Досталось и другим подводным лодкам. Но они, потопив несколько кораблей, навели панику на "безопасных" коммуникациях противника, где многие корабли ходили без охранения, и сумели вернуться.
Гитлеровцам, чтобы не остаться без шведской руды и не потерять грузовой флот, пришлось раскошелиться на длинную стальную сеть. Ею они перегородили горловину залива.
Первым на эту сеть наткнулся капитан третьего ранга Тураев. Юго-западнее Колбодагрунда С - 12 с ходу наткнулась на какое-то препятствие. Подводники почувствовали легкий толчок, а затем услышали резкий скрежет, словно кто - то скреб по корпусу железными когтями. Не понимая, что произошло, Тураев стал отрабатывать задний ход... Лодка осталась на месте. "Лево руля", - скомандовал командир - результат тот же. "Малый вперед!" Но все было напрасно - "эска" потеряла управление.
"Попались в противолодочную сеть", - понял Тураев. Он принялся энергичней высвобождаться.
Сеть, видно, имела сигнализацию. Послышались два глухих взрыва невдалеке, а затем еще три несколько дальше.
К счастью, Тураеву удалось высвободиться из стальных когтей и лечь на грунт. Примчавшиеся сторожевики сбросили тридцать две бомбы вблизи, но не точно. Приди они на четверть часа раньше, то получили бы легкую добычу, запутавшуюся в сети.
В такую же западню угодила и Д - 2, которой командовал капитан второго ранга Линденберг. Подводный корабль, наткнувшись на что - то упругое, получил опасный дифферент на нос. Подводники при этом услышали треск и скрежет, точно корпус лодки скребли ножами.
"Корабль не слушается рулей, - доложил боцман. - Дифферент пятнадцать градусов!" Не успел командир что - либо предпринять, как Д - 2 носом уткнулась в твердое дно.
"Прорвали сети, - догадался Линденберг. - Только бы не сработала сигнальная система противника". Он попросил акустика прислушаться. Тот послушал в шумопеленгатор и доложил, что нигде не слышно шума винтов.
Линденберг приказал всплывать. Но вскоре он почувствовал, что какая то тяжесть мешает кораблю подняться на поверхность моря. "Под сеть забрались, что ли?" - не мог понять он.
Опустившись на грунт, Линденберг стал обдумывать с механиком, что предпринять. "Может, мы оборвали кусок сети и она зацепилась за надстройку?" - стал строить предположения механик.
Гадание в таких делах - занятие опасное. Решили выпустить для осмотра корабля легких водолазов. Добровольцев оказалось больше, чем требовалось, хотя всех предупредили, что в случае появления противника лодка уйдет на глубину и оставит водолазов в море.
После нескольких попыток наконец Д - 2 удалось при - всплыть. Легкие водолазы обнаружили большой обрывок тяжелой сети, который подводная лодка тащила на рулях. Чтобы освободиться от него, водолазы трудились в холодной воде почти пять часов.
Только на рассвете сеть была стащена с корабля и брошена на дно.
Сообщив по радио о случившемся, Линденберг подремонтировал свой корабль на западном гогландовском плесе, затем форсировал Финский залив и вышел в Балтийское море. Там он, утопив два транспорта и большой шведский паром, настолько встревожил противника, что по северным портам был отдан приказ остановить на время движение транспортов.
Гитлеровцы принялись выслеживать и охотиться за Д - 2. Линденбергу все же удалось оторваться от преследователей и вернуться домой.
Но не всем так везло. Вот взять хотя бы Щ-308. Утопив три транспорта противника, она где - то нашла и свою смерть. Погиб и твой невезучий Дьяков. Но подробностей его гибели не знаю.
Весной этого года противник, конечно, подновил свои минные поля и усилил охрану ограждений.
Первой на разведку пошла Щ-303. За неделю осторожного движения ей удалось форсировать минное поле и за Гогландом. "Щука" вплотную подошла к наргенскому противолодочному заграждению, но пробиться дальше не удалось: "щуку" заметили сторожевые катера и кинулись бомбить. Чудом ей удалось оторваться от преследователей и вернуться в Лавансари.
В мае попыталась пройти заграждения вторая подводная лодка - Щ-408. Но она добралась лишь до маяка Вайндло, а тут ее приметили "охотники". В течение трех дней не давали всплыть. На лодке кончалась электроэнергия, нечем было дышать.
25 мая Щ-408 передала по радио в штаб сообщение о том, что противник непрерывно бомбит, не дает всплыть для зарядки. Лодка просила оказать помощь авиацией.
К маяку Вайндло полетели наши штурмовики. Они утопили один из "охотников", остальных разогнали. Но как только самолеты ушли, немцы прислали новые сторожевые корабли.
На четвертый день в подводной лодке уже совсем нечем было дышать. Чтобы не погибнуть от удушья, командир "щуки" капитан - лейтенант Кузьмин принял решение всплыть и, если понадобится, принять бой. Другого выхода не было.
Как только Щ-408 всплыла, вслед за капитан - лейтенантом в отдраенный люк наверх устремились комендоры и заняли места у пушек.
"Щуку" заметили сторожевые катера. Все же первыми открыли огонь подводники. Им удалось подбить ближайший катер. Дав ход, Кузьмин попытался уйти из опасного места, но ему отрезали путь другие сторожевики. Завязался неравный бой: две пушки отбивались от дюжины катеров.
Подводникам удалось подбить еще два сторожевика. Но и сами они получили много пробоин. Вода хлынула в отсеки. Кузьминцы не спустили флага, не попросили пощады, а стреляли до тех пор, пока не погрузились вместе с кораблем в кипящую пучину.
Посылать на гибель новые корабли не имело смысла. Подводников решили поберечь, теперь не отправляют прорываться в Балтику. Они еще пригодятся для предстоящих боев.
- Александр Ильич, а ты не мог бы по секрету сказать: к чему сейчас здесь готовятся?
Зонин любил показать свою осведомленность, но не спешил с ответом.
- Видишь ли, официальной информацией не располагаю, - сказал он. - Но чую - что - то готовится на ораниенбаумском "пятачке". Туда под видом смены частей перебрасывают сухопутные войска. Примечаю, что в Ораниенбаум корабли идут переполненными, а обратно - почти пустыми. Но учти, все, что я тебе говорю, - плод собственных умозаключений. Говорить об этом ни с кем не советую. Операция глубоко секретная. Даже посадка на корабли происходит в Лисьем Носу и на фабрике "Канат", с причалов, неизвестных противнику.
ЛЕБЯЖЕНСКАЯ РЕСПУБЛИКА
15 ноября. В Главном политуправлении мне не раз попадались немецкие документы и газетные статьи, в которых Ораниенбаумский "пятачок" хвастливо назывался "котлом". Видимо, главнокомандующий группы войск "Север" доложил Гитлеру, что у него в "котле" прочно закупоренными сидят несколько русских дивизий, которые не могут вырваться из окружения и ждут, когда их участь будет решена.
