Неудивительно, что я просто прилипла к секретарю Чарльза Майклу Колборну, разбиравшему подарки. Кстати, Майкл сказал мне просто изумительную вещь! Я спросила его, изменюсь ли я со временем, ожидая услышать, что стану взрослее и сумею наконец запомнить всю эту чертову прорву официальных вещей. А услышала… Майкл обнадежил, что я превращусь в настоящую стерву, поняв, что люди ради меня готовы пойти на все!
Я была настолько потрясена обещанием превратиться в стерву, что даже не поинтересовалась, что это за «все» и кто эти люди.
После очередных посиделок в кабинете Колборна разразился скандал. Нет, с Майклом у нас ничего не было, я даже в мысли не допускала никого, кроме Чарльза, напротив, неприятность исходила от моего будущего мужа! У Колборна на столе лежал очаровательный пакет, какие во множестве приносили в последние месяцы во дворец, решив, что это еще один подарок от тех, кто приехать не сможет, да и не был приглашен на свадьбу, но «отметиться» хотел бы, я решила сверток вскрыть. Майкла в это время куда-то вызвали. Он отсутствовал недолго, но я успела открыть пакет. То, что я увидела, повергло в шок.
Нет, это не был свадебный подарок, это был подарок Чарльза… Камилле! За две недели до нашей свадьбы мой будущий супруг делал подарок своей любовнице! Я с трудом справилась, чтобы не порвать в ярости этот браслет. Даже сейчас, через много лет у меня темнеет в глазах и их застилает туман. Так унизить меня можно было, только пригласив ее третьей в нашу постель. Тогда я не знала, что и это будет.
Я метнулась к Саре, больше не к кому, мама никогда меня не поняла бы, Джейн тоже. Сара только усмехнулась:
– А чего ты ждала? Я тебя предупреждала.
– Я не выйду за него! Это просто немыслимо!
Сестра пожала плечами:
– Теперь поздно. Вашими портретами полон Лондон и вся Англия. Ты сказочная принцесса и не можешь обмануть всеобщие надежды. Это жестоко по отношению к людям.
Я не простила Чарльзу такой подлости по отношению к своей будущей жене. Можно не любить меня и любить другую, но надо быть добросердечным и чутким, понимая, какие раны наносишь своим поведением.
При нашей первой встрече очаровательная Грейс Келли «ободрила» меня:
– Не бойтесь, дорогая, дальше будет еще хуже.
Как часто в последующие годы я вспоминала ее слова!
Но я впрямь не могла обмануть надежды множества людей. Конечно, далеко не все в Британии и в мире желали этой свадьбы, вернее, меня в качестве невесты, но большинство все же желало. Я продолжила подготовку к свадьбе…
В Букингемском дворце устраивали предсвадебный бал, на который были приглашены восемьсот гостей, в том числе представители всех царственных домов Европы, весь цвет высшего общества Британии и Европы. Больше могло собраться только на само венчание.
Я очень переживала, чтобы не ошибиться в выборе наряда, но, слава богу, этого не произошло. Всем понравилось мое платье цвета фуксии и ожерелье из жемчугов и бриллиантов. Когда Мэри Робертсон увидела меня в таком наряде, она воскликнула:
– Великолепно! Ты самая красивая невеста на свете!
Мне были так нужны слова поддержки!
Очень хотелось увидеть восторг и в глазах будущего супруга, но Чарльз был серьезен и чем-то озабочен. Позже я поняла, чем именно, вернее, услышала, как один из гостей с усмешкой сказал другому:
– У несчастного принца последнее вольное свидание…
Я пришла в ужас, но Чарльз действительно исчез, и довольно надолго. На предсвадебном балу мой жених покинул меня, чтобы повеселиться… и с кем?! Я вдруг почувствовала, что со страшной скоростью падаю, качусь куда-то вниз и остановиться невозможно. Вокруг были веселые лица, я все время танцевала, улыбалась, старалась не думать о Чарльзе, просто чтобы не расплакаться. Хотя, если бы это и произошло, все приняли бы мои горькие слезы за слезы счастья. Сейчас мне кажется, что я чувствовала, будто засунула голову в петлю, которая с каждым годом станет затягиваться все туже.
Но, наверное, я сомневалась недолго, завтра моя свадьба с принцем, самым завидным принцем на Земле! Так не хотелось думать о его прошлых любовницах, казалось, что завтрашний день отсечет все прошлое, мы останемся на свете вообще одни – только я и он. Я готова была преподнести себя Чарльзу на блюде в любом виде – жареной, пареной, разделанной на куски… Я была без памяти влюблена в принца Чарльза. Даже если больше в принца, чем в самого Чарльза, которого, по сути, почти не знала, то все равно в него и только в него!
Я оглядывала огромную толпу радостных, возбужденных гостей, каждый из которых старался улыбнуться мне как можно шире, подбадривая. Все они искренне веселились, и никто меня не ненавидел, среди приглашенных не было Камиллы Паркер-Боулз, ее вычеркнули по моему настоянию. И я не позволяла мыслям о проклятой сопернице омрачить мои счастливые мгновения. Чарльз отправился к Камилле? Тем хуже для нее, потому что он должен сказать бывшей любовнице последнее «прощай» в преддверии завтрашнего венчания со мной.
Тогда мне казалось, что их свидание действительно последнее, что я победила, с завтрашнего дня Чарльз будет принадлежать только мне. Ну, еще королевской семье и короне, но это как принц, а как мужчина – только мне.
Как же я ошиблась! Он и не собирался принадлежать только мне, Чарльз не намеревался бросать Камиллу и говорить ей последнее «прощай», что бы они там позже ни твердили. Сейчас я понимаю, как эти двое любовников смеялись надо мной, пока я улыбалась толпе восторженных гостей в зале, смеялись над моей глупой наивностью, и принц наверняка обещал своей любовнице почаще охотиться, чтобы видеться с ней…
Наивная девушка полагала, что, став супругой принца Чарльза, получит и его самого? Ничуть не бывало, я была просто выполненным долгом. Конечно, Чарльз относился ко мне тепло, по-своему даже любил, как любил определенные вещи или даже слуг, но не больше.
Я не опозорилась на предсвадебном балу, сумела сделать вид, что не замечаю отсутствия того, с кем должна пойти завтра под венец, старательно думала только о том, что завтра моя свадьба! В какой-то миг даже поймала себя на том, что думаю о СВОЕЙ, а не о нашей свадьбе. Все было просто: если вспоминать о Чарльзе, значит, придется думать о том, куда он сбежал от своей невесты и с кем проводит время. А это непременно означало бы слезы.
Слез не было! Я справилась, но оказалось, это только начало, мне придется справляться с собой много лет, и далеко не всегда я сумею это делать. Просто тогда у меня была надежда, что это в последний раз, позже я поняла, что просто в очередной… Через много лет я откровенно сказала в интервью, что в браке нас всегда было трое. Нас было трое даже у алтаря, и понадобилось немало сил, чтобы выбросить эти мысли из головы.
