Характер одной из них, найденной первой, показал на то, что она образовалась от взрыва устройства, находившегося на некотором расстоянии от грунта. Но авторитетные эксперты да и сами члены правительственной комиссии почему-то не придали должного значения этому важному обстоятельству. Но вполне возможно, что такую мину (вскоре после катастрофы на расстоянии менее 50 метров от корпуса затонувшего линкора водолазы нашли на дне, в иле, 3 немецкие донные магнитные мины. А всего в 1956–1957 годах они обнаружили в бухтах Севастополя 19 подобных мин) могли найти во время своей работы и подводные диверсанты, готовившие диверсию и заранее подтащившие под носовую часть «Новороссийска» в расчете на ее детонацию. Использовав при этом для ее транспортировки по илистому дну бухты тот странный железный лист — «без обрастаний» (с размерами, идеально подходившими для этого), который обнаружил в районе взрыва водолаз, обследовавший 2 ноября 1955 года грунт возле корпуса линкора и выявивший там вторую воронку, похожую на место взрыва донной мины.
О необыкновенно мощном двойном характере взрыва (сразу же унесшем жизни до 170 моряков, спавших в трехэтажных носовых кубриках) под днищем линкора, отличавшемся от характеристик двух экспериментальных взрывов советских авиационных магнитных донных мин — АМД-1000 (мощностью в 1000 килограммов тротила), проведенных во время работы комиссии, убедительно свидетельствуют и ленты сейсмографов Крымских геофизических станций, на показания которых тоже почему-то не обратила внимание высокая комиссия…
Двойной звук от взрыва слышали и многие очевидцы катастрофы. Они же наблюдали и две вспышки, сопровождавшие взрыв, одна из которых прошла по правому борту корабля — от его носа до середины корпуса.
Да и сами разрушения, полученные линкором и в конце концов приведшие к его гибели, свидетельствуют не только о двойном, но и направленном взрыве одного из использованных взрывных устройств. Ведь пробить стальную обшивку днища с правого борта, а потом совершить поворот вверх на 90 градусов, разрушив помещения с оборудованием и многослойное бронирование нескольких носовых палуб (с выходом на верхнюю палубу бака, пройдя корпус линкора снизу насквозь, мог лишь кумулятивный заряд направленного действия, не применявшийся в немецких минах. Он разрушил днище «Новороссийска» не только с правого (там пробоина была длиной 15 и высотой 18 метров), но и с левого борта — его носовой части, с общей площадью повреждений 340 метров.
Вот к таким размышлениям и выводам приводят неизвестные заранее факты и обстоятельства и их анализ, все более убеждающие в том, что подрыв линкора «Новороссийск» в ночь на 29 октября 1955 года и его последующая гибель — не роковая случайность, а диверсионный акт, который следовало бы рассмотреть в более широком контексте…
Будем надеяться, что когда-нибудь мы получим ответ на вопрос: кто взорвал корабль? А пока истинные обстоятельства того, от чего 29 октября 1955 года подорвался, а потом затонул в своей родной гавани линейный корабль «Новороссийск», а вместе с ним и сотни черноморских моряков, остаются неизвестными общественности.
Между тем, когда в октябре 1992 года во время пребывания в России с официальным визитом главнокомандующего ВМС Италии адмирала Г. Вентуриони ему был задан такой вопрос, он ответил так: «С журналистской точки зрения было бы интересно, если бы это оказалось правдой. Но с высоты своего положения я должен сказать, что это неправда. Этого не могло быть, и данный несчастный случай произошел не по вине итальянских пловцов… Но я не исключаю, что это дело наших спецслужб. Я сомневаюсь, что сохранились какие-либо документы, которые могут свидетельствовать в пользу причастности пловцов».
Получается, что адмирал свидетельствовал в пользу непричастности к этой акции только штатных подразделений ВМС Италии, но не спецслужб страны. А тем более не какой-нибудь «частной» организации, к примеру действовавшей под руководством такого небезызвестного мастера подобных операций, как князь В. Боргезе, который, выйдя в отставку, продолжал тесно сотрудничать со своими коллегами.
По странному стечению обстоятельств вскоре после подрыва «Новороссийска» он был вместе с группой моряков награжден высшей военной наградой Италии, а потом перебрался в Испанию, под опеку Франко, где и прожил остаток своих дней — до начала 70-х.
Аэростаты над Берлинской стеной
Это рассказ Александра Бернштейна, ветерана войны и вооруженных сил, в силу служебного долга выполнявшего, как оказалось позже, непродуманное, волюнтаристское, авантюристическое распоряжение первого секретаря ЦК КПСС и председателя правительства СССР Н.С. Хрущева, облаченное в указание ЦК и, как это оказалось в итоге, принесшее ущерб государству.
Время и место действия: 1961 год, главное ракетно-артиллерийское управление (ГРАУ) Минобороны. Будучи военным представителем на одном из оборонных предприятий, я был вызван в ГРАУ.
— Вам поручается, как опытному специалисту в воздухоплавании, развернуть план производства этой техники и ее приемки в течение трех месяцев, для формирования двух отдельных дивизионов аэростатов заграждения.
Я опешил: пять лет назад отдел воздухоплавания ГРАУ был расформирован, производство этой техники прекращено, войсковые части уже отсутствуют, закрыт и испытательный полигон, — словом, по этому вооружению свернуто все.
Кроме этого, и в промышленности (на заводах) технология (оснастка, оборудование, приспособления, испытательные стенды), скорее всего, могла и не сохраниться.
Зачем же и кому потребовалось в предельно сжатые сроки открыть производство и формировать два дивизиона?
Я просто опешил. Холодная война, конечно, шла, но военной ситуации не было…
Став первым секретарем ЦК КПСС и главой правительства, Хрущев сосредоточил в своих руках всю политическую и государственную власть.
Развенчав культ личности Сталина и ведя страну по пути демократии, сам он сошел на путь волюнтаризма и диктата. Разумеется, его диктат после выступлений оформлялся решениями ЦК и принимал характер государственной задачи и плана. Его энергия по внедрению кукурузы, освоения целинных земель, организации совнархозов, кроме крупных расходов, не принесла государству ничего.
В области научного и военного строительства Хрущеву не давали покоя лавры Сталина. Безусловно, в годы его правления была создана крупная промышленность и особенно авиация, которую так и именовали — «сталинская авиация», а летчиков — «сталинскими соколами». Не забыл Никита Сергеевич и борьбу с оппозицией, а точнее, с инакомыслящими. Их не расстреливали, но всячески ограничивали — вплоть до принудительного психиатрического лечения. В этот период абсолютно конфиденциально в узких кругах ходил анекдот: «Черчилля попросили: дайте оценку руководителю СССР. Он ответил: это человек с огромной энергией, однако он пять лет с трупом воевал, но труп его победил…»
