А.А. Смольевский в этом месте дал оригинальное пояснение: «Купальники назывались “костюмами невидимых помощников” сокращенно — “невидипомо”». Как видно, такое название было принято в определенном узком кругу того времени и могло быть услышано им от бабушки (см. также примеч. 213).
О возникновении имени Пра (производном от «праматерь»), закрепившемся за Е.О. Кириенко, говорит следующая история, которую ниже пересказывает О. Ваксель. В мае 1911 г. в Коктебеле гостили М.С. Лямин, кузен Волошина, Эфроны, а также влюбленный в Елизавету Яковлевну Эфрон (Лилю, 1885–1976) французский предприниматель Жулиа. «Последнего мистифицируют, выдав М[акса] В[олошина] за мужа Лили, а Е[лену] О[ттобальдовну] — за “праматерь” (сокращенно “Пра”) всех обитателей дачи. Последним М[акс] В[олошин] дает имя “обормотов” (в отличие от других дачников все они ходят босиком или в сандалиях, увлеченно мистифицируют друг друга и посторонних, а женщины носят шаровары, сочиняют обормотский гимн…)» (см.: Купченко В. Труды и дни… С. 271). Этой истории посвящен один из сонетов о Коктебеле М.А. Волошина — «Француз» (1911).
Синапли, точнее Синопли, Александр Георгиевич (1879–1943) — грек; с лета 1912 г. вместе с женой Варварой Семеновной держал в Коктебеле кофейню «Бубны».
Кафе названо в честь новообразованного художественного общества «Бубновый валет». В рекламе кофейни предлагались шашлыки и чебуреки из мяса молодых барашков, прохладительные напитки, «а также во всякое время кофе, чай, какао, шоколад и пр.». «Бубны» стали местом проведения поэтических вечеров; здесь выступали и О.Э. Мандельштам, и М.И. Цветаева. В годы Гражданской войны заведение Синопли было уничтожено взрывом. Затем кофейня возродилась, стала небольшим заурядным винным погребком. Закрыта в начале 1930-х годов (см.: Жарков Е. Указ. соч. С. 89–94, 404–405).
М.А. Волошин с художниками В.П. Белкиным, А.ЯВ. Лентуловым и А.Н. Толстым расписали в июне 1912 г. различными натюрмортами, шаржированными портретами знакомых с шуточными стихотворными надписями небольшой сарай, стены которого стали кофейней.
«Мама ничего не пишет о прогулках с бабушкой и Матвеичем на Карадаг, — дополняет описание коктебельского лета А.А. Смольевский, — об акварелях Макса, подаренных и бабушке и ей, которые украшали ее комнату (см. примеч. 337), о фонаре из цветных стекол, сделанном для нее Максом — пять маленьких витражей, образующих куб без верха, подвешенный четырьмя подвесками из “лягушек” — камней зеленого цвета; ничего не пишет о своих рисунках, сделанных в Крыму, и, конечно, о своих стихах, написанных там и обращенных к А.Ф. [Смольевскому]». 1916 годом датировано стихотворение: «Эти кудри ветер рвал, / Эти очи солнце жгло, / Вихрь пенный целовал / Загорелое чело… / Нет, меня не ждет опасность, / Даже, если ты влюблен, / Эту солнечную страстность / Побеждает сердца сон». Из Коктебеля Ю.Ф. Львова привезла, помимо прочего, кустарные мешочки, табурет и абажур для люстры, который во время войны при переезде на 4-ю Советскую улицу оставила в доме на Таврической (из поясн. А. С.; см. примеч. 209).
«Полосатками» называли горничных, видимо, из-за их форменной одежды. Дортуар — общая спальная комната в закрытом учебном заведении — институте, пансионе.
Убийство Г.Е. Распутина произошло 16 декабря 1916 г. во дворце князей Юсуповых (наб. Мойки, 94) при участии Ф.Ф. Юсупова, великого князя Дмитрия Павловича и В.М. Пуришкевича.
2 (15) марта 1917 г. Николай II подписал за себя и за своего сына манифест об отречении от российского престола в пользу брата — великого князя Михаила Александровича. Было создано первое Временное правительство. 3(16) марта Михаил Александрович подписал манифест об отказе от прав на российский престол (опубликован 4 марта). Прекращение правления династии Романовых.
Дядин Анатолий Иванович — подпоручик 1-го железнодорожного полка.
Учредительное собрание — парламентское учреждение, выборы в которое проходили 12–14 (25–27) ноября 1917 г. Было избрано 715 депутатов, большинство голосов получили эсеры (59 %). Первое заседание состоялось 5 (18) января 1918 г. в Таврическом дворце в Петрограде. Когда собрание не приняло предложенную большевиками, оказавшимися в меньшинстве, «Декларацию прав трудящегося и эксплуатируемого народа», они вместе с левыми эсерами покинули зал заседания. В ночь с 6 (19) на 7 (20) января караул во главе с матросом А.Г. Железняковым разогнал Учредительное собрание; декретом ВЦИК оно было распущено.
Махиндрапис — еврейский жаргон, значит удирать (примеч. О. Ваксель.). От немецкого глагола machen — делать, обе части этого слова есть в идише (сообщено специалистом по иудаике В.А. Дымшицем, СПб.).
О дальнейшей судьбе А.А. Вакселя, видимо, было известно Ю.Ф. Львовой. Сохранилось свидетельство А.А. Смольевского: «После окончания войны и Октябрьской революции дедушка окружным путем (через Югославию) добрался до своего литовского имения.
…Доживал свой век дедушка в своей усадьбе (часть земель была продана), а зимой 1926 года, переезжая в санях в трескучий мороз по льду через Неман, попал в прорубь. Кучеру удалось спастись, а сани с дедушкой, на котором было три шубы, и лошади ушли под лед. Тело дедушки нашли только поздней весной, намного ниже по течению реки. Ему цыганка предсказала: “Бойся воды”. Вот и сбылось! Вдова его осталась с детьми в довольно стесненных денежных обстоятельствах» (Восп. А. С. Л. 30).
Вероятно, семья Ниселовского Александра Константиновича (сообщено Р.П. Хрулевой). В Адресной книге «Весь Петроград» он назван техником, почетным гражданином.
Ю.Ф. Львова в 1917 г. была в Коктебеле только две недели — с 20 июня по 3 июля. 24 июня датировано посвященное ей стихотворение М.А. Волошина «Подмастерье», которое поэт в автобиографии называл своим «поэтическим символом веры». Годом раньше поэт подарил композитору книгу «Anno mundi ARDENTIS» (1915) с автографом: «Я благодарю Вас, Юлия Федоровна, за то, что Вы освободили меня от многих моих стихов, поняв их. Максимилиан Волошин. Коктебель. Лето 1916». Ю.Ф. Львову сопровождал в поездке из Петрограда на юг и обратно Г.В. Кусов. Барон оставил матери поэт свой браунинг на случай возможных «вторжений», а Львова увезла около 40 (см. примеч. 337) акварелей Волошина для продажи. 2 октября она сообщила поэту о своих хлопотах по устройству выставки и о посылке Н.Н. Кедровым 100 рублей, вырученных за картины (см.: Купченко В. Труды и дни… 1917–1932… С. 22, 23, 30).
