В итоге, она согласилась поехать со мной. Не думаю, что она понимала, насколько неудобно ей будет находиться со мной в машине и смотреть, как я накачиваюсь наркотиками каждые десять минут, пока все запасы не кончатся. Мы выехали из Калифорнии и поехали по пустыне, и во время всех моих вынужденных остановок я не знал, делать ли мне это перед ней или прятаться от неё. Я постепенно привыкал к той мысли, что она будет видеть, как я принимаю наркотики, но всё же хотел этого, потому что сам физический акт введения в тело этих веществ просто омерзителен.
Мы продолжали ехать, и в один момент, я был под таким сильным кайфом, что не мог вести машину. Ей пришлось сесть за руль. Мы слушали акустический концерт Nirvana и Mazzy Star, и Джэйми плакала навзрыд. Наступила ночь, и мы ехали среди гор Аризоны. Дорога была заледенелой, скользкой, опасной и словно вела в неизвестность. Нам показалось, что гигантский лось, больше чем вся наша машина, пробежал прямо перед нами. Джэйми вильнула, чтобы объехать его, и всё снова было в порядке. Но я посмотрел на дорожный знак и вспомнил, что мы проезжали город, где моя бабушка разбилась насмерть, не справившись с управлением. Я воспринял это как знак свыше, будто бы дух этого лося говорил мне: “Проснись, засранец, ты же умираешь”.
Это был не первый раз, когда я сталкивался с духами, употребляя наркотики. Однажды в период подобного рецидива я вернулся домой в середине ночи, с карманами набитыми наркотиками, готовый превратиться в сумасшедшего учёного. Я искал у себя ключи, как вдруг услышал громкий крик. Я понял, что это был кто-то на балконе, кого я знал, и этот кто-то кричал на меня как безумная ведьма. Но я не видел там никого. Я отошёл от дома и спросил: “Эй? Кто там?” И снова раздался ужасающий вопль. Я посмотрел на фронтон над моим окном и увидел сидящего там огромного ястреба, который смотрел прямо на меня и орал во всё горло голосом измученного человека.
Я подумал, что он точно не хочет, чтобы я сделал то, что намеревался. И если я не остановлюсь, то, вероятно, умру. Это периодически повторялось, где-то раз в месяц: птица, иногда сова, что есть сил, кричала на меня, когда я возвращался домой со своих безумных наркотических злоключений. Когда ты употребляешь наркотики, тебя ведёт эта мистическая чёрная энергия, сила внутри тебя, которая не хочет утихать. Чем слабее ты становишься, тем более эта энергия захватывает тебя и играет тобой. Когда твой дух становится тёмным, и образ твой жизни становится тёмным, всё твоё существование открывается проникновению этих тёмных духов. Я видел это на примере многих наркоманов. Видно, что их контролирует тёмная энергия, это отражается на том, как они выглядят, их голосе, поведении, это уже не они.
Я помню, когда умер Хиллел, а я только бросал наркотики, мне в моей одинокой постели приснился сон. Это был одно из таких чётких видений на грани сна и реальности. Вся эта ужасающая энергия разом влетела в мою спальню и зависла на потолке. Там были демоны, гоблины, вампиры и другие создания, полный ассортимент пугающих засранцев. Мне казалось, они пришли поиграть со мной, сказать: “О'кей, мы расправились с твоим другом, теперь мы пришли за тобой”. В начале я подумал: “Нет, всё не так, вы, парни, ошиблись домом”. По мере того, как я вёл эту психическую борьбу, дедушка всех тёмных сил, огромный тёмный ангел влетел в комнату и занял собой весь потолок. Но я не открывался им: “Нет, нет, нет. Уйдите. Прощайте”. Так я начал очищаться от наркотиков.
Я отметил для себя это послание лося, мы продолжили наш путь и нашли отель. В номере я продолжал принимать наркотики, а Джэйми еле держала себя в руках. Её боль и страдания становились заметными. Она пошла принимать ванну, заперлась и провела там три часа. Я накачивался наркотиками, делал что-то из отражающих свет букв, которые купил в магазине грузовиков, и периодический стучал в дверь, спрашивая: “Джэйми, ты в порядке?” Прошло время, и я начал волноваться. Когда она, наконец, открыла дверь, я увидел, что лезвием на её руке была вырезана буква “А”. Вся ситуация была очень пугающей, и несмотря на сильный кайф, я начал осознавать, сколько боли и страдания я сеял вокруг себя, а не только внутри.
На следующий день, мы проснулись и поехали во Флагстаф. Мы оба почти не спали. Я продолжал принимать наркотики. Джэйми всё это вгоняло в грусть, надоедало ей, путало и мучило, поэтому я решил пойти в индейский ювелирный магазин и купить нам кольца для пары. Для меня оно олицетворяло обещание работать над собой и быть вместе. Думаю, она могла воспринять их как обручальные кольца, но я был безутешен, потерян и хватался за любую тончайшую соломинку. Глубоко в душе я очень любил эту девушку и хотел только лишь быть с ней, но я не мог прекратить принимать наркотики.
Мы вернулись в машину, проехали весь Нью-Мексико и остановились в мотеле. У меня оставался последний пакетик героина, а мы были в пути всего два дня. Кокаин и вовсе закончился намного раньше, но я был больше заинтересован в том, чтобы мне хватило героина на ближайшие несколько дней. И, тем не менее, я решил: “Всё. Это последний раз, когда я употребляю наркотики”. Её вымотала вся эта драма. Я ввёл в своё тело всё до последней частички и даже не почувствовал кайфа. Той ночью я попытался уснуть, а на следующий день проснулся с отвратительным адским ощущением, которое называется героиновой ломкой. Меня трясло и лихорадило, а между тем впереди ещё был долгий путь. Джэйми пришлось в одиночку вести машину, она была маленькой белокурой принцессой за рулём огромного автомобиля. Я разложил сиденье, лёг на пол, завернулся в спальный мешок, выпил целую бутылку НиКила и погрузился в яростную борьбу с ломкой, потея, трясясь, колеблясь и теряя силы. А Джэйми продолжала ехать. Она часами, часами и часами сидела за рулём, пока я страдал от лихорадки, лёжа в спальном мешке. Она вела машину прямо в Мичиган. Снова я приехал домой на праздники, страдая от ужасной героиновой зависимости.
12.
"Через Стену"
Было слишком трудно скрывать мою проблему с наркотиками когда я приехал домой к матери. Я выглядел как ходячий скелет. Кроме того, Jaime успела высказать свои подозрения на этот счет моей матери, которая в свою очередь рассказала все отцу.
“У Энтони были некоторые проблемы с желудком когда я был на Stones show в октябре” сказал Blackie моей матери. “Он был вынужден уйти посреди ночи и принять Pepto-Bismol”.
“Эй. О чем ты говоришь?” Сказала Paggy. “Он на игле!”
Казалось, что Blackie не хотел признавать то, что я принимал наркотики. Возможно, это было слишком больно для него, поэтому он вел себя, будто все было в порядке.
Теперь карты были открыты. Я окунулся в домашний уют. Я знал, что мне придется начать ходить на собрания и есть килограммы еды. Жизнь без наркотиков была мне по душе, но я снова не осознавал, как серьезна была моя проблема. Меры, которые я принимал, чтобы справиться с ней, были слишком ничтожны даже для лодыря. Пойти на собрание и выложить всю правду на стол было хорошим стартом, но совсем другое дело убедить себя в том, что это сработает. Тебе приходится собраться в кулак, пройти 12 ступеней и сделать все 9 ярдов, ты не можешь просто придти, быть зрителем и ожидать излечения через осмос. Я просто барахтался на поверхности.
