психические заболеваний не являются непременным условием гениального творчества. «Но вся суть в том, что здоровых гениев абсолютное меньшинство, иначе не существовало бы и самой проблемы». Авторы предлагают новый термин — «био-негативность», который охватывает «все биологически неблагоприятные и вредные для жизни процессы». Гениальные личности обнаруживают бионе-гативные черты в большем проценте случаев, чем представители среднего по одаренности населения. Понимание природы гениального творчества у авторов близко к сегалинскому: соединение одаренности с бионегативностыо, причем они считают, что высокая духовная способность уже сама по себе является бионсгативной чертой, так как мешает человеку успешно адаптироваться к существующим условиям жизни.
Среди современных американских исследователей следует упомянуть книгу J.L. Karlson, который, проведя статистическое изучение, пришел к выводу, что риск психического заболевания у гениев значительно выше, следовательно, существует связь между творческим потенциалом и психотическим расстройством. «Предрасположенность к близорукости, шизофрении и алкоголизму — это та цена, которую платит человечество за высокую одаренность отдельных людей, без которых невозможен прогресс» (1978 г.).
По мнению D.K. Simonton, среди гениев число психически больных не больше, чем среди остальной массы населения. Психические отклонения не способствуют творчеству и возникают
вследствие неприятия их деятельности или их идей, т. е. являются не причиной, а следствием достигнутых выдающихся успехов. Автор приходит к выводу, что необходимо проведение большого историко-метрического исследования по взаимосвязи гениальности с психическим расстройством. «Пока данный вопрос не будет решен, мы не узнаем, была ли неуравновешенность Ньютона или Микеланджело обязательным и неотъемлемым, случайным или вредным фактором при достижении ими своих успехов» (1984 г.).
Советские ученые, как уже говорилось, старались обходить эту проблему стороной. Установка также во многом определялась профессией автора. В качестве иллюстрации приведем те варианты мнений, которые преобладают и до настоящего времени. Так, педагог
A. Петровский считает, что «талант реализуется не благодаря, а вопреки неврозу» (1972 г.); философ Е.С. Громов пишет: «Не болезнь, а ее преодоление, торжество духа над физической немощью, жизнь, а не смерть питают вдохновение и являются необходимым условием творческой деятельности» (1970 г.). Здесь болезнь уже принимается как что-то необходимое, что надо «преодолевать». Психиатр С.Ш. Недува приходит к выводу, что некоторые психопатологические расстройства могут «своеобразно расцвечивать» творческие возможности автора и не нарушать их (1970 г). Более подробно останавливается на этих взаимоотношениях другой современный российский психиатр
B. Н. Козырев. Он приводит четыре варианта развития личности. 1. Если у человека много и творческого, и патологического потенциала, он непременно реализуется в одаренную личность. 2. При малых творческой и патологической потенциях — будет нормальным, даже посредственным. 3. Если у человека много патологического, но мало творческого потенциала, он станет психически больным. 4. Если патологии мало, а творчества много — человек реализует свои способности на высоком уровне, но гением не станет (2000 г.).
Автор первой отечественной монографии о гениях, написанной за последние 70 лет, Н.В. Гончаренко, пишет: «Данные о том, что больше сумасшедших среди гениев или меньше, чем среди обычных людей, противоречивы. Все остальное только свидетельство необычности, яркости характера, огромной творческой мощи интеллекта, динамизма души гения, интенсивности его жизни, его чрезвычайной впечатлительности и обостренной восприимчивости… Гениальность не болезнь, гений не безумен» (1991 г.). Эпизодически появляются мнения (Р. Артамонов, 1998), призывающие сохранять «врачебные тайны предков» и вообще закрыть тему или писать о болезнях великих людей, скрывая их имена. Такой путь «поможет нам принадлежать к добропорядочному обществу». На наш взгляд, при изучении психологии творчества этот путь явно тупиковый.
В последние годы новый импульс получила наука акмеология, основы которой были заложены еще академиком В.М. Бехтеревым. Возникшая на стыке различных дисциплин, акмеология изучает феноменологию и закономерности развития человека при достижении им выдающихся успехов. Доминирование психологической установки приводит отечественных авторов (А.А. Бодалева, Л.А. Рудкевич, 2003) к выводу, что «восхождение великих или выдающихся людей на вершину… зависит от них самих — от их веры в себя, одержимости при занятии любимым делом…» и т. п. Отсутствие генетической составляющей в подходе позволяет заявлять, что «любой психически нормальный человек — в потенциале великий или выдающийся», что довольно далеко от реальной действительности.
Таким образом, вырисовывается следующая картина. Одна группа авторов согласна с тем, что существует какая-то внутренняя связь между гениальным творчеством и психопатологическими расстройствами. Многие из них допускают, что психопатологические отклонения могут способствовать проявлению таланта или даже стимулировать его, как бы «разрыхляя» ту почву, на которой вырастает гениальное произведение. Патологическая примесь оказывает ферментативное (катализирующее) воздействие на творческий процесс.
Сторонники противоположного мнения заявляют, что гениальные произведения не могут создаваться благодаря психической ненормальности. Гений — высшее проявление здоровья, с биологической точки зрения это наиболее совершенный тип человека. Наличие у творца психической патологии объясняют следствием нервного перенапряжения. Болезнь, если она имеется, — не причина, а следствие гениального творчества.
Основываясь на данных приводимого далее справочного патографическо-го материала, включающего около 750 персоналий, можно предположить, что взаимоотношения между творческим процессом и психическими аномалиями носят неустойчивый характер и не могут быть заключены в рамки определенной закономерности, так как можно подобрать группы знаменитостей, которые будут с одинаковой убедительностью подтверждать ту или иную точку зрения. Правильнее было бы придерживаться индивидуального подхода, который только и может объяснить всю внешнюю противоречивость существующих фактов. В одном случае психическое нарушение может способствовать творчеству, в другом — оставаться индифферентным по отношению к творчеству, в третьем — угнетать или полностью разрушать творческий потенциал. Психическое заболевание может быть (в редких случаях) следствием напряженной творческой деятельности, следствием жизненных трудностей и непризнания, но может быть и причиной, мотивом или поводом для такой деятельности.
В Энциклопедии патографий материал располагается по определенной схеме: данные о наследственности (если таковые имеются), общая характеристика личности, наличие или проявления психических отклонений, эв-ропатологические сведения. Патографические справки за единичными исключениями составлялись целиком из цитат, взятых только из опубликованных изданий. Поэтому читатель столкнется с различными стилями изложения материала и разными подходами. В одних случаях это может быть беллетризованное описание «странностей» в поведении, которые позволяют сделать заключение о наличии психического расстройства только профессионалу (в первую очередь — психиатру). В других случаях приводятся уже готовые выводы, сделанные специалистами, закопчённые формулировки или диагнозы. Встречаются и взаимоисключающие мнения, так как составитель стремился к созданию наиболее объективного патографического портрета. Тем более, что в большинстве случаев патографические исследования вообще не проводились и существует лишь материал, который еще требует своего анализа и осмысления.
Встречающиеся в тексте психиатрические термины читатель без труда найдет в словаре иностранных слов, поэтому они специально не расшифровываются. Термины «бионегативность» и «эвропатология» уже объяснены. Считаем необходимым уточнить значение ключевого для данного справочника термина — «патография», понятие которого в последние годы стало несколько
