Суровая правда жизни отразилась и в судьбах других героев «Отчего края».
Значительное место в новом романе Константина Седых отведем но показу разложения белогвардейшины, исторической обреченности ее неправого дела. Буквально десятки страниц посвящены описанию вожаков белого движения — Семенова, Унгерна и их ближайших сподвижников — таких же жестоких и беспощадных садистов, как и сами главари бандитских армий. Особенно удался писателю зловещий образ начальника унгерновской контрразведки старика Сипайло с его вкрадчивыми, кошачьими манерами хищника. Сипайло — достойный «соратник» и сподвижник Унгерна, этого полупомешанного барона с белесыми бровями, с бесцветными, как у змеи, глазами.
Константин Седых в своих авторских отступлениях, широко используя исторические документы, стремится проследить формирование характеров Семенова и Унгерна. Он подробно воспроизводит в романе их прошлую жизнь. Следует заметить, что эта предыстория кровавых карателей Забайкалья имеет скорее информационный характер. Дело в том, что при раскрытии прошлого Семенова и Унгерна автор сбивается на протокольный пересказ, художника в нем подчас вытесняет сухой протоколист. Поэтому страницы, посвященные биографии Унгерна и Семенова, получились в художественном отношении невыразительными и бледными. К слову сказать, в такой же манере выписаны отчасти и те места книги, где рассказывается о пребывании Унгерна в Монголии. Они иногда сбиваются на простую информацию.
Значительно сильнее и красочнее, а следовательно, и жизненнее выглядит Унгерн в бытовых сценах, в своем непосредственном окружении. Так, эпизоды допроса Унгерном захваченных разъездами барона бурят и китайцев и их последующей казни по-настоящему волнуют. Сказанное об Унгерне в полной мере относится и к образу Семенова в романе.
Изображение белогвардейщины у К. Седых ни разу не сбивается на карикатуру, на плакатные краски в обрисовке врага. Как истинный художник, он соблюдает чувство реальности, хорошего писательского такта. Его Унгерн, Сипайло, Кайгородов, Рысаков потому и страшны и отвратительны, что они даны со всей человеческой и беспощадной правдой. Более того, художник иногда заставляет почувствовать и трагедию отдельных смелых и отважных русских людей, оказавшихся по тем или иным мотивам по другую сторону баррикад. Как известно, к белогвардейцам иногда попадали и случайные люди — какой-нибудь батрак Агейка Бочкарев, обманутые эсерами рабочие из Ижевско-Воткинской дивизий, одно время сражавшиеся в армии Колчака под красным знаменем.
Художественное мастерство Седых в изображении белогвардейщины как раз и проявилось, прежде всего, при описании рядовых участников движения, зачастую случайно примкнувших к нему и на собственной судьбе испытавших весь ужас трагического разрыва с родиной и народом.
Это произведение К. Седых радует читателя не только как приятная встреча со старыми знакомыми героями, полюбившимися еще по роману «Даурия», но и как хорошее правдивое повествование о последних годах гражданской войны в Сибири.
О гордости наших отцов и дедов, прокладывавших в невероятно тяжелых условиях дорогу к новой жизни, рассказал художник в двух своих ярких и талантливых книгах — романах «Даурия» и «Отчий край».
Писательское мастерство К. Седых в «Отчем крае» нисколько не ниже, чем в «Даурии». Особенно это заметно в тех местах книги, где мы встречаемся с родными писателю забайкальскими пейзажами — ручьями, сопками, реками, травами, деревьями. Седых умеет слышать и видеть. В его, романе звенят, переговариваются ручьи, шепчутся травы, колышутся деревья, заливается на разные голоса птицы, слышатся запахи лугов, колосятся наливающиеся зерном поля. Волнуют читателя и лирические отступления автора, придающие повествованию своеобразный, по-особому задушевный характер. Роман и начинается с такого лирического зачина о невозвратной молодости, ее горестях и радостях, оставляющих неизгладимый след в памяти человека на всю его жизнь.
Подобного же рода возволнованно-лирическими раздумьями о Родине, о сыновнем чувстве к ней насыщены и многие другие страницы «Отчего края», живо передающие неповторимый колорит эпохи. Все это делает роман К. Седых по-настоящему свежим и ярким.
Романы К. Седых рисуют широкую и правдивую картину преображения России на одной из отдаленных ее окраин. В его книгах запечатлен в живых человеческих судьбах и характерах сложный, порою драматический путь народа в революции и гражданской войне, показана забайкальская деревня в первые годы становления Советской власти во всей ее взбудораженности, со всей остротой складывающихся новых человеческих отношений и нового быта. Мастерство портретных характеристик, сочность и живость массовый сцен, красочные картины повседневной жизни казачества в революционную эпоху, яркие человеческие характеры — все это позволяет говорить о дилогии писателя как о значительном явлении в нашей литературе.
Художественная проза К. Седых продолжает лучшие реалистические традиции отечественной литературы. Он пишет жизнь во всей ее неприкрытой правде, без ретуши и сусального украшательства. Его художественный метод тяготеет к острым, нередко трагедийным ситуациям, драматически напряженным конфликтам, в которые попадают герои в силу естественного хода событий, законов самой жизни с ее неумолимо суровой логикой. Через них проверяется характер человека, просвечиваются все качества и свойства его души, вплоть до самых отдаленных и потаенных ее уголков.
Писатель большого эпического дарования, Константин Седых создает живописную, глубоко правдивую историю своих современников, на долю которых выпало великое и трудное счастье быть первопроходцами и первооткрывателями новых путей для человечества. И сам он один из таких первооткрывателей — художник и гражданин страны Советской.
ВАСИЛИЙ ТРУШКИН
