Изучение каждого факта искусства Тэн строит на анализе характера. Скрупулезно и очень широко рассматривая эволюцию изображаемых характеров в литературе и искусстве, он приходит к таким выводам: ’’...характеры вносят с собой в художественное произведение именно ту ценность, какую сами они имеют в природе”, ’’...мастерским произведением искусства будет то, в котором характер наиболее сильный получит наибольшее развитие”, а нравственная шкала характеров определяется им как две стороны одного и того же качества — сила характера: важность и благотворность. Так был проведен полный анализ характеров в цикле лекций, и Тэн делает из него замечательный по точности вывод: ”Во главе природы есть верховные силы, властвующие над всеми остальными; во главе искусства есть такие художественные произведения, которые также превосходят все остальные. Обе эти вершины стоят вровень друг к другу, и самые высшие силы природы выражаются самыми превосходными художественными созданиями”.
Выше уже говорилось, что к концу первого периода своей деятельности Тэн занялся разработкой проблем психологии. В книге ”0б уме и познании” он развил идеи, которые были высказаны в отвергнутом Сорбонной трактате. Но теперь Тэн строит строгую научную систему: ощущения являются истинным источником познания, они воспроизводятся в нас посредством образов и получают законченное и прочное существование при помощи обозначающих их названий, знаков. Он строит научную психологию, изгоняя из нее все, что связано с ’’метафизическими” понятиями. Для этого Тэн максимально сближает психологию с физиологией, но здесь возникает обычный диалектический парадокс — вместе с ’’грязной водой” метафизических понятий выплескивается ’’ребенок”: ’’...надо оставить в стороне такие понятия и слова, как рассудок, разум, воля, сила личности и даже самое понятие ”Я”.
Он изгоняет из предмета изучения ’’научной психологией” понятия духовного, индивидуального ”Я”. Конечно, эти идеи не могут быть признаны сейчас, хотя бы з силу того, что рассуждения Тэна опирались, разумеется, на те факты, которые аакопились в психологии и физиологии к середине XIX века. Тем не менее было бы эшибкой отвергнуть целиком аргументацию Тэна в защиту своего мировоззрения. Например, в теории познания в центре его внимания оказалось такое фундаментальное понятие, как критерий истинности. И для исследования этого критерия он подробно рассматривает природу заблуждения, понятия абсолютного и относительного в познании. В противовес агностицизму Канта он развивает вполне реалистический взгляд на процесс познания: задача познания — ’’преодоление галлюцинаций и иллюзий”, создание ’’науки вещей и фактов”; он признает, что нами познаются факты и ’’задача — определить, как они рождаются, каким образом и при каких условиях сочетаются и каковы постоянные результаты подобных сочетаний (”Об уме и познании”. Спб., 1872. С. И). Критерием истинности, по Тэну, является ’’взаимная согласованность представлений”. Если исходные данные достоверны, то подобный критерий вполне достаточен.
Труд об уме и познании, по мысли автора, не должен был завершить его размышления о психологии. За ним должен был последовать другой — о воле, т. е. уже не о созерцательной, а о действенной стороне человеческой психики. Но продолжить занятия психологией Тэну помешали политические события: началась франко-прусская война, возникла Парижская коммуна.
Я весьма не люблю политики, но очень люблю историю.
И. Тэн
II
Когда началась франко-прусская война, Тэн находился в Германии. Весну 1871 г. он провел в Англии, читал лекции в Оксфорде. По возвращении в Париж он нашел свое отечество глубоко взволнованным войной и Коммуной, страна находилась в процессе перехода от монархии к республике. Он не мог заниматься политикой — этому противился весь склад его характера, но для него появилась возможность послужить Франции, поставив перед ней зеркало Истории, содействовать национальному самосознанию и дать возможность из ее прошлого извлечь уроки для предстоящего изменения государственного строя. У него созрела мысль написать историю происхождения современной Франции. ”До моих ’’Origines” (труд свой он так и назвал — ”Les origines de la France contemporaine”, т. e. ’’Происхождение современной Франции”), — писал он, — я не имел политических принципов и даже предпринял мою книгу, чтобы их доискаться”.
Конечно, нельзя сказать, что у Тэна не было до этого основополагающих политических принципов. Анализ духовных истоков английской литературы и философии XIX в. позволил ему выдвинуть четкий принцип: ’’Полный детерминизм и полная ответственность — эта старинная доктрина стоиков в настоящее время разделяется двумя самыми глубокими и самыми противоположными мыслителями Англии: Стюартом Миллем и Томасом Карлейлем, — и я под нею подписываюсь”. Что же касается нравственного воздействия религии, то он отказывал в нем только современному ему римскому католицизму. Тэн подчеркивал, что ослаблению христианства в истории всегда сопутствует моральный упадок общества: ”Ни философский разум, ни художественная и литературная культура и никакое правительство не в состоянии заменить его (религиозного. —А. М.) влияния. Только оно может удержать нас от рокового падения, и старое Евангелие — и теперь еще лучший союзник социального инстинкта”.
Книга Тэна создавалась им с 1876 г. до конца жизни (1893). Последний прижизненный том издан в 1891 г. (1-й том 3-й части), незаконченный 2-й том издан уже после смерти Тэна — в 1893 г. Русский перевод вышел в пяти томах в 1907 г., и после этого книга на русском языке не переиздавалась. Тэн задумал ее в трех частях: в первой изображена старая Франция до Великой французской революции, во второй — история этой революции до прихода к власти Наполеона Бонапарта и третья часть — новая Франция, построенная на развалинах старой. Что же это за произведение? Множество книг написано о Великой французской революции, а интерес к ней нисколько не ослабевает. В отзыве на первые тома книги в 1878 г. П. А. Кропоткин отмечал: ’’Каждое новое сочинение встречается с таким же интересом, сак бы дело шло о вновь открытой стране. Все партии стараются сделать из нее оружие для подтверждения своих воззрений: якобинцы, анархисты, умеренные республиканцы, конституционалисты и отъявленные роялисты. ...В 1876 г. исследование Тэна было встречено в историческом мире как событие. Тэн — историк вполне враждебный если не самой революции, то формам, в которые она вылилась. Эта вражда усиливается, по мере того как он подвигается в своей работе”. И несмотря нa то что концепция Тэна для Кропоткина неприемлема, что картины, рисуемые Тэном, с его точки зрения, неверны, тенденциозны, в своем отзыве Кропоткин пишет: ’’После Тэна формальная история революции уже невозможна. Будущая история революции должна быть историей народного движения за этот период”[140].
Тэн показал народ в революции, показал с суровой стороны и с такой силой, что ужаснул читателей. Его сочинение явило собой новый подход в освещении истории революции. Большинство прежних работ были написаны в той или иной степени с учетом интересов народа. Тэн, собрав колоссальное количество фактов и архивных материалов, расположил их в тщательно продуманной им последовательности, задумав показать революционное движение с иной стороны. Для него французские законодатели, начавшие с ’’Декларации прав человека и гражданина”, были людьми, исходившими из понятия о человеке как совершенно разумном существе. Для них народ был высшей ценностью и высшим судьей. Этому Тэн противопоставляет понятие о человеке, представителе народа, как о первобытном существе, нравы которого лишь немного смягчились под действием общего развития, но природа которого не изменилась. Поэтому историк относится скептически к работе Учредительного собрания, к его затее создать новую Францию на основании теории разделения властей и догматики ’’общественного договора”. Он изучает ситуацию во всех слоях общества. Особое внимание (и это понял Кропоткин!) он уделяет крестьянскому движению во Франции, тем нескончаемым жакериям, которые вспыхивали задолго до революции и все более ожесточались как идейно (от лозунгов ’Хлеба!” довольно быстро перешли к лозунгам ”Не платить ни налогов, ни податей, ни долгов!”), так и физически (убийства и уничтожение феодалов и их собственности). Именно это подготовило столь быструю победу нового строя.
Тэн скрупулезно анализирует дальнейшее развитие событий. Прежняя власть упразднена, новое правительство увлечено прениями и теориями; вследствие этого в стране водворяется ’’безначалие” — ’’спонтанная анархия ”. Если многие историки вдели в событиях, приведших к падению абсолютизма, патриотический подвиг, то Тэн описывает картину уличного революционного движения как фактор, который, мало-помалу расширяясь, захватывает всю страну, переводя ее в хаотическое состоите, созданное именно ’’безначалием”. Эта анархия, этот хаос послужили благо-приятной почвой для зарождения нового политического типа — якобинцев — и для захвата ими власти. Начался невиданный террор...
