К осени русским войскам на Балканском фронте удалось овладеть лишь шестью крепостями, в том числе большой крепостью Варной. На Кавказском фронте двадцатипятитысячный корпус генерала И. Ф. Паскевича, поддержанный населением Грузии, Армении и Азербайджана, принудил к сдаче турецкую крепость Карс, а также занял Ардаган, Ахалцихе, Баязет. На Черноморском побережье удалось овладеть Поти и высадить десантный отряд под начальством А. С. Меншикова в Анапе. Таковы были незначительные успехи русской армии в 1828 году, достигнутые значительными потерями.
Вопреки заверениям Дибича армия к войне оказалась неподготовленной. Просчеты обнаруживались во всем: в руководстве, состоянии войск, выучке солдат и офицеров, в вооружении, обеспечении всем необходимым. Сознавая свою вину и неспособность к руководству, поспешил в Петербург великий князь Михаил Павлович, прозванный в армии «рыжим Мишкой». За ним убрался командующий армией Витгенштейн. Уехал и сам император Николай, находившийся при главной квартире. «При мне все идет дурно, — заявил он. — Не хочу более мешаться в дела. Пусть генералы сами без меня разберутся».
Произошла замена и в руководстве корпусов и дивизий. Однако одних бездарных чинов сменили не менее бездарные в военном деле немцы. Шеф жандармов Бенкендорф, обеспокоенный возможными в связи с этим осложнениями в России, писал императору, что такое назначение возбудит сильное неудовольствие в патриотических кругах.
Наступила зима, боевые действия прекратились, и войска, уйдя на зимние квартиры, занялись подготовкой к предстоящей летней кампании. 6-му корпусу генерала Рота предстояло наступать у Черноморского побережья, где нужно было вначале форсировать реку Камчик, затем преодолеть Балканские горы и вырваться к большому узловому городу Адрианополю. От него открывался путь к Босфорскому проливу и Константинополю. Свободным было и южное направление, на Дарданелльский пролив.
Кампания 1829 года началась поздно. Только 30 июня 6-й корпус, куда был причислен полк Бакланова, выступил в поход. Дорога втянулась в горы, стала трудной и крутой. Солдаты несли на себе тяжелые ружья и сумки с патронами, ранцы с притороченой скаткой, десятисуточный провиант. Выбивались из сил и лошади, втаскивая груженые повозки. В авангарде корпуса находился передовой отряд егерей и казаков. Его возглавлял генерал Фролов. Отряду предстояло первыми выйти к реке Камчик и, не задерживаясь, с ходу форсировать ее и с боем оттеснить врага от берега, чтобы главные силы могли без потерь преодолеть водную преграду. Казачий полк Бакланова шел головным в отряде. При командире находился и генерал.
Они были в трех верстах от реки, когда послышалась стрельба, а потом от шедшего впереди дозора прискакал казак.
— Турки засели у моста. Нас заметили и давай палить. Там у них и орудия.
— А перебраться на ту сторону не пробовали? — нахмурил брови генерал.
— Так их, турок-то, туча, а нас горсточка. Мы разок стрельнем, а они густым залпом долбят.
— Густым залпом… долбят, — недовольно произнес генерал и развернул карту.
Река Камчик — препятствие не из легких. Она текла по болотистой долине, ширина которой у деревни Падбаши достигала более двух верст. И глубина такая, что вброд не перейти, к тому же быстрое течение.
— Оставьте за себя помощника, а сами со мной, — обернулся генерал к командиру полка. — Поедем к реке, посмотрим, что и как. И сын ваш пусть едет. Для него дело найдется.
С ними поехала и сотня Аршинцева. Встретивший унтер вывел их к высоте, с которой открывался вид на реку и противоположный берег. Вдали на возвышенности виднелись серые строения.
— Это деревня Дервиш-Джеван, — глядя на карту, пояснил генерал. — Дорога от моста тянется к ней. Тут обороняются полки Юсуф-паши.
— Султан ихний? — спросил полковник Бакланов.
— Не-ет, войсковой начальник, генерал.
Позиции турок находились и перед рекой. За земляными укрытиями залегли стрелки, за ними — на оборудованных позициях орудия.
— Сколько обнаружили пушек? — спросил дозорного Фролов.
— На ближнем берегу, у моста — шесть, за мостом — еще четыре. Их можно глазом распознать, — отвечал унтер.
— Там их не четыре, потому что главные силы за рекой, там же артиллерия и резервы.
Оборону перед мостом и за ним турки построили по правилам французских уставов, образовав так называемый тет-де-пон[6]. Помогли в этом нанятые французские инструкторы. Генерал долго вглядывался в неприятельскую сторону, выискивая решение.
— Атакой с фронта их не собьешь. И к мосту прямиком не пробиться. Нужно бить одновременно с разных направлений. Подойди-ка, Аршинцев, — подозвал генерал сотника. — Послушай, что предстоит твоей сотне.
И стал объяснять задачу казакам. Им нужно было уйти вверх по реке верст на семь, к деревне Дюльгер-Юрду, там переправиться через реку, скрытно, маскируясь в складках местности, лесом приблизиться к деревне Дервиш-Джеван, и, не обнаруживая себя, следить за рекой.
— Как только он, Яков Бакланов, с казаками бросится к реке, так ты дерзко атакуй турок и рвись к мосту.
Бакланову с полусотней предстояло укрыться в подступающей к реке опушке леса, по сигналу генерала преодолеть реку и атаковать турецкую батарею.
— А как же мост? — спросил Яков.
— Мост — не твоя забота. Его атакуют егеря да казачий полк. Еще поможет огнем артиллерия. Все начнем действовать разом: и сотня Аршинцева, и полусотня Бакланова, и егеря с казаками.
Вскоре к наблюдательному пункту прибыл командир корпуса генерал Рот:
— Ну, что тут у вас?
Генерал Фролов доложил обстановку.
— Какое приняли решение? Что собираетесь предпринять? — Рот пожевал губами, зажал в кулак бороду.
Был он худым, высоким, с глубоко запавшими глазами. Слушая Фролова, он то и дело переводил взгляд с карты на местность, будто выискивал в ней утерянное. Когда Фролов кончил, он неодобрительно сказал:
— Не согласен. Сотню есаула к Дюльгер-Юрду не высылать. Туда направим главные силы, они идут по соседней дороге. За ночь они переправятся через реку, а с утра начнут наступать по правому берегу к Дервиш-Джеван. Как только приблизятся, так вам атаковать мост, а потом и деревню. А вот сотню Бакланова в дело, как решили, пустите.
— У Бакланова полусотня, — уточнил Фролов.
— Я сказал: сотню! — повысил голос Рот. — Доведите численность за счет охотников. Он справится.
К корпусному начальству относились с уважением. Знали, что он имел немалый боевой опыт, что подтверждали не только его высокий чин полного генерала и награды, но и ранения. В марте 1814 года, когда шло сражение за Париж, генерал-лейтенант Рот, командуя двумя егерскими полками 14-й дивизии, проявил мужество в отражении контратак неприятеля. Будучи раненным пулей, он не покинул до конца сражения своего места, а солдаты ни на шаг не отступили с назначенного им рубежа.
