5
Ранняя весна. День
Появляется надпись:
«СЦЕНА, В КОТОРОЙ ГРЭЙС ЗНАКОМИТСЯ С ЖИТЕЛЯМИ ДОГВИЛЛЯ».
Том осторожно входит в темную шахту через ворота.
Том: Грэйс!
Грэйс (опасливо): Том?
Том: Теперь ты можешь выйти. Они согласились выслушать тебя и позволить тебе попросить их о помощи.
Грэйс: Как я могу просить их пойти на такой риск ради человека, которого они не знают?
Том: Пойми, попасть в беду не стыдно.
Грэйс: Некоторые думают иначе.
Том: Но не я. И не ты. Давай, пошли.
Грэйс осторожно выходит. Том берет ее за руку и ведет по улице Вязов. Грэйс испуганно озирается.
Рассказчик: Грэйс не видела Догвилль в дневное время суток. Город оказался меньше, чем она ожидала. Но одновременно, признала она, он оказался и более домашним. Бедные домишки и лачуги излучали человечность и уют. Было невозможно представить, что в них живут люди, с которыми неприятно поболтать или разделить скромную трапезу.
Когда Грэйс входит, ее встречает полное молчание. Все разглядывают ее. Она очень красивая девушка, и никто не решается высказать свои подозрения. Однако на лицах собравшихся все еще лежит отпечаток недоверия.
Том: Друзья, позвольте вам представить Грэйс. Грэйс, это жители Догвилля!
Воцаряется тишина. Наконец встает Том Старший.
Том Старший: Мой сын Том сообщил нам о ваших обстоятельствах, мисс. Насколько мы поняли, у вас проблема.
Грэйс: Послушайте, я бы не хотела ставить всю общину под угрозу...
Чак: Почему бы вам просто не обратиться в полицию? Они сделают все возможное, чтобы расправиться с гангстерами. Это работа для полицейских.
Бен: Иногда от копов бывает толк, но они тратят массу времени на ерунду. Они не понимают, что если грузовик едет слишком быстро, то единственная причина в том, что кому-то срочно понадобился его груз. По мне,так в этом нет преступления...
Собрание согласно.
Грэйс: У этих людей — обширные связи в верхах. К сожалению, у них есть информаторы в той самой полиции, куда вы советуете мне обратиться.
Собрание молчаливо осмысляет услышанное.
Том Старший: Лучшего убежища, чем Догвилль, не придумать, это уж точно. Если кто и сможет узнать о том, что в городе кто-то прячется, то только от одного из нас.
Том: Правильно! Единственная дорога, идущая из города, — это Каньон-Роуд. За ней сможет следить слишком любопытная — уж простите — кузина Мамаши Джинджер, которая живет у поворота на Джорджтаун. У нее есть телефон. Марта сможет ударить в колокол и предупредить весь город.
Марта: Но ведь я время отмеряю! А что, если люди запутаются?
Том Старший: Да ладно, Марта, уж, наверное, мы сможем ударить лишний раз в наш старый колокол, если захотим спасти жизнь. Насколько я могу судить, этой молодой леди здесь ничто не грозит. Так почему бы не позволить ей остаться?
Чак: А почему мы должны это делать?
Том: Потому, что люди нам небезразличны!
Чак: Нет, я не это имел в виду. Откуда мы знаем, что эта женщина говорит правду? Может быть, гангстеры действительно стреляли в нее, но это не значит, что ей можно доверять.
Грэйс: Я прекрасно понимаю вашу точку зрения. Доверять мне слишком рискованно.
Бен (улыбаясь Грейс): Я вам доверяю.
Миссис Хенсон: Бен, ты снова выпил! (Поворачиваясь к Тому.) Том, мы не гангстеры. Мы своим делом занимаемся и ни у кого ничего не просим.
Том: Наконец-то вы признались в этом!
Том Старший: Если бы только был способ избавиться от сомнений по поводу слов этой юной леди... Как-нибудь узнать ее получше. Я думаю, в этом случае мы бы все рискнули. Разве не так?
Все согласно кивают.
Том: Вот подходящий способ! Ты сам сказал это, папа. Пожить с ней бок о бок. Позволить Грэйс открыть свое истинное лицо. (Поворачиваясь.) Джек, который так «прекрасно разбирается в людях», с легкостью мог бы узнать ее истинную природу. Сколько времени на это нужно такому хорошему человеку, как ты, Джек? Неделя? Может быть, две?
Джек бормочет и скребет подбородок.
Том (обращаясь ко всем): Если она готова принять вашу помощь, вы должны быть готовы оказать эту помощь. Я уверен, мы можем дать ей две недели. Две недели! И даже если один из вас крикнет ей после этого «уходи!», я сам, лично, позабочусь о том, чтобы она покинула город, — обещаю.
Слушатели молча переглядываются. Наконец встает Оливия.
Оливия: Если масса Том думает, что так надо для общества и для всех нас, мне это тоже подходит. Он, может, и молод, но его сердце не лжет. А я знаю его сердце с тех пор, как оно бьется.
Том молчит. Грэйс смотрит с надеждой.
С высоты птичьего полета мы видим город, жители которого молча расходятся по домам.
Рассказчик: В молельном доме больше не было сказано ни слова. Но было решено, и все они это чувствовали, что прекрасная беглянка задержится в городе на две недели. И даже если потом они прогонят ее, так и не сумев убедиться в ее честности, они тем не менее смогут смотреть на себя в зеркало, твердо зная, что сделали все, что от них зависело, — и даже больше, чем сделали бы другие люди на их месте.
Появляется надпись:
«СЦЕНА, В КОТОРОЙ ТОМ ПРИДУМЫВАЕТ ПЛАН, А ГРЭЙС БЕРЕТСЯ ЗА РАБОТУ».
Том и Грэйс прогуливаются по дорожке, ведущей к дому отца Тома в направлении улицы Вязов.
Рассказчик: В тот же самый день, после полудня. Том повел Грэйс на прогулку по городу. Было воскресенье, и скромные улицы города были безлюдны.
Том ободряюще смотрит на нее. Берет за руку.
Том: Вот таков Догвилль, город, который я люблю. Здесь живет Оливия. Ее дочь калека. Они цветные, и их присутствие в Догвилле доказывает широту взглядов моего отца. Он даже не берет с них практически никакой платы за жилье.
Том показывает на дом Чака и Веры. Собака лает в будке.
Том: Моисей, собака Чака и Веры. У них семеро детей, и они ненавидят друг друга. В следующем доме живут Хенсоны. Они зарабатывают на жизнь, полируя дешевые стаканы, чтобы выдать их за дорогие. А здесь обитает Джек МакКей. Все знают, что он слеп, хотя он считает, что может скрыть этот факт, притворяясь, что он просто слишком чувствителен к лучам солнца. В старой конюшне стоит грузовик Бена. Бен пьет и раз в месяц посещает бордель, чего ужасно стыдится. Марта присматривает за молельным домом, пока не приедет новый священник, а этого никогда не случится. Там живут Мамаша Джинджер и ее сестра Глория. Они владеют дорогим магазином и наживаются на том, что почти никто никогда не выезжает из города. Бен и Оливия работают за пределами Догвилля, но все остальные остаются здесь. Когда-то ездили голосовать, но, с тех пор как ввели плату за регистрацию бюллетеней, которая приблизительно равна дневному заработку этих людей, они не испытывают потребности в демократии.
