С наступлением войны морские мины, уже немного позабытые, но всё равно остававшиеся секретом государственной важности, стали как никогда необходимыми. Эммануэль и его сын Роберт лично заложили их в замёрзшие воды Финского залива недалеко от Кронштадта. Сила их взрыва была потрясающей. Санкт-Петербургу грозило наводнение…
Очевидно, что именно работа Эммануэля и Роберта предопределила неудачу объединённого англо-французского флота. Адмиралу Напье ничего не оставалось, кроме как оплакивать это поражение: «Финляндский залив, — писал он, — буквально кишит этими чёртовыми минами…»
И всё-таки у России было недостаточно сил, чтобы сопротивляться. Длительная осада Севастополя закончилась. Россия проиграла войну. Затем последовал Парижский договор 1856 года. Николай I умер, и на престол взошёл его сын.
Окончание войны оказалось для Нобелей катастрофой. Новому правительству больше не нужно было так много мин, ружей и пушек. Завод Нобеля, оборудованный по последнему слову техники того времени и требующий тысяч рабочих рук, был предоставлен самому себе, остался без заказов. Само собой разумеется, что это повлекло за собой массовые увольнения…
В истории России началась новая глава. Пришёл новый царь, возникли новые планы и идеи.
Начиная, по крайней мере, с Александра Невского Россия разрывалась между двумя желаниями — сохранить свою самобытность и стать европейским государством. Это, в частности, было причиной убийства сторонниками Екатерины II её мужа Павла I. Но на этот раз всё обошлось без крови. Как уже упоминалось, Николай поручил воспитание своего сына Александра Романова Василию Андреевичу Жуковскому[10], который сумел привить своему воспитаннику почтение к закону и внушил ему любовь к европейской культуре.
В то время, когда Америка ещё боролась с рабовладением, крепостное право в России благодаря Александру II было отменено. И нельзя не удивляться тому, что в Европе до сих пор чаще прославляют американские события, хотя русские имели не меньшее, если даже не большее, значение.
Александр II реформировал созданные отцом и погрязшие в бюрократизме юридическую и административную системы. Осознавая настоятельную необходимость повсеместных и всеохватных изменений, он первым попытался создать в России сеть железных дорог и усовершенствовать систему как наземного, так и морского и речного сообщения.
Очередной крах
Фирма «Нобель и сыновья» достаточно быстро приспособилась к новой ситуации. Эммануэль Нобель почти сразу же выпустил без малого двадцать пароходов и первым основал пассажирское судоходство на Волге и Каспийском море.
Но производство уже не могло приносить таких же прибылей, как раньше. Обновлять мирную технику нужно было реже, чем запасы оружия: мина могла послужить только один раз, а пароход делал тысячи рейсов. Поэтому, несмотря на превосходное качество выпускаемой продукции, заводам постоянно не хватало заказов и, следовательно, денег. Надо было срочно привлекать новые капиталы.
Александр повернулся лицом к Европе, которая ещё вчера была врагом. Хотя сам Эммануэль Нобель владел несколькими языками, он решил, что для налаживания контактов с английскими и французскими финансистами в Европу лучше отправить сына Альфреда. Но поездка оказалась безуспешной. Новое разорение с неизбежностью надвигалось. Нобели становились такими же бедными, как и до приезда в Россию. И тогда Эммануэль принял решение вернуться в Швецию.
Альфред, Роберт и Людвиг по-прежнему жили в Санкт-Петербурге, пытаясь предотвратить остановку заводов. Но потом и они отказались от этих намерений и переключились на реализацию других проектов в России и Швеции.
Пока сыновья пробовали вернуть прежнее благосостояние семьи, Эммануэль Нобель занимался научными изысканиями. Казалось, что теперь он был занят работой, которая увлекала его по-настоящему и которой он раньше не мог посвятить всё своё время: болезни и бесконечные странствия то и дело вынуждали его прекратить на какой-то срок те работы, которые составляли смысл его жизни.
В период с 1857 по 1859 год Эммануэль Нобель сделал три изобретения, несомненно, менее значительные, чем мины, но при этом не бесполезные: аппарат для измерения давления воздуха, приспособление для точной дозировки жидкостей и, наконец, усовершенствованные барометр и манометр.
Хотя все эти изобретения и не имели того же значения, которое имели сделанные позже его сыном Альфредом, они всё-таки принесли определённую пользу, так как промышленность того времени нуждалась в точных измерительных приборах. Заметно упрощавшие процедуру измерения, они не могли не привлечь внимания инженеров. И эти три изобретения были только началом.
В 1859 году Эммануэль Нобель вместе со своей женой и сыном Эмилем (1843–1864), который был их единственным ребёнком, родившимся в России и не умершим в раннем детстве, окончательно перебираются в Швецию. Разорившийся Нобель должен был как-то обеспечивать свою семью. К тому времени он уже расплатился со своими прежними долгами. Однако начать новое дело было не так легко, как может показаться.
А пока, в ожидании лучших времён, Эммануэль Нобель для нескольких офицеров организовал демонстрацию усовершенствованного им пулемёта. На присутствующих, казалось, произвело большое впечатление то, что они увидели. Неизвестно, был ли этот пулемёт собран самим Нобелем или он привёз его из Петербурга.
Но для производства этого оружия были необходимы средства, помещение, рабочие руки. Ничего этого не было. Кроме того, продолжению работы препятствовал недостаток материалов; для их производства надо было построить ещё один завод, что только увеличивало необходимые затраты. И, наконец, производство должно быть оснащено в соответствии с высочайшими достижениями техники.
Прогресс постепенно преображал мир, порабощая, однако, большую часть населения. Люди, едва успев появиться на свет, оказывались в условиях куда более худших, чем даже во времена не так давно упразднённого рабства. Промышленность, строительство и транспорт нуждались не только в дешёвой рабочей силе, согласной работать за самую низкую зарплату. Возрастала необходимость в новом источнике энергии — угле.
В то же время огромное количество людей трудилось в шахтах, вдали от свежего воздуха и солнечного света. Но для увеличения добычи угля силы человеческих рук было недостаточно, точно так же, как было недостаточно силы пороха для пушек. И промышленность, и армия нуждались в новом взрывчатом веществе.
И тогда Альфред Нобель, ещё находясь в России, вспомнил о Собреро и его нитроглицерине, который до тех пор так и не нашёл достойного применения.
