Постучала еще. Подождала. Еще раз постучала.
Да что ж такое!
Снова позвонила Саше на мобильник.
Он мне сообщил, что дверь открыта вообще-то, я могу смело заходить. Слегка удивленная, я зашла в номер.
Картина была «Репина маслом». Саша возлежал в кровати, накрытый одеялом. Но так, чтобы грудь была видна. Она у него очень так неплохо подкачана, поэтому показать ему было что.
Он вообще, на мой взгляд, мужчина интересный. Крупных я люблю. У меня бы с ним неплохой тесный контакт получился. Я это чувствовала.
Но вот так сразу я не собиралась.
Пригласившая в «Нептун» подруга мне много чего о нем рассказала, что он с девочками не очень хорошо себя ведет. Поэтому я торопиться не хотела.
Хотя я всегда предпочитала с начальством мужского пола интим иметь. Это очень удобно. Всегда льготные условия и особое положение.
Передав Саше деньги, засобиралась домой. Он все меня разговорами тормозил. Не приставал, но явно хотел, чтобы я подзадержалась.
На мой взгляд, ему хотелось если уж не затащить меня в постель, то хотя бы создать видимость этого.
Через камеры вся охрана видела, что я к нему в номер зашла. Задержись я подольше, могли много чего подумать.
Что было и чего не было.
Мне этого совершенно не хотелось, поэтому я, слегка прижав Сашу откровениями, как я устала после четырех часов работы, откланялась.
Его попытка поднятия имиджа среди мужского населения «Нептуна» не удалась.
Одно из устройств на работу моей коллеги я опишу с удовольствием. Она когда это рассказывала, у нее чуть слезы на глазах не проступали.
Так ее это трогало.
Оказалась она в Питере волею судьбы, практически без денег, без знакомых, с одним чемоданом.
Жилья нет, работы нет.
Деваться некуда, стала звонить по газетным объявлениям. Говорит, что ей было очень страшно. Никогда в этой сфере не работала. Представляла все в ужасных красках.
Позвонила в несколько мест и каждый раз бросала трубку.
Не могла решиться.
На очередной раз ей ответил приятный женский голос. Именно это ее и подкупило. Объяснив свое положение и получив приглашение приехать, отправилась сразу.
По ее словам, с ней так хорошо поговорили, что все страхи улетучились.
В салоне ее встретила администратор, пригласившая ее.
Поговорила, успокоила.
Переписала ее паспортные данные и отправила в комнату, отдохнуть с дороги.
Лиза, немного поплакав, стала разбирать вещи и вешать их в шкаф. Говорит, что воспринимала происходящее как будто в тумане.
Внезапно к ней зашла одна из девочек и попросила пройти на кухню. Лиза пошла, совершенно не зная, что ей там ожидать.
Увиденное привело к новому потоку слез.
Весь коллектив салона ждал ее на кухне. Со словами: «С днем рождения!» Лизе вручили огромный букет цветов. На столе стоял торт и еще много всяких вкусностей.
Оказывается, когда администратор переписывала ее паспортные данные, увидела, что у Лизы сегодня день рождения.
Заканчивая историю, Лиза заметила:
– Девочки, этот день рождения я никогда не забуду.
С этим в нашей профессии проблем нет. Можно даже начальству не сообщать, что ты уволилась. Просто перестать приходить на работу.
Но так делают редко.
В основном все-таки начальство ставится в известность.
Если увольнение происходит из салона, то девочка уходит, нагруженная пакетами, где ее вещи лежат. Такое скрыть невозможно.
Я практически всегда уходила с работы, оставаясь в дружеских отношениях с покидаемым начальством. Мало ли что.
Может, мы друг другу еще пригодимся (что в большинстве случаев и происходило).
С шумом я уходила только два раза.
Один раз произошел в «Санкт-Петербурге», об этом я уже писала.
Другой конфликтный уход случился совсем недавно из «Нептуна».
По вине тамошнего начальника Ерепелицина. Виновато его отношение к девочкам, как к людям второго сорта. Он там себе гарем организовал, периодически таская девочек к себе в номер. Ничего за это не платил (даже в «Октябрьской» сутенеры платят, а тут как повинность процесс организован был).
Именно как повинность.
Ерепелицин старался докопаться до чего-нибудь и в качестве наказания заставлял отрабатывать вину в постели.
Такой подход мне не нравился.
Хотя я готова была с ним поближе познакомиться. Он очень мужчина в моем вкусе. Иногда, глядя на него, слюни аж до пола пускала.
К сожалению, этот мужчина знал только одну схему приглашения своей работницы к интиму. Ну неужели так трудно воспользоваться стандартным мужским набором?
Шампанское, приятная беседа и комплименты?
Все могло бы сложиться.
Если бы некоторые вели себя по-джентльменски.
Приходить на работу мы должны были к десяти часам. Плюс-минус десять минут. Понятно, что в мегаполисе живем и время точно рассчитать при всем желании не получится.
Торопилась я как-то на смену.
Уже на подходе к гостинице у меня зазвонил мобильник. Это была старшая Лариса:
– Светик, ты сейчас где?
– Да уже почти в холле, а что?
– Ничего, просто Саша интересуется.
Странно, что это он интересуется? Я точно во время укладываюсь. Перед входом в гостиницу стоит здоровенное табло с электронными часами, так вот на нем стояло три минуты одиннадцатого.
Проходя мимо девочек в туалет, чтобы переодеться, я с ними поздоровалась.
Лариса сделала круглые глаза:
– Саша здесь.
Ну и что теперь?
Переодевшись, я вернулась к девчонкам, села к ним на диванчик. Настроение у меня было прекрасное. Поболтав немного, пошла к бару. Я обожаю тамошние пирожные, они просто во рту тают.
Там же сидел Саша. Я поздоровалась с ним через зеркало.
Почему-то в коллективе «Нептуна» считалось неправильным здороваться с Сашей, если он сам первый этого не делал. Это мне всегда диким казалось.
Поэтому я всегда здоровалась. Пусть даже неявно, просто кивком и улыбкой. А то невежливо как-то получалось.
Вернувшись к девочкам, продолжила приятное времяпровождение. Вокруг ходили много одиноких мужчин, косивших глазами в нашу сторону. Это не могло не радовать.
Лариса сидела и нервничала. Ее эмоциональное состояние всегда зависело от настроения Саши. Сегодня она чувствовала, что он явно не в духе.
Пребывала в напряжении.
Когда Саша уходил из бара, проходя мимо нас, он процедил сквозь зубы:
– Ты. Поднимись ко мне.
Девчонки перепуганно стали переглядываться друг с другом:
– Он это кому сказал, тебе или мне?
Я точно знала, что это было сказано не мне. Со мной он таким тоном не разговаривал.
