Ложными были и слухи о том, что она руководит мужем: как говорила сама Раиса Максимовна, если бы люди знали, насколько Михаил Сергеевич упрям, насколько невозможно на него повлиять, – они бы так не говорили. Но того, что он всегда советовался с нею, – они и не скрывали.
Но говорить не переставали. Постепенно эйфория в обществе, вызванная началом перестройки, начала проходить, сменяясь раздражением и растерянностью. Тотальный дефицит, рост националистских настроений, потеря идеалов, инфляция – все это не способствовало любви к Горбачевым; «Мишку и Райку» все громче и громче обвиняли в развале страны. И грянул август 1991 года…
О ГКЧП страна узнала утром 19 августа. Для семьи Горбачевых, которые проводили отпуск на даче в Форосе, в Крыму, все началось еще вечером 18-го. Назавтра они собирались вылететь в Москву, на подписание Союзного договора; Раиса Максимовна читала сигнальный экземпляр своей книги «Я надеюсь…» – своеобразная автобиография в интервью, исповедь Раисы Максимовны; книга должна была выйти через несколько дней… И тут внезапно отключились все телефоны, телевизор, радио… Гэкачеписты приехали в Форос и предложили Горбачеву подать в отставку. Когда он отказался и делегация уехала, все бывшие на даче оказались в полной изоляции. Домой не отпустили даже местных. Дачу окружили вооруженные люди, с моря появились военные корабли. У Михаила Сергеевича был с собой маленький приемник – по нему удалось услышать сообщение Би-би-си о создании ГКЧП и о том, что Михаил Горбачев в связи с болезнью не может выполнять свои обязанности… Горбачевы очень тяжело переживали и предательство бывших сторонников, и невозможность что-либо сделать. Перед входом в дом сидели ребята из охраны, поклявшиеся защищать их до конца. Ночью, запершись в дальней комнате, на видеокамеру засняли обращение Михаила Горбачева, пленки вырезали из кассет и раздали верным людям – в надежде, что, если случится самое страшное, хоть кому-то из них удастся передать запись в Москву. 21 августа по радио услышали сообщение: в Крым вылетает делегация с целью лично убедиться в болезни Горбачева. Раиса Максимовна поняла, что дальше может произойти все, что угодно, – ложь о болезни Михаила Сергеевича могут сделать реальностью. Она так переволновалась за мужа, что у нее произошел инсульт. А вскоре все уже было кончено…
Они покинули Форос в 11 часов 21 августа. Мир обошли кадры: из самолета выходят постаревший Михаил Горбачев в куртке, Раиса Максимовна в халате, с напряженным лицом, внучки, закутанные в плед… 72 часа в заключении ни для кого из них не прошли даром.
Через неделю Раиса Максимовна сожгла все письма, которые муж написал ей за их совместную жизнь. Она не хотела, чтобы кто-нибудь смог еще раз влезть в их личную жизнь.
Вскоре после августовских событий Горбачев ушел в отставку. Их тут же выселили с дачи, даже не дожидаясь, пока Горбачев объявит о своей отставке в телевизионном обращении. Вместе с ним ушла и Раиса Максимовна – из советского Фонда культуры, сразу после августовских событий переименованного в Российский международный, из активной жизни, с глаз долой…
Она стала просто женой. Заботилась о муже, как мечтала всю жизнь. Напоминала ему, когда принимать лекарства и какие у него назначены встречи; готовила пельмени, борщи, картошку. В прошлом остались элегантные наряды – в своей новой жизни она предпочитала брюки, свитера и спортивные куртки. Главным развлечением Горбачевых снова стали пешие прогулки – они часами могли ходить и разговаривать. Она продолжала заниматься благотворительностью, но уже не на виду, никому ничего не говоря… Раиса Максимовна много занималась проблемой детской лейкемии – с 1990 года являлась патроном ассоциации «Гематологи мира – детям»; в фонд этой организации была перечислена половина Нобелевской премии Михаила Горбачева и гонорар за книгу Раисы Максимовны «Я надеюсь…». Именно благодаря ее усилиям процент излечения этого заболевания в России вырос с 7 до 70.
Когда в 1996 году Горбачев решил выставить свою кандидатуру на пост Президента России, Раиса Максимовна как могла отговаривала его: «Тебе и пикнуть не дадут! На телевидение тебе дорога закрыта!» Но все же сопровождала его во всех поездках – они объездили 22 российских региона. А противники снова полоскали ее имя, используя все ее прошлые грехи – как реальные, так и выдуманные – против Горбачева… Однако в этой поездке Раиса Максимовна поняла, что ей все же не хватает общественной деятельности. И в 1997 году она создала клуб для женщин, активных и успешных в жизни, который после некоторых споров назвали просто – «Клуб Раисы Максимовны». Этому клубу было суждено стать последним увлечением Раисы Горбачевой.
В 1999 году у Раисы Максимовны резко ухудшилось здоровье. Врачи поставили диагноз – рак крови. Свою помощь в лечении предложили канцлер Германии Герхард Шредер и президент США Билл Клинтон. Но решено было отвезти Раису Максимовну в Германию – до США могли просто не доехать. Обследование в клинике немецкого города Мюнстера подтвердило диагноз. Состояние Горбачевой расценили как «очень тяжелое» – болезнь оказалась в запущенном состоянии.
Трудно сказать, что вызвало болезнь – нервное напряжение в Форосе, поездка в Чернобыль вскоре после взрыва реактора или переживания последних лет. Было ясно, что жить Раисе Максимовне осталось недолго. В Мюнстер вылетели ее дочь и внучки, Михаил Сергеевич находился с ней неотлучно. Приехала сестра Людмила – Раису Максимовну готовили к трансплантации костного мозга.
И тут российскую прессу как прорвало. Они вдруг обнаружили, что в немецкой клинике умирает не просто женщина, не бывшая ненавидимая «первая леди» – героиня анекдотов и сплетен, а женщина, которой страна обязана столь многим и которой дала столь мало. Ежедневно в клинику приходило по полтысячи писем и телеграмм со всего света. Читая статью в «Известиях» под названием «Леди Достоинство», Раиса Максимовна заплакала и сказала: «Неужели я должна умереть, чтобы заслужить любовь?»
Ей повезло. Она успела почувствовать любовь к себе еще живой и умереть любимой. Раисы Горбачевой не стало 20 сентября 1999 года. К гробу, выставленному в здании Фонда культуры на Пречистенском бульваре, стояла огромная очередь. На отпевании в Смоленском соборе Новодевичьего монастыря все желающие проститься не поместились на территории монастыря. Раису Максимовну похоронили на Новодевичьем кладбище – как просил Михаил Сергеевич, ее похоронили там, где когда-нибудь должны похоронить его самого.
На поминках Михаил Сергеевич вспомнил старый анекдот: «Что такое половина Первого?» – «Жена Михаила Горбачева». С нею из его жизни ушла лучшая его половина.
