Между тем у Чаплина дела шли прекрасно. Его фильм «Огни большого города» являлся хитом по любым стандартам. Предыдущая картина, «Цирк», вышла на экраны в 1928 году. «Юнайтед Артисте» пришлось ждать до 1936 года, прежде чем появился следующий шедевр Чаплина «Новые времена».
Но наибольшего успеха в этот период добились Джо Шенк и Сэм Голдвин, которые совместно выпустили сорок четыре картины с 1928 по 1932 год, положив в закрома компании необходимые ей миллионы (только в трех из этих фильмов снялась жена Шенка, Норма Талмадж, которая не смогла приспособиться к звуковому кино). К достижениям Голдвина можно отнести также феноменальное умение сеять вокруг себя вражду. Его партнеры теперь почти ничего не делали для «Юнайтед Артисте», и он часто затевал на собраниях ссоры. Однажды Голдвин назвал Фэрбенкса мошенником, и это так разозлило актера, что он едва не задушил обидчика. По совету коллег Голдвин удалился из зала, выпил виски, чтобы успокоить нервы, после чего вернулся и извинился. «Я ничего не могу доказать, — мрачно обратился он к Фэрбенксу, — поэтому и извиняюсь».
В 1933 году «Арт Синема», понеся большие потери (во многом благодаря фильму «Кики»), вышла из бизнеса. Вскоре «Юнайтед Артисте» привлекла в свои ряды Александра Корду. Этот талантливый режиссер и продюсер, изучив британский кинорынок, выпустил в английский прокат такие свои фильмы, как «Частная жизнь Генриха VIII»(1933) и «Екатерина Великая» (1934). Популярность Корды у британской публики явилась находкой для иностранного рынка «Юнайтед Артисте». Кроме того, компания собиралась заарканить «ужасное дитя» тогдашнего кинематографа Даррилга Ф. Занука, решившего стать независимым продюсером.
Занука всегда привлекали авантюры. В восемь лет он снялся в вестерне, затем надбавил свой возраст, чтобы пойти на войну, был боксером, клерком, рабочим и писателем. Работая на «Уорнер Бразерс», он написал сценарий для фильма, главную роль в котором сыграла легендарная собака Рин Тин Тин (американские солдаты нашли ее в немецком окопе и привезли в Калифорнию). Его фильмы поддержали «Уорнер Бразерс» в трудные годы. С наступлением эры звукового кино Занук продолжил свое победное шествие.
Именно с его подачи компания переключилась на детективы и социальные драмы, вроде ленты «Маленький цезарь» (1930). В 1933 году Занук снял картину «42-я улица», первую из сюрреалистических историй о Басби Беркли. Потом он неожиданно покинул «Уорнер Бразерс».
Многие хотели заполучить Занука, но Шенк перещеголял всех, предложив ему создать «XX век», компанию, подобную «Арт Синема», которая производила бы фильмы и распространяла их через «Юнайтед Артисте». Согласно контракту, заключенному на один год, Занук обязался снять, по крайней мере, три фильма. В итоге он снял дюжину картин, которые принесли большие прибыли. Как и Голдвин в свое время, он пожелал вступить в состав партнеров «Юнайтед Артисте». Шенк, занимавший в компании президентский пост, дал согласие, так как студия «XX век» поставляла много лент, отличавшихся превосходным качеством.
Но Пикфорд, по неизвестным причинам, выступила против введения Занука в состав правления. Возможно, она опасалась, что голосистый и неотесанный Занук станет таким же трудным партнером, как и Голдвин. Соратники Мэри всячески выживали Занука, и в 1935 году разочарованный режиссер покинул компанию.
К сожалению, вслед за ним ушел и Шенк. Он сохранил свое положение на «XX век» и при помощи Занука объединил ее с «Фокс». Впоследствии он так объяснил причины своего ухода Чаплину: «Если вы выбираете способного человека в президенты и наделяете его необходимой властью для ведения дел без вмешательства других держателей акций, не сомневайтесь, что компании будет способствовать удача. Я не имел таких условий». Далее Шенк отметил: «Нельзя ставить человека во главе концерна и отказывать ему в возможности принимать важные решения». Вмешательство людей, которые ничего толком не знали о делах «Юнайтед Артисте», привело к остановке роста компании. Спустя несколько лет партнеры по «Юнайтед Артисте» поняли, что Шенк был прав.
Последний гвоздь в давний проект Диснея забила «Парамаунт», выпустив к Рождеству 1933 года свою «Алису в стране чудес», грандиозный фильм, в котором такие известные актеры, как Гари Купер, играли в шикарных костюмах и замысловатых масках. Премьера фильма состоялась 22 декабря в Нью-Йорке. Пикфорд не участвовала в съемках, но ее имя значилось в афишах.
В эпоху немого кино в кинотеатрах перед началом фильма показывали небольшие шоу — танцы, короткие спектакли или эстрадные номера. Такие программы существовали и в ранние годы звукового кино, и Мэри, которая подумывала о том, чтобы вернуться на Бродвей, решила использовать шоу, сопровождавшее показ «Алисы», в качестве репетиции.
В спектакле «Церковная мышь» она появляется в роли Сьюзи. Одетая в красивую блузку с воротничком и манжетами, она пытается устроиться на работу секретаршей к директору банка. Мэри готовила эту пустяковую роль так, как будто собиралась играть Медею, тратя по четыре часа в день на чтение текста, контроль дыхания и пение. В конечном итоге она могла наизусть прочитать «Ворона» Эдгара По и продемонстрировать свой смех в широчайшем диапазоне. В те дни она много читала, но не для удовольствия, а для тренировки памяти.
Но многие считали, что вся эта работа являлась такой же констатацией собственной беспомощности, как и путешествия Фэрбенкса. Литературному критику Эдмунду Уильсону, который встречался с Мэри в том году, чтобы обсудить возможность сотрудничества, она показалась практичным и здравомыслящим человеком. Пикфорд ему понравилась. Но он не одобрял пластические операции, после которых кожа на ее лице стала такой натянутой, что она не могла широко улыбаться. Только верхняя часть лица оставалась живой и способной к мимике. Несмотря на то, что Уильсон назвал глаза Мэри «темно-голубыми, как агат» (на самом деле они были карими), а ее подбородок, который выдавался вперед, «небольшим», в целом его журнальный отчет соответствует действительности. В ее глазах читались «энергия и сила воли», ее брови указывали на «интеллигентный юмор». Но нижняя часть ее лица оставалась неподвижной. Временами в ней чувствовалась неуверенность. «Мне показалось, что в какие-то моменты, когда она впервые вошла в комнату и когда я уходил, на ее лице появлялось презрительное выражение, — хотя не исключено, что это было следствием стянутости кожи у рта, — отражающее разочарование в мире, в котором она больше не являлась победительницей».
Неожиданно Пикфорд показалось, что она нашла ключ к решению всех жизненных проблем. Суть этого решения можно сформулировать фразой: «Почему бы не обратиться к Богу?»
