В Санкт-Петербурге были недовольны снятием осады с крепости Силистрия, подготовкой действующей армии к зимовке, и, прежде всего, значительной числом кавалерии, потерявшей много коней по причине недостатка фуража. Ситуация была такова, что даже казачьи полки оставались без лошадей. Начало следующего года, когда подсохнут пути-дороги в Северной Болгарии, не обещало много хорошего: султанская армия обладала многотысячной конницей. Ей же надо было противопоставить сильную армейскую кавалерию, обладавшую не меньшей маневренностью.
Из-за вспыльчивости характера П.И. Багратиону, подготовившему уже наступательный план кампании 1810 года, пришлось расстаться с действующей армией и вернуться в Россию: 4 февраля этого года он был освобожден от главного командования «по состоянию здоровья». Главное командование армией было им сдано графу Н.М. Каменскому.
Дело обстояло так. Князь Багратион, крайне уязвленный тем, что в столице довольно в резких тонах осуждалась, прямо скажем, неудачная для Дунайской армии кампания 1809 года, решил оставить занимаемый пост. Из Бухареста в Санкт-Петербург помчался курьер с рапортом на государево имя об отставке.
Император Александр I познакомил с багратионовским рапортом только что принявшего пост военного министра М.Б. Барклая-де-Толли. Посоветовавшись, они решили не терять боевого, пусть и строптивого генерала для русской армии, а дать ему отпуск по болезни на четыре месяца. Однако этот отпуск по разным причинам растянулся до осени 1811 года.
К князю Багратиону относились в период той зимы действительно не самым доброжелательным образом. Но это относилось только к той части генералитета и сановников, которые ждали от него с берегов Дуная только победных рапортов. Такое отношение к «многообещающим» полководцам в истории было характерно не только для России.
Всего лишь один пример. Мемуарист генерал-майор остзейский барон В.И. Левенштерн, автор ряда воспоминаний, охватывающих период с 1790 по 1815 год, человек язвительный, дал князю Багратиону, как военачальнику, очень едкую характеристику. Вне всякого сомнения, она звучала в столице из уст в то время отставного офицера Левенштерна:
«…В его (Багратиона) лице… Россия имела лучшего начальника авангарда, лучшего начальника главных сил, но он не так хорош во главе армии, и, кажется, про него можно сказать, что блестящий во втором ряду помрачается в первом».
…Но все же истина остается истиной. Ко времени вторжения Великой армии императора Наполеона Бонапарта генерал от инфантерии Петр Иванович Багратион был уже вполне сложившимся полководцем. Один из героев Отечественной войны 1809 года и войны Кавказской (и не только их), авторитетный в своих суждениях генерал А.П. Ермолов в своих «Записках» дал ему следующую, вполне исчерпывающую характеристику:
«Князя Багратиона счастие в средних степенях сделало известным и на них его не остановило. Война в Италии (суворовский Итальянский поход 1799 года. – А.Ш.) дала ему быстрый ход; Суворов, гений, покровительствовавший ему, озарил его славой, собрал ему почести, обратившие на него общее внимание. Поощряемые способности внушили доверие к собственным силам.
Одаренный от природы счастливыми способностями, остался он без образования и определился на военную службу. Все понятия о военном ремесле извлекал он из опытов, все суждения о нем – из происшествий, по мере сходства их между собою, не будучи руководим правилами и наукою и впадая в погрешности; нередко же однако мнение его было основательным.
Неустрашим в сражении, равнодушен к опасности. Не всегда предприимчив, приступая к делу; решителен в продолжении его. Неутомим в трудах. Блюдет спокойствие подчиненных…
Ума тонкого и гибкого, он сделал при дворе сильные связи. Обязательный и приветливый в обращении, он удерживал равных в хороших отношениях, сохранил расположение прежних приятелей.
Обогащенный воинской славой, допускал разделять труды свои, в настоящем виде представляя содействие каждого. Подчиненный награждался достойно, почитая за счастие служить с ним, всегда боготворил его. Никто из начальников не давал менее чувствовать власть свою; никогда подчиненный не повиновался с большею приятностию. Обхождение его очаровательное!
Нетрудно воспользоваться его доверенностию, но только в делах, мало ему известных. Во всяком другом случае характер его самостоятельный. Недостаток познаний или слабая сторона способностей может быть замечаема только людьми, особенно приближенными к нему…
Нравом кроток, несвоеобычлив, щедр до расточительности. Не скор на гнев, всегда готов на примирение. Не помнит зла, вечно помнит благодеяния. Короче сказать, добрые качества князя Багратиона могли встречаться во многих обыкновенных людях, но употреблять их к общей пользе и находить в том собственное наслаждение принадлежит его невыразимому добродушию!
Если бы Багратион имел хотя ту же степень образованности, как Барклай-де-Толли, то едва ли бы сей последний имел место в сравнении с ним…»
Багратион прекрасно понимал неизбежность новой большой войны с наполеоновской Францией. Уж кто-кто, а он хорошо изучил этого противника, сражаясь с ним на земле Италии и Швейцарии, Австрии и Чехии, в Восточной Пруссии. В самом начале 1811 года он предлагает на рассмотрение императору Александру I свой план заблаговременной подготовки государства к приближающейся войне и ее ведения. Однако государь со своим окружением этот план не принял.
Что же предлагал Багратион в своем плане противостояния Наполеону? Его мысли сводились к тому, чтобы не ждать вторжения французской армии в пределы России, а самим нанести упреждающий неприятеля удар:
«…Гораздо бы полезнее было, не дожидая нападения, противустать неприятелю в его пределах».
В августе 1811 года генерал от инфантерии князь П.И. Багратион назначается командующим Подольской армией, расквартированной на Украине со штаб-квартирой в городе Житомире. В марте следующего года она переименовывается во 2-ю Западную армию; Багратион утверждается в должности ее главнокомандующего. Его войска в угрожаемый период меняют места дислокации.
Вместе с 1-й русской Западной армией военного министра М.Б. Барклая-де-Толли багратионовская армия встала на прикрытие западной государственной границы на протяжении сотни верст. Она состояла из двух пехотных и одного кавалерийского корпусов и казачьего отряда генерал-майора Н.В. Иловайского и достигала общей численности 45–48 тысяч человек. Впрочем, мнения исследователей разнятся при определении численности этих войск.
2-я Западная армия на начало Отечественной войны 1812 года имела в своем составе 24 батальона пехоты, 52 эскадрона кавалерии, 9 казачьих полков и 168 орудий. 7-м пехотным корпусом командовал генерал-лейтенант Н.Н. Раевский, 8-м пехотным корпусом – генерал-лейтенант М.М. Бороздин 1-й, 4-м кавалерийским корпусом – генерал-майор граф К.К. Сиверс.
