Родины.
Такой нравственной стойкостью и силою убежденности обладали миллионы.
Из писем тех, кто погиб, но не дал склониться Москве.
И. В. Панфилов — жене Марии Ивановне: «Ты, Мурочка, себе представить не можешь, какие у меня хорошие бойцы, командиры, — это истинные патриоты, бьются, как львы, в сердце каждого одно — не допустить врага к родной столице, беспощадно уничтожать гадов. Смерть фашизму!
Мура, сегодня приказом фронта сотни бойцов, командиров дивизии награждены орденами Союза. Два дня тому я награжден третьим орденом Красного Знамени…
Мура, пока. Следи за газетами, ты увидишь о делах большевиков».
Политрук В. Г. Клочков — жене и дочери. Он пишет домой 7 ноября большое и подробное письмо. Говорят, что оно не сразу было передано связистам, не сразу было отправлено. Светом уже потухшей звезды пришло это письмо жене и дочери. Читая письмо, они еще не знали, что их отец и муж героически погиб, что он тайком от фашистов погребен местными жителями за домиком железнодорожного обходчика, что панфиловцы, когда отбросят врага, произнесут здесь поистине вещие слова: «Вечная память и слава героям!»
Итак, последнее письмо в Алма-Ату, в котором голос живого Василия Георгиевича Клочкова:
«Милая жена и любимая дочь! Ваш папа жив, здоров, неплохо воюет с немецкими извергами.
Нинуля, я вчера вкратце написал вам о награде и поздравлял вас с праздником. Сегодня можно описать подробно.
Представили меня к правительственной награде за боевые действия — к боевому ордену Красного Знамени. Это почти самая высшая военная награда. Мне кажется, уж не так много я воевал и проявлял геройства, ну я только был бесстрашным и требовательным к бойцам и командирам. Наше подразделение побило немцев в три раза больше своих потерь. Притом, когда идет бой, очень скоро проходит день. Иногда сражение идет по 6 часов в день.
Нина, ты знаешь, какой я энергичный был на работе, а в бою тем более. Мне кажется, командир части и комиссар переоценили меня, но они также славные командиры, всегда на передовых позициях, они тоже представлены к награде. Словом, наша часть действует хорошо. Иногда натиск противника превосходит в 5–6 раз больше наших, и мы сдерживаем его атаки.
Наши самолеты не дают немцам покоя. Особенно, Нина, наши «гитары» наводят страшный ужас на фашистов. «Гитара» — это такое мощное оружие, что ты и представить не можешь [5]. Черт знает, что за русские изобретатели. Когда бьет «гитара», немцы рвут на себе волосы, а пленные немцы говорят: «Покажите мне вашу «гитару«…Мы близко наблюдаем, где разрываются снаряды «гитары». Все уничтожалось к черту, и мокрого места не остается…
Сегодня, Нинок, мы провели праздник в землянках и окопах, но провели неплохо, даже и выпили, конечно, вспомнил тебя и дочку. Жив вернусь, расскажу обо всем, а рассказать есть о чем…»
Чем еще был заполнен этот праздничный день? В. Г. Клочков выступил на полковом митинге. Но не только. Неподалеку у соседей произошло несколько небольших стычек с разведотрядами врага. Возможно, что это побудило и Гундиловича и Клочкова пройтись с обходами по окопам. Прибыла пополнением в полк команда бронебойщиков с четырьмя ПТР. Наверное, и об этом услышал политрук, порадовавшись, что сил прибавилось.
Панфиловцы предчувствовали, что сражение за Москву вот-вот разгорится с новой силой. В середине ноября все роты знакомятся с приказом комдива — взволнованным, страстным, взывающим не только к разуму, но и к сердцам:
«Мы вступили в полосу самых серьезных и напряженных боев за Москву. Враг будет пытаться прорвать нашу оборону, для этого он бросает новые силы. Перед нами — бойцами, командирами и политработниками Волоколамского направления, перед всеми воинами, обороняющими подступы к Москве, стоит теперь великая историческая задача — выдержать и этот новый напор гитлеровских полчищ, встретить его стойкостью, мужеством, самоотверженностью.
Враг подбирается к нашему сердцу — Москве. Не щадя своих сил, выйти на борьбу с решимостью — победить или умереть.
Ни шагу назад! Таков приказ Родины нам, защитникам Москвы».
…И вот наступило это самое утро. Решающая битва за Москву…
Из боевого донесения 1075-го полка в штаб дивизии с пометкой — 8.00: «В 7-00 противник открыл минометный огонь из района Жданово по Б. Никольское, Нелидово, Петелино». Нелидово, заметим, — это один из участков обороны, закрепленный за ротой П. Гундиловича и В. Клочкова. Дубосеково — рядом, в девятистах метрах.
Началось!.. Ротный политрук Клочков спешит ко второму взводу, в передовые траншеи. Как все здесь еще вчера было таким покойным и мирным! Небольшой, по-зимнему тихий лесок охватывает полукольцом домик путевого обходчика. За ним тускло поблескивают уходящие рельсы, кое-где тронутые пятнами ржавчины — давно не проходили поезда. Впереди окопов — поле, под снегом чувствуется комкастая пахота. Придет весна, и подобреет, зазеленеет оно, выбьются к солнышку веселые стрелки побегов. Ветра нет, но взбивается и взвихривается снег: еще издали видно, как вспарывают наст разрывы и прошивают его автоматные и пулеметные очереди.
Не стоит, по всей вероятности, подробно рассказывать, как проходил, как сложился и как закончился этот бой. Он хорошо известен благодаря знаменитому очерку А. Кривицкого. Напомню лишь главное.
Политрук пришел в Дубосеково, когда бой был уже в разгаре. Накатилась первая волна гитлеровских автоматчиков. Половина из них осталась у окопов.
Вторая волна — танки. Пока только двадцать. Политрук пошутил: «Меньше чем по одному на брата». Танки шли напролом. Четырнадцать из них подбито…
И снова атакующий вал — тридцать машин. Вот тут и раздался воодушевляющий призыв политрука, известный сейчас всему миру: «Велика Россия, а отступать некуда. Позади Москва».
Горят стальные громадины… Обороняющихся все меньше. Кончаются боеприпасы. Молчат противотанковые ружья.
«Ребята, не тушеваться! — подбадривает бойцов политрук. — Ведь мы с вами — красноармейцы!..»
Отбиваются гранатами. Вот и Клочков бросает на лязгающие траки свою последнюю связку гранат. Перебил гусеницу. Но и сам пронзен пулями. Ранение. Смертельное…
Он до конца остался примером для своих однополчан. Назовем имена тех, кто вместе с ним не оставил позиций:
Николай Ананьев, Григорий Безродный, Николай Болотов,
