23 мая 1723 года Тайная канцелярия вынесла редчайшее определение: «…надлежало было учинить ему наказание бить кнутом. Однако же того ему не чинить, а заменить ему вышеписанными тремя розысками и послать в крепкий монастырь для содержания в работе до конца жизни неисходно».
* * *По всей видимости, все участники розыска по делу царевича Алексея были отмечены пожалованиями. Правда, в распоряжении историков имеются указы лишь о награждении руководителей Тайной канцелярии. В те времена не считалось зазорным быть пожалованным вотчинами, принадлежавшими казненным или осужденным к их конфискации на государя, причем обвинителями нередко выступали как раз те, кто претендовал на вотчины, отнятые у осужденных. Подобная практика поощрялась царскими указами. Так, фискал, если докажет вину казнокрада, мог рассчитывать на получение половины имущества виновного, а если ему удастся изловить «нетчика», то есть дворянина, уклонившегося от службы или явки на смотр, мог стать владельцем всех его вотчин.
Среди казненных и осужденных по делу царевича Алексея числились крупные землевладельцы и душе владельцы. Так, лично за Аврамом Лопухиным числилось 1743 двора, причем считалось, что в каждом дворе проживало в среднем четыре человека мужского пола, а вместе с женщинами — восемь человек. Александр Кикин владел 456 дворами, а если считать дворы, которыми он владел вместе с братом Иваном, а также приданные за его женой Феклой, то надобно прибавить еще соответственно 91 и 390. За князем Василием Долгоруким числилось 799 дворов, за Федором Дубровским — 711 дворов, за Сибирским царевичем Василием — 359 дворов, а за Федором Эварлаковым — всего 38 дворов.
Указом 9 декабря 1718 года «за верные труды в бывшем тайном розыскном деле нижепоименованные гвардии майор Андрей Ушаков, Григорий Скорняков-Писарев повышены рангами и деревнями». Ушаков стал гвардии подполковником, а Скорняков-Писарев — гвардии майором. Первый получил 200 дворов (Федора Дубровского, Сибирского царевича, В. В.Долгорукого и др.), второй — 199 (Ф.Дубровского, В. В. Долгорукого, Александра Лопухина). Александр Румянцев, хотя и не был причастен к следствию, но был пожалован щедрее двух первых — ему было пожаловано 664 двора (Кикина и Матюшкина). Больше же всех был обласкан царем Петр Андреевич Толстой. Петр I в специальном указе от 13 декабря 1718 года, адресованном Сенату, так оценил усердие Петра Андреевича: «За показанную так великую службу не токмо мне, но паче ко всему отечеству, в привезении по рождению сына моего, а по делу злодея и губителя отца и отечества, определяется Петру Толстому чин тайного советника действительного, да деревни Аврама Лопухина, да Дубровского Переславские деревни жилое и пустое, что за ними было по дачам и по владению, кроме тех, которые были за Аврамом Лопухиным данные из дворцовых и приданные жены его».
Петр Андреевич начинал службу беспоместным дворянином, но только за усердие в деле царевича получил 6972 двора, из которых 1090 принадлежали Авраму Лопухину и 228 Федору Дубровскому.
История показывает, сколь капризной и неустойчивой бывает фортуна. В 1727 году на престол взошел сын царевича Алексея Петр II. Он освободил из монастырского заточения старицу Елену, которая вновь стала царицей Евдокией Федоровной. Царица добилась указа о возвращении Лопухиным и прочим жертвам розыска прежних владений. Все манифесты и прочие государственные акты, содержавшие «поношения» отцу государя царевичу Алексею Петровичу, были изъяты из обращения. Более других должен был пострадать Петр Толстой, сыгравший ключевую роль в возвращении царевича на родину и предании его суду и смерти. Однако к тому времени сам Толстой уже оказался в опале и прозябал в неотапливаемой келье Соловецкого монастыря. Все его владения были конфискованы.
Царевич Алексей Петрович
Император Петр Алексеевич
Царица Наталья Кирилловна
Царица-инокиня Евдокия Федоровна, в иночестве старица Елена
Московский Кремль в начале XVIII века
Царевич Алексей Петрович. Гравюра П. Шенка с оригинала С. Гуэна. 1703
Листы из букваря царевича Алексея («Букварь Кариона Истомина»)
Семья Петра I. В центре, рядом с Екатериной Алексеевной изображен царевич Алексей. Миниатюра Г. С. Мусикийского. 1716–1717
Слева — записная книжка и серебряный рейсфедер царевича Алексея; справа — кубок, подарок Петра I сыну
Князь Александр Данилович Меншиков (слева), Петр Андреевич Толстой
Царевич Алексей Петрович. И. П. Людден (?). 1720-е гг.
Кронпринцесса Шарлотта Христина София
Письмо царевича Алексея князю А. Д. Меншикову. 10 апреля 1709 г.
Император Карл VI
Август II Сильный, король Польский (слева), принц Евгений Савойский
Развалины Эренберга в XIX веке. Гравюра по рисунку Н. Г. Устрялова
Письмо Евфросиньи царевичу Алексею: «Государь мой батюшка друг сердешной царевич Алексей Петрович, здравствуй на множество лет! Доношу тебе, государю: чаю, в путь отправлюся в четверк на масленицы…» 16 февраля 1718 г.
Вена. С гравюры 1740 г. На переднем плане — памятник Святой Троице, сооруженный в 1682 году при императоре Леопольде I в благодарность за избавление города от чумы
Царевич Алексей — Евфросинье: «…Для Бога не печалься: все Бог управит. Верный друг твой Алексей». Из Твери. 22 января 1718 г.
Царевич Алексей Петрович. Рисунок К. Науманна с гравюры В. Грэйтбаха
Вид на Неаполь в XIX веке
Приговор по делу царевича Алексея с подписями членов суда
Андрей Иванович Ушаков (слева), Петр Павлович Шафиров
Топор для четвертования
