Честно говоря, ее можно было понять, если вспомнить о запахе, который витал в коридоре. Однако детям приходилось есть именно эту дурно пахнущую стряпню, причем изо дня в день.
Как только чай был приготовлен и подан, в комнату, широко улыбаясь, вплыла заведующая. На круглом лице пожилой женщины сияли крошечные глазки, цвета которых нельзя было рассмотреть в узком восточном разрезе. Она была одета в свободный балахон, на складчатой шее красовалось затейливое колье. Видимо, после работы ее ждал ресторан или театр в кругу семьи.
– Здра-аавствуйте, – Мария Семеновна обрадовалась нам, как родным, – рада, что нашли время заехать!
– Здравствуйте, – муж инстинктивно отодвинул стул чуть дальше от кресла, в которое грузно опустилась начальница, – это вам спасибо, что согласились принять!
– Мы хотели узнать, – я решила перейти сразу к делу, – чем можно помочь детям-сиротам.
– У наших детей все есть, – заведующая вальяжно откинулась на спинку кресла.
– Может, вещи нужны?
– Я вас умоляю! Мешками везут.
– Игрушки?
– Катерина, – она обернулась к секретарше, – покажи потом наши кладовые с игрушками и одеждой.
– Может, занятия развивающие нужны? – не сдавалась я. – Могу вести, я по образованию педагог.
– Не беспокойтесь, у нас отличные специалисты: дефектологи, логопеды. Даже комната Монтессори есть.
Мария Семеновна замолчала, но продолжала смотреть на нас изучающе. Прищуренный взгляд и без того узких глаз красноречиво говорил о том, что она ждет от нас с мужем новых, более конструктивных предложений.
– Простите, мы в первый раз… Не очень понимаем, чем можно помочь. И как все устроено.
– Да вы не смущайтесь! – Заведующая улыбнулась. – Я тоже тридцать лет назад мало что знала. Даже не понимала, почему дети при живых родителях растут в детских домах. Но потом жизнь открыла глаза.
– При живых?! – меня словно ледяной водой окатили.
– Ну, да, – начальница пожала плечами, – у меня здесь около ста детей, из них только трое без родни. А у остальных есть и мамы, и папы, и тети, и дяди. Полный набор!
То, что мы слышали, казалось немыслимым.
– Почему же их не забирают домой?
– А зачем?! – Мария Семеновна искренне удивилась. – Здесь специалисты, государство оплачивает, содержит. Еще и квартиры потом сиротам дадут. А дома? Пьянь. Нищета. Даже если никаких вредных привычек нет, в родительских правах восстановиться непросто – работа денежная нужна, чтобы детей-то кормить. А их, к примеру, семь-восемь. Отец бросил, одна мать осталась. И что?
– Но ведь если финансово семье такой тяжело, нужно помогать! Платить пособие на каждого ребенка.
– Кому это надо?
– Государству…
– Государство и занимается детьми! Они живут здесь на полном обеспечении. А матери денег дашь – еще неизвестно, куда она их употребит.
– Сто детей, – я не могла поверить в эту цифру, – но как же усыновители? Ведь так много пар, у которых не может быть детей…
– Эти дети – не для семьи! – Видно было, что заведующую начинает раздражать моя непонятливость. – Они другие, в развитии отстают. У многих болезни. Им нужен профессиональный уход. Для этого и существуют детские дома.
Супруг, увидев выражение моего лица, решил, что пора вмешаться:
– Так чем все-таки мы можем помочь?
– У наших детей все есть, спасибо, – отрезала заведующая.
– Ну, может, нужно что-то для детского дома?
– Ой, – заведующая наконец снова заулыбалась, – совсем забыла! Нам нужен автобус. Детей вывозить.
Муж поперхнулся остывшим чаем.
К такому повороту событий мы не были готовы – думали, что сможем быть полезны тем, что нам по силам.
– А еще фотоаппарат, – Мария Семеновна окончательно повеселела, – скоро праздник, начальство городское приедет, хотелось бы фотографии сделать деткам на память! Пусть потом вспоминают, как им у нас тут было хорошо.
– Ладно, – муж поднялся, я встала следом за ним, – фотоаппарат мы купим и привезем. С автобусом, честно говоря, нужно подумать.
– Отлично, тогда до скорой встречи! Катенька, – Мария Семеновна обратилась к секретарше, которая все это время возилась с посудой, – проводи гостей! Покажи, как дети у нас живут.
– В группу зайдете? – поинтересовалась секретарша, как только заведующая ушла. – Спонсоры обычно хотят посмотреть. Всем любопытно.
– Нет, спасибо, – я живо представила себе, как между кроваток детей водят экскурсии взрослых дядь и теть, которые вслух обсуждают увиденное, – не стоит беспокоить ребят.
– Тоже мне беспокойство, – она отмахнулась, словно речь шла о неживых предметах, – ну, как хотите. Тогда пойдемте на склад.
Кладовые и правда были забиты до потолка.
На стеллажах лежали упакованные игрушки, техника в коробках, одежда в мешках, стояли новые велосипеды. Вряд ли каким-то родителям в здравом уме пришло бы в голову покупать своим детям сразу столько вещей. А здесь всего было в изобилии, с избытком. Словно люди пытались изо всех сил материальными средствами компенсировать отсутствие внимания и любви к этим детям, а потому несли, несли и несли.
Вот и мы туда же. Как стыдно!
Дверь кладовой за нами закрылась, и мы снова оказались в коридоре, пропахшем казенной едой. Светлые стены, яркие картинки, комнатные растения на каждом шагу…
Вдруг послышались приглушенные легкие шаги, я повернула голову на звук. В дальнем конце коридора появились дети – человек двадцать пятилетних малышей. Они шли парами, молча, удивительно точно попадая шажками в такт. Воспитательница, даже не оборачиваясь на ребят, гордо шествовала во главе своего отряда: никто в стройной колонне даже звука не издавал.
Как такое возможно?!
Я часто приводила дочку в детский сад и слышала, как звенела голосами, заливалась смехом, хныкала любая группа детей – у каждого в ней было свое настроение, желания, голос.
А здесь – тишина.
Отряд маленьких живых мертвецов беззвучно прошагал мимо.
У меня все внутри похолодело от страха. Пустые взгляды на мгновение коснулись наших лиц: ни любопытства, ни интереса.
Так вот о чем говорила заведующая…
Фотоаппарат мы купили и привезли в следующие же выходные. А вот история с автобусом для детского дома оказалась не такой простой и порядком меня измучила. Муж сразу сказал, что не станет участвовать в этой авантюре, и оказался прав. Я же втайне от него попыталась наскрести денег на покупку машины, хотя бы подержанной, но это, конечно, не удалось. В итоге я перечислила на счет, который заведующая продиктовала по телефону, двести тысяч рублей, не без труда вырвав их из семейного бюджета.
Деньги пропали без следа.
По словам Марии Семеновны, они не пришли на счет ни через неделю, ни через месяц.
