– Это ошибочное мнение. Влюбляясь, я становлюсь нежнее, мягче, спокойнее, щедрее, красивее, остроумнее. У меня были потрясающие романы: согретая под пальто мимоза, письма, стихи. Недавно я сжигала переписку со своим французским другом – оказалось килограммов пять. С годами меньше порывов, больше наблюдательности – природа все-таки органична. И сейчас я живу даже интереснее, чем двадцать лет назад.
А если брать роли… Каждый человек, как известно, все равно играет. Я по своей сути очень робкий, неуверенный человек. И достаточно стеснительный. И так как у меня ничего от Маргариты Павловны нет, я таким образом компенсирую свой характер. «Почему у ежа колючки? Потому что у него доброе сердце», – любил говорить Николай Павлович Акимов. Если человек с виду нерешительный, ласковый – никогда не верьте этому человеку, лучше – хам.
Я мало что взяла от Маргариты Хоботовой. Но это то, чего мне не хватает в жизни. Сейчас я разговорилась, а в основном мой образ жизни – либо раздумье, либо чтиво.
– Раз уж мы заговорили о «Покровских воротах», расскажите о съемках этого фильма. Ведь сколько лет прошло, а он не стареет.
– Это тоже подарок судьбы. Прелестная атмосфера, блистательные актеры Олег Меньшиков, Леночка Коренева, Толя Равикович, Витя Борцов, Леонид Броневой.
Миша Козаков знал, что он снимает. Несколько раз отрепетировали и быстро, весело сняли. Я не помню других съемок, чтобы актеры не уходили из павильона, аплодировали друг другу и говорили: «Гений! Небожитель!» Мы были рады, что делаем такую веселую, добрую и наивную комедию. Ни конфликтов, ни напряженки – и это видно по фильму. Три месяца счастья, праздника души, именин сердца. И опять-таки, не потому, что мы были моложе. Уверяю Вас, что, если бы Миша начал снимать эту картину сегодня, мы бы помолодели ровно на 20 лет. Были бы теми же, только немного изменились бы «хабитусы».
– Так получилось, что зрители знают и любят вас, прежде всего, за эту роль. Маргарита Пална стала вашей «визитной карточкой». Не обидно?
– Нет. Это лучше, чем сто лет сниматься до одурения и быть «нашей Машей». У тебя уже есть ударная заявка, все тебя знают. Таких актеров немало, начиная с Бабочкина.
– Но такая роль, порой, и мешает. Режиссеры-то тянут на штамп.
– И это верно. Начинается использование только одной краски, когда их у тебя в запасе штук двадцать. Но я уверена, что актер не может играть все. Никуда не денешься – есть данность, амплуа, характер. И если его растягивать от Чацкого до шекспировского Могильщика, он не будет ни тем, ни другим.
– Значит, у вас нет тоски по лирическим ролям?
– Нет. Я ведь человек ироничный. И в лирике я не очень интересна. Талант нельзя растягивать до гения, также как дарование нельзя растягивать до таланта. Сколько раз из этого получался «пшик». Поэтому надо следовать своей природе, в чем ты мастер, в чем ты интересен.
– Инна Ивановна, в жизни вы не встречали таких женщин, как Маргарита Хоботова?
– Не могу сказать. В разных гранях, конечно, встречала. А этот собирательный образ – вряд ли. Есть дамы, которые чудесно существуют, имея мужа, любовника и бывшего мужа. Все дружат и чудно заботятся друг о друге.
– И все равно вряд ли их можно назвать счастливыми. Кстати, а кого Вам больше жалко, Хоботова или Маргариту Палну?
– Я защищаю Маргариту Палну. Ведь она тоже любит. Она любит, не понимая, что приносит ему чудовищные хлопоты. Она искренне считает, что он без нее пропадет. В этом фильме вообще собрались милые, добрые интеллигентные люди. Мы расставались очень грустно. Вместе провожали Толю Равиковича в Ленинград, потом собирались у оператора Коли Немоляева, с Витей Борцовым перезваниваемся до сих пор. Из «Покровских ворот» получился бы неплохой сериал. Что-то в этом фильме было заложено такое, чего не замечалось ранее. И с годами это проявляется сильнее. Какая-то магия!
– Вы довольны своей кинокарьерой?
– Как сказать… Больших ролей у меня было мало. В основном они пошли в последнее время. Неожиданно обо мне вспомнил Никита Михалков. Я не могу сказать, что в «Утомленных солнцем» у меня тоже была большая роль, но зато это другая галактика, это несколько другое плоскостное измерение. Я попала в свою атмосферу, к человеку интеллигентному, безумно радостному. Три месяца съемок дали мне колоссальный заряд!
В кино я сыграла не так много: «Цветы запоздалые», «Переступи порог», «Раба любви», «Когда я стану великаном», «Бархатный сезон», «Иванцов, Петров, Сидоров», «Где находится нофелет?», «Не ходите, девки, замуж», «Опасный возраст», «Биндюжник и король»… Но у нас такая щедрая страна, что забросили даже Фаину Георгиевну Раневскую. Я не равняюсь, я хочу сказать, что таких актрис надо было доить, писать сценарии. Но мы можем по пальцам сосчитать фильмы с Раневской. И я могу назвать десятки актрис, на которых надо было молиться! Но нет. Мы лучше будем воровать, спекулировать и т. д.
– У Михалкова в «Утомленных солнцем» вы встретились вновь с Вячеславом Тихоновым. У вас такая идиллическая пара…
– Вы знаете, когда я впервые увидела его на съемках «Семнадцати мгновений весны», то даже испугалась – настолько он был красив в форме этого штурмбаннфюрера! Я зажалась. А он сам такой человек – сдержанный. И за два дня съемок мы не успели как следует познакомиться. А уж в «Утомленных солнцем» все время были вместе. Он чудный человек. А главное – с юмором. Называл меня «Королевой».
Мы снимали огромную сцену за столом. Было холодно, работали осенью на стеклянной веранде. И Тихонов все советовал мне «хряпнуть» рюмочку коньяку для согрева – все равно сидим спиной к камере. В итоге мы с ним «нахряпались». И когда по ходу сцены Михалков это заметил, то воскликнул: «Иннуль! Да вы пьяненькая!» И тут заступился Тихонов: «Королева не может быть пьяненькой!..» Из-за стола попросили нас обоих.
– Были в вашей жизни партнеры, о которых вы вспоминаете особенно тепло? Есть ли у вас авторитеты в профессии?
– Давайте подойдем к этому вопросу по-другому. Одно дело, если я наблюдаю за актером со стороны, другое – если я с ним в работе. У меня всегда была установка: как бы я актера ни воспринимала за кулисами, но я обязательно должна его полюбить. Если это шло органично, если я влюблялась (ну, понятно, в каком смысле), работа становилась праздником. Я люблю грамотных артистов. Ведь бывает талант от лукавого, поэтому профессиональная грамотность должна быть обязательно!
Вот сейчас в спектакле «Про Федота-стрельца» я играю с Сашей Носиком – сыном замечательного, ныне покойного Валеры Носика. Прелестный парень! Меня изумляет его отношение к профессии. Он сломал ногу на съемках, и мы могли его заменить, отменить спектакль и немного потерять в деньгах. Но он пришел – на костылях! И журналисты, увидев такого Федота, потом заявили: «А мы думали, вы намекаете на Чечню!..» Постановщику спектакля Юре Смирнову даже пришлось в конце выйти к зрителям и пояснить: «Извините, но вы видите такой вариант в первый и последний раз, с актера не успели снять гипс».
