Кампания 1813 г. оказалась для императора неудачной – он проиграл битву при Лейпциге. Именно тогда Талейран окончательно пришел к выводу, что с Наполеонами пора кончать – следует перекинуться на сторону династии Бурбонов. По этой причине в феврале 1814 г. он уклонился от участия в мирном конгрессе в Шатильоне, который Наполеон затеял, чтобы оттянуть время и основательно подготовиться к очередной кампании. Отказ взбесил императора, он едва не избил вельможу на глазах всего двора – Талейран ухитрился отклониться от кулака Наполеона. Монарх был прав – никто не смог затянуть переговоры на длительное время, на это был способен только Талейран.
Император уехал в армию и неожиданно начал одерживать победу за победой. Для Талейрана эти победы несли смертельную опасность: в любую минуту мог быть разоблачен его шпионаж в пользу России и Австрии, его уже налаженные связи с Бурбонами. Он стал призывать союзников не увязать в затяжной войне с армией Бонапарта, а немедленно начать поход на ослабленный Париж. И союзники ринулись на столицу Франции.
Когда враг был уже под стенами города, Талейран получил приказ Наполеона выехать вместе с императрицей Марией-Луизой и наследником вглубь Франции. Для интригана отсутствие в столице в решающие дни могло означать неизбежный крах. Только Талейран мог уговорить союзников вернуть на престол династию Бурбонов, а не делать императором сына Наполеона, Бернадотта или Евгения Богарнэ. К кандидатуре ребенка склонялись и Александр I, и отец Марии-Луизы австрийский император Франц II. Неисполнение же приказа означало неминуемый расстрел Талейрана в случае победы Наполеона.
«Как сделать так, чтобы разом и уехать из Парижа и не уезжать из Парижа?» Талейран в сопровождении преданной ему приятельницы госпожи де Ремюза отправился к префекту полиции Парижа Паскье и провел с ним сложнейшие переговоры. На следующее утро кавалькада карет с Талейраном и его свитой выехала, чтобы присоединиться к кортежу Марии-Луизы, но по пути была задержана национальными гвардейцами Паскье: под благовидным предлогом, который так и остался неведом для историков, негодующего Талейрана силком вернули обратно в его резиденцию.
Отправив Наполеону письмо с жалобами на совершенное над ним насилие, интриган немедля приступил к тайным переговорам с маршалом Мармоном, который отвечал за оборону столицы. Он настойчиво предлагал сдать Париж союзникам без сопротивления. Тем временем император с армией спешили на выручку. И опоздали. 31 марта 1814 г. в пригороде Парижа Фонтенбло Наполеону сообщили, что Талейран уже сдал столицу врагам, не пролив при этом ни капли крови.
Прибыв в оккупированный Париж, Александр I и прусский король Фридрих Вильгельм III поселились во дворце Талейрана. С французами монархи общались преимущественно через него, что позволило интригану внушить парижанам, будто русские не мстят за сожженную Москву и не поджигают Париж исключительно благодаря его уговорам.
Вечером первого же дня оккупации Талейран убедил союзников подписать декларацию, согласно которой победители отказались от каких-либо переговоров с Наполеоном и его семьей и гарантировали французской нации любое государственное устройство, какое она себе выберет. Выбрал это устройство Талейран, уже перешедший на службу к Бурбонам.
На следующий день интриган, пользуясь своим влиянием на Александра I, созвал французский сенат, который сформировал временное правительство из пяти персон. Возглавил правительство лично Талейран.
Первым делом он занялся корпусом маршала Мармона, стоявшим под Парижем. К командующему были подосланы эмиссары, которые убедили его, что вывод корпуса к Версалю поможет Наполеону. На самом деле этот маневр, осуществленный 4 апреля и отрезавший Фонтенбло от основного воинского контингента французов, стал для императора катастрофой.
9 апреля под давлением Талейрана сенат призвал на престол династию Бурбонов, и хотя старый интриган сделал все, чтобы вина за реставрацию династии легла на Александра I, мало кто сомневался в том, что Бурбонов вернул Франции именно Талейран. Наполеон даже назвал апрельские события 1814 г. «революцией Талейрана».
Людовик XVIII назначил своего благодетеля министром иностранных дел. 30 мая 1814 г. в Париже был подписан мирный договор между союзниками-победителями и Францией. Он считается высшим дипломатическим достижением Талейрана.
На Венском конгрессе 1814—1815 гг., где окончательно решалась судьба Европы, Талейран показал себя в особом блеске. Сложнейшими тонкими интригами он ухитрился столкнуть всех участников между собой и развалил антифранцузскую коалицию.
Шантажом о грядущей русской мировой гегемонии Талейрану в рамках конгресса удалось сколотить тайный англо-австро-французский союз против Пруссии и России. Последние объединиться не смогли и выступали поодиночке. 3 января 1815 г. был подписан «Секретный трактат об оборонительном союзе, заключенном в Вене между Австрией, Великобританией и Францией против России и Пруссии». Этим документом Талейран фактически вернул Франции роль одной из ключевых держав Европы и определил политическую картину Старого Света вплоть до наших дней.
Интриги Чугунной императрицы
В сентябре 1776 г. будущий император Павел Петрович женился на принцессе Софии Доротее Вюртемберг-Мемпельградской, в православии принявшей имя Мария Федоровна.
Мария Федоровна оказалась девицей разумной, во всем поддерживала мужа, но и со свекровью (Екатериной II) не ссорилась. Великий князь на первых порах был предан супруге, хотя у него еще со времен первой жены Наталии Алексеевны (умершей при родах) имелась платоническая пассия – фрейлина Екатерина Ивановна Нелидова. Со временем страсть к Нелидовой усиливалась, и настал час, когда неуравновешенный Павел объявил своим придворным:
– Уважение – к Нелидовой, презрение – к великой княгине.
К тому времени Мария Федоровна успела родить от Павла троих детей – сыновей Александра и Константина и дочь Александру. Обманутая женщина не нашла ничего лучшего, как обратиться за защитой к Екатерине II. Императрица посмеялась про себя, а снохе дала совет:
– Ответь изменой на измену. Престол российский укреплен тремя детьми, теперь можно и отдохнуть.
Мария Федоровна не стала упрямиться и ударилась во все тяжкие: она родила еще семерых детей – всех от разных любовников. Правда, в отношении младшего – Михаила еще возникают сомнения, будто Павел на короткое время неожиданно воспылал к супруге страстью.
Екатерина II с показным радушием принимала каждого новорожденного (пять девочек и два мальчика). Особо ее порадовал Колинька, который родился здоровым и крепким, да еще в нем единственном от рождения проявились черты его отца – 23 летнего гоф-фурьера Данилы Бабкина. Императрица принудила наследника признать всех детей законными.
