Вскоре пришло известие о кончине Нанди, матери вождя. По версии, Чака приказал убивать каждого, у кого иссякнут слезы в час его скорби. Пользуясь этим повелением, зулусы начали истреблять своих обидчиков внутри племени. Всего было убито около 7 тыс. человек, в их числе погибла Нолива – родная сестра великого Дингисвайо.
Пока происходили эти события, коварный Финн объездил владения Чаки, повсюду возбуждая в мелких вождях и старейшинах ненависть к великому вождю и желание независимости от единого центра. Наконец Финн добрался до Мкабайи и М-Мамы – теток Чаки, старших сестер покойной Нанди. Жили они в отдельном краале в полном довольстве. Здесь в пышной речи своей англичанин намекнул, что после расправы над воинами Чака вполне может принести в жертву кровавому богу смерти Исанусси родных теток и других членов его семьи. Ведь Чака якобы обещал Исанусси, что в обмен на власть и победы будет приносить в жертву богу своих родичей зулусов. Еще молодая Нанди вовсе не умерла, но была принесена сыном в жертву Исанусси. Следующими жертвами должны были стать сводные братья Чаки – Дингаан (Динган) и Мхалантана. За ними последовали бы тетки… Изверг ни перед чем не остановится, ведь принес же он в жертву Исанусси сестру великого Дингисвайо – Ноливу!
Тетки до смерти перепугались. Мкабайя, подстрекаемая Финном, срочно сообщила своим племянникам Дингаану и Мхалантане, что Чака намерен вырезать весь свой род. Братья не стали тратить понапрасну время. Они спешно подкупили знахаря Мбопу, подручного исангомы Нобелы, который и ввел убийц в дом Чаки, когда вождь был один. 22 ноября 1828 г. братья зарезали Чаку. Особой скорби в народе эта смерть не вызвала. Власть в империи наследовал Дингаан.
16 декабря 1838 г. в долине реки Инкоме белые колонизаторы наголову разгромили армию зулусов. Дингаан был вынужден отдать победителям весь Наталь. Была образована одноименная республика Наталь.
16 декабря, или День Дингаана, многие годы был национальным праздником Южно-Африканской Республики – праздником победы белой расы над черной расой.
Считается, что о дуэлях и гибели А.С. Пушкина и М.Ю. Лермонтова мы знаем досконально, изучаем эти события на уроках литературы, знакомимся с обширной мемуаристикой и популярными трудами пушкиноведов и лермонтоведов. Однако стоит обратиться к документам, и становится понятно, что обе дуэли есть загадки, преднамеренно навязанные нам современниками событий либо из самых благих побуждений, либо с корыстными целями.
Бредни о жидомасонских или аристократических заговорах против гениев русской поэзии оставим на совести их пропагандистов и поговорим об интригах, сложившихся вокруг самого факта этих дуэлей. За последовательным доказательным материалом позволю себе отправить читателя к моей книге «Тайны смерти русских писателей». М.: Вече, 2011. Здесь же попытаюсь дать краткие тезисы.
Дуэль А.С. Пушкина и Ж. Дантеса
После кончины Пушкина друзья поэта, прежде всех В.А. Жуковский, сделали все возможное, чтобы выполнить его предсмертную просьбу – доказать обществу, что супруга поэта Наталья Николаевна в случившейся трагедии неповинна. Источники из окружения семьи Пушкиных делают акцент прежде всего на природные коварство, подлость и трусость Дантеса и его приемного отца, посланника нидерландского короля при дворе российского императора – барона Л. де Геккерена. Якобы первый задумал соблазнить красавицу Наталью, а второй помогал ему в этом как сводня. Пушкин вынужденно вызвал Дантеса на дуэль и погиб. Именно такая целенаправленная попытка обелить Наталью посредством очернения противной стороны, жертвой которой пал поэт, вносит в историю дуэли большую путаницу и ненужную интригу.
В качестве доказательства вины барона и его сына предъявляется анонимный пасквиль, который получили друзья Пушкина и в котором поэт объявлен рогоносцем, а заодно косвенно нанесены жесточайшие оскорбления памяти Александра I и правившему тогда Николаю I. Пушкин настаивал на том, что пасквиль сочинен Геккереном. Забегая вперед, скажу, что согласно последним исследованиям, накануне дуэли поэт дал прочитать пасквиль Николаю I, чем вверг царя в ярость.
Мемуаристика противоположной стороны, наоборот, подчеркивает честность и благородство Дантеса и Геккерена и упирает на распущенность Пушкина и его склонность к безумным поступкам. Сторонники француза не отрицают, что Дантес был влюблен в Наталью Николаевну, но любовь эта была юношеская и исчерпала себя вскоре после женитьбы поручика на Екатерине Николаевне Гончаровой – сестре Натальи. Они утверждают, что Геккерен, будучи опытным дипломатом школы Меттерниха, никогда не позволил бы себе даже косвенно оскорбить монарха страны, в которой ему довелось работать. Да еще письменно! Уже этот факт однозначно указывает на непричастность барона к скандальному пасквилю – Пушкин огульно возводил на дипломата напраслину.
Впрочем, пасквиль этот к дуэли явно никакого отношения не имел, но притянут за уши сторонниками версии придворной травли поэта, чтобы показать «страдания» Пушкина в обществе, к которому он сам же и принадлежал до мозга костей.
Другой аргумент сторонников версии травли поэта – тайная встреча Натальи Пушкиной с Дантесом в доме Идалии Полетики. Встреча действительно была, но рассказ Натальи о ней разоблачен позднейшими исследователями – чистая фальшивка, стать поводом для дуэли эта история не могла.
Дуэль А.С. Пушкина. Художник А.А. Наумов. 1885 г.
После анализа всех версий причин дуэли невольно приходишь к одному из двух выводов: 1) А.С. Хомяков сказал: «Причины к дуэли порядочной не было, и вызов Пушкина показывает, что его бедное сердце давно измучилось и что ему хотелось рискнуть жизнью, чтобы разом от нее отделаться или ее возобновить»; 2) друг поэта А.Н. Вульф подчеркнул: «Погиб жертвою неприличного положения, в которое себя поставил ошибочным расчетом».
Последнее означает, что Пушкин стреляться не собирался, потому и придумал «обижаться» на пасквиль, приписанный им Геккерену, и оскорбил барона. По закону посланник короля, как олицетворение оного, не имел права участвовать в дуэли. После оскорбления отца вызов поэту за Геккерена сделал его приемный сын Дантес, к которому Пушкин претензий после брака француза с его свояченицей не имел. Вот тогда поэт предпринял все возможное, чтобы о дуэли узнал шеф жандармов А.Х. Бенкендорф, на которого возлагалась обязанность предотвращать смертные драки в высшем обществе. Но Бенкендорф не понял или не захотел понять донос и послал жандармов в другое место, чтобы там арестовали дуэлянтов. Дуэли не помешали, и пришлось стреляться.
