетману тоже не верили и поддерживали переписку исключительно для вида, наравне с Ханенко (сенат так и постановил – «обоим не верить»). Наконец, Москва предпочитала более сговорчивого Многогрешного.
