Филлипс Грэхем - Александр Македонский

Судя по тому, что рассказывает Юстин, это восстание уже началось и не было спонтанной реакцией на смерть Александра. Антипатр явно знал из донесений агентов о том, чего следует ждать от греков, поэтому и отправил в Вавилон своего сына, поручив ему ответить от его имени на все обвинения Олимпиады. Можно предположить, что восстанием этим дирижировал как раз Мелеагр, который мог очень хорошо воспользоваться его итогами. Кстати, в сочинении Юстина содержится открытое предположение, что греческое восстание было кем-то хорошо спланировано.

В результате афиняне собрали войско в количестве тридцати тысяч человек и флот из двухсот кораблей и начали войну с Антипатром, которому подчинялось правительство Греции. И когда он отказался принять сражение и укрылся за стенами Гераклеи, они осадили его… В ходе осады афинский полководец Леосфен был убит стрелой, пущенной в него со стены, когда он проезжал мимо. Это событие придало Антипатру решимости настолько, что он решил сделать вылазку, чтобы уничтожить лагерь афинян. Затем он получил помощь от Леоната [командовавшего македонскими силами в Малой Азии], который, как ему вскоре сообщили, приближался со своим войском. Но афиняне встретили его и дали сражение, в котором Леонат был тяжело ранен и вскоре умер. Антипатр, хотя шедшие ему на помощь войска оказались разбиты, все-таки мог быть удовлетворен смертью Леоната, поскольку теперь его армия соединилась с армией последнего. Взяв под свое командование армию Леоната, Антипатр пришел к выводу, что теперь его силы равны вражеским и он может встретиться с ними даже в открытом сражении. Он немедленно оставил город и направился в Македонию. Греки, изгнав врага с территории Греции, тоже возвратились в свои города [и война продолжилась].

Тот факт, что грекам удалось собрать тридцатитысячное войско, говорит о том, что восстание было тщательно подготовлено, и на это потребовалось какое-то время. То, что по времени оно совпало со смертью Александра, может служить подтверждением, что эти два события могут быть взаимосвязаны. А единственным действующим лицом, которое могло связать воедино восстание и смерть царя, был Мелеагр.

Однако он не только ставил себе целью установление контроля над Европой. Требовалось также укрепить позиции на Востоке. В одной Бакт-рии стояло почти 30-тысячное войско, и оно могло стать серьезной угрозой для любого, кто попытался бы захватить власть в империи, созданной Александром. К счастью для Мелеагра, большинство солдат в этой армии составляли греки и македоняне, которые подчинялись непосредственно военному наместнику провинции. А им был военачальник-грек по имени Филон. Диодор сообщает, что в тот момент, когда пришло известие о смерти Александра, Филон со всеми своими силами выступил против войска, стоявшего в Северной Персии.

В провинциях, называвшихся Верхними сатрапиями [в Северной Бактрии], находилось много греков, направленных туда Александром, которые истосковались по привычному для них эллинскому образу жизни. В этих отдаленных землях Востока им было запрещено жить по привычным для них обычаям, поскольку Александр уговаривал их воспринять обычаи персов. Пока Александр был жив, они ему подчинялись, но когда царь умер, они тут же подняли мятеж. Все вместе они избрали своим вождем Филона Энейского и собрали войско из 20 000 пеших воинов и 3000 конницы.

По всей видимости, это были все войска из европейцев, которые Александр оставил в Согдиане и Северной Бактрии. Подняв мятеж, они тут же направились на запад, где их встретило значительно уступавшее им по численности войско наместника Мидии Пейфона, назначенного сюда еще Александром, а теперь поддерживавшего Пердикку. У наместника было всего около 10 000 воинов.

Восстание в Греции и выступление мятежных войск на Востоке могли быть на руку Мелеагру, если он, конечно, планировал захват власти. Все, что ему требовалось теперь, это утвердиться в центре завоеванных территорий — в Вавилонии. Тогда у него появлялся неплохой шанс стать повелителем всей огромной империи. Для укрепления своих позиций в этом регионе Мелеагр располагал войском в 10 000 человек, расквартированным неподалеку от Вавилона и которое он мог почти девять месяцев готовить к решающим событиям. Конечно, это количество солдат составляло незначительную часть от остальной армии, однако остальные войска наверняка оказались бы разделены между различными группировками внутри македонского высшего командования. Они просто не были готовы к открытому противостоянию. Персидский контингент в случае неразберихи некоторое время колебался бы — как в действительности и произошло потом. Единственной реальной угрозой планам Мелеагра могли стать гипасписты, но, как выяснилось впоследствии, и они оказались не готовы к действиям в самый решающий момент. Но даже если бы они находились в полной боевой готовности, у пехотинцев Мелеагра было девять месяцев, чтобы как следует все организовать. К тому же гипасписты считались тяжелой пехотой, которая вела бой в сомкнутом строю, однако не могла построиться в фалангу, поэтому в полевом сражении гипасписты скорее всего уступали регулярным македонским войскам.

Таким образом, мы можем с большой долей вероятности предполагать, что Мелеагр при соответствующем развитии событий вполне мог захватить власть после смерти Александра. Однако на самом деле он этого не сделал. На первый взгляд, действительно кажется, что это именно он стоял за восстаниями в Греции и Бактрии и, таким образом, несет ответственность за убийство Александра Великого. Однако события, которые развернулись в Вавилоне после смерти царя, со всей убедительностью доказывают, что Мелеагр не имел к убийству никакого отношения. В частности, в Мидии восставшие потерпели жестокое поражение. Они превосходили по численности армию сторонника Пердикки Пейфона в два раза и все-таки были разгромлены. Хотя у Филона имелось почти 20 000 человек, выяснилось, что они абсолютно дезорганизованы. К месту сражения бактрийские мятежники пришли далеко не в полном составе, и, кроме того, среди них не нашлось практически никого, мало-мальски знакомого с вопросами стратегии. А когда исход сражения стал клониться в пользу Пейфона, македоняне, по словам Диодора, обратили оружие против греков, до той минуты воевавших на их стороне.

Пейфон одержал убедительную победу в сражении и послал к врагу вестника с требованием сложить оружие… Затем македоняне внезапно утратили доверие к грекам, воевавшим вместе с ними, и неожиданно напали на тех и, захватив их врасплох, поголовно истребили копьями… Затем Пейфон возвратился к Пердикке с македонянами, которые присягнули ему на верность.