______________
* Москв. 1844,1, 243; Памят. XII в., 19; Ж. М. Н. П. 1846, VII, 38.
** Арабский писатель Х в. Масуди, описывая храмы славян (каких? неизвестно), замечает, что в одном из них были сделаны в кровле отверстия для наблюдения первых лучей восходящего солнца. - Ч. О. И. и Д., год 2-й, III, ст. Срезнев., 45. Германцы, давая присягу, поднимали руку против солнца. - D. Myth., 667.
*** Бодянск. О народи, поэз. слав. племен, 73.
**** Метлинск., 57.
***** У чехов: ne zlob se na slunce (или: па Boha, na swatych ), ale па sebe (na Certa); у хорутан: sonce mi in Boga! (как у нас: "ей-Богу!"); у сербов: "тако ми сунца!" ("тако ми небеса!")
****** "На солнце во все глаза не взглянешь!" - говорят русские поселяне, а по сербской пословице: хотя оно и проходит грязными местами (т. е. освещает своими лучами и грязь и лужи), но само не марается. - О.З.1851, VIII, 71.
******* Ж. М. Н. П. 1846, VII, 40 - 45; Послов. Даля, 24; Номис., 95; Срп. н. поел., 69.
******** Эрбен, Л - 9; Архив ист.-юрид. свед., II, ст. Бусл., 3.
********* Доп. обл. сл., 209.
********** Номис., 73.
*********** Срп. и посл., 53, 296.
************ Ж. М. Н. П. 1846, VII, 39.
Солнушко-вёдрушко!
Выглянь в окошечко*;
______________
* Т. с. просвети из-за туч или ночной темноты.
Твои детки плачут,
Есть-пить просят*.
______________
* Номис., 7: "Сонечко-сонечко! виглянь у виконечко; твои дитоньки плачуть, jистоньки хочуть".
В литовской песне солнце говорит о себе, что оно оберегает детей-сирот и греет бедных пастухов*; почти у всех славян название бедных напоминает бога: убогий, серб. божjак, хорут. богец, малорус, небога. В народных сказках к солнцу, месяцу и звездам обращаются герои в трудных случаях жизни, и божество дня, сострадая несчастию, помогает им**. Вместе с этим солнце является и карателем всякого зла, т. е. по первоначальному воззрению карателем нечистой силы мрака и холода, а потом и нравственного зла неправды и нечестия. С этою стороною мифического представления слилася мысль о вредоносном влиянии жаров, производящих засуху, истребляющих жатвы и влекущих за собою неурожай и моры. Губительное действие зноя приписывалось гневу раздраженного божества, наказующего смертных своими огненными стрелами = жгучими лучами. Выражение "воспылать гневом" указывает, что чувство это уподоблялось пламени. Самые названия солнца, указывающие на понятия огня, горения, порождали в уме мысль о его разрушительных свойствах: как в разведенном пламени видели пожирание горючих материалов всеистребляющим огнем (слова гореть и жрать мифологически тождественны), так нередко и солнце в народных преданиях представляется готовым пожрать тех сказочных странников, которые приходят к нему с вопросами. Вот почему возникли клятвы, призывающие на голову виновного или супротивника карающую силу солнца: галицкая - "соньце б тя побило!"; украин. - "щоб ти скризь сонце прой-шов!"; болгар. - "да ма изгори слжнце то! (или: Господь)"; серб. - "тако ми оне жраке небеске!", "тако ми што cja!" (т. е. солнце); хорв. - "sunce te oswetilo" (чтоб тебе солнце отомстило!)***. Поэтическое заклятие, обращенное Ярославною к солнцу, дышит этою древнею верою в карающее могущество дневного светила: "светлое и тресветлое Слънце! всем тепло и красно еси; чему, господине, простре горячюю свою лучю на ладе вой, в поле безводно жаждею имь лучи (луки) съпряже, тугою имъ тули затче?"**** Сходное с этим место находим и в Краледворской рукописи:
______________
* Черты литов. нар., 128; Лет. рус. лит., к. III, отд. 3, 55: "Солнышко, божья дочь, где так долго замешкалась?" - За морем, под горой оберегала я, обильная дарами, сироток, пригревала пастушков.
** Сказ. Грим., 25, 88; Срп. припов., 10; Zeitsch. fur D. М., I, 312. Светила небесные, являясь в сказках живыми, действующими существами, сохраняют свои стихийные свойства: Месяц пальцем своим освещает в щель темную баню; Солнце ставит себе на голову сковороду и поджаривает оладьи. Н. Р. Ск., III, 1; IV, 39.
*** Ж. М. Н. П. 1846, VII, 39, 45; Каравел., 25; Срп. и посл., 303-7; Номис., 72.
**** "Рус.Дост.,111,219.
Ai ty Slunce, ai Slunecko!
Ту li si ialostivo,
Cemu ty swietis na ny,
Na biedne ludi?* (36)
______________
* Ж. М. Н. П. 1840, XII, 118.
В русском простонародье есть любопытное сказание о том, как некогда божество наказало за непочтение к солнцу. Это было давно, у Бога еще не было солнца на небе и люди жили в потемках. Но вот, когда Бог выпустил из-за пазухи солнце, дались все диву; смотрят на солнышко и ума не приложат... А пуще бабы! повынесли они решета, давай набирать света, чтобы внести в хаты да там посветить; хаты еще без окон строились. Поднимут решето к солнцу, оно будто и наберется света полным-полно, через край льется, а только что в хату - и нет ничего! А божье солнышко все выше да выше подымается, уже припекать стало. Вздурели бабы, сильно притомились за работой, хоть света и не добыли, а тут еще солнце жжет - и вышло такое окаянство: начали на солнце плевать! Бог прогневался и превратил нечестивых в камень*.
______________
* Русск. Речь, 1861, № 41, стр. 600.
Из приведенных свидетельств старинных памятников, называющих солнце господином и Дажьбогом, ясно, что светило это олицетворялось в мужском поле; но рядом с этим встречаем не менее яркие указания, из которых видно, что оно было олицетворяемо и в образе богини. Чрезвычайно важен для мифологии вопрос об образовании мужского и женского рода в языках. Ясный и общепонятный в применении к живым существам, имеющим тот или другой пол, вопрос этот представляет большие трудности для решения относительно предметов неодушевленных, бесполых. Что мужской или женский род известного представления должен был оказать несомненное влияние на его мифическое олицетворение - об этом не может быть спора; но каким путем возникает идея о том или другом роде в применении к предметам неодушевленным - это далеко еще не разъяснено. Тем не менее в основании такого полового различения, выражаемого грамматическими формами, необходимо должна была лежать определенная мысль, вытекавшая из самого воззрения на предмет; по различию этого воззрения, одно и то же понятие могла принимать и форму мужеского рода и форму женского. Обращаясь к солнцу, мы замечаем колебание между тем и другим родом. Наше солнце (от санскр. su - рождать, творить; sur - блистать, разбрасывать лучи; surya - солнце и бог дневного светила*) в первоначальной форме своей было женского рода; в Остромировом евангелии оно пишется слъньце и сълъньце**; це есть окончание существительных ласкательных и уменьшительных; отбрасывая его, получаем первообразные женские формы слънь и сълънь, или по современному выговору слонь и солонь (сличи: до-лонь, длань), удержавшиеся доселе в выражениях: посолон (по солнцу), солоново-рот (поворот солнца) и чешек, слунь***. С этим свидетельством языка вполне согласно народное предание, общее славянам с немцами и литовцами, которое изображает солнце в виде прекрасной богини. Литовск. saule и немецк. die sonne (др.-сев. sol) женского рода, но ср.-вер.-нем. sunne колеблется между обоими родами; а готская форма sauil - мужеского рода, точно так же, как греч. hлioc, лат. sol, франц. soleil**** Соединяя с понятием солнца плодородящую силу, древний человек или сливал идею творчества с самым актом рождения и потому давал верховному небесному светилу женский пол, или смотрел на него, как на божество, которое не само рождает, но воздействием лучей своих оплодотворяет мать сырую землю, и та уже производит из своих недр, следов., олицетворял солнце в мужском поле. Народная загад(37)ка, означающая солнце, представляет его красною (т. е. блестящею) девою: "красная девушка в окошко глядит" (;= светит на заре: окно = утренний восход, см. гл. IV)*****; немцы называют его "Fru Sole" (Frau Sonne) и "heilige Frau" (sancta domina), что в средние века повело к смешению этой древней богини с пречистою Девою******.
______________
* Ч. О. И. и Д., год 1-й, II, ст. Бодянск., 13; Маннгардт. Die Gotterwelt, 60: sunu (sohn, сын), т. е. произведенный, рожденный. Персид. Митра был изображаем двуполым. - Ж. М. Н. П. 1838, XI, 342.
** Первая форма - церковнославянская, вторая - древнерусская.
*** Архив ист.-юрид. свед., I, ст. Бусл., 45 - 46.
**** D. Myth., 667.
***** Варианты: "красна девица по небу ходит"; "барыня на дворе, а рукава в избе", т. е. солнце на небе, а в избе свет (руки = лучи, см. ниже). - Послов. Даля. 1061; Эти. Сб., VI, 111.
****** Маннгардт. Die Gotterwelt, 105, 313 - 4; Ск. норв., I, стр. 206.
Ночные светила: месяц и звезды, как обитатели небесного свода и представители священной для язычника светоносной стихии, были почитаемы в особенных божественных образах. Галицкая пословица выражается: "месяц наш божок, а кто ж нам будет боговати, як его не стане?"* Увидевши молодой месяц, простолюдины наши до сих пор крестятся и сопровождают этот обряд различными причитаньями на счастье и здоровье**; у германцев же было в обычае преклонять колена и обнажать головы перед новорожденным месяцем***. Наравне с солнцем, в заговорах находим частые обращения и к звездам и к месяцу: "месяц ты красный! звезды вы ясныя! солнышко ты привольное! сойдите и уймите раба божьего (от запоя)"; "месяц, ты месяц! сними мою зубную скорбь" и проч. Обоготворение светил и ожидание от них даров плодородия, ниспосылаемого небом, влекли простодушных пахарей и пастухов древнейшей эпохи к усиленным наблюдениям за ними. По справедливому замечанию Якова Гримма, изменения или фазы месяца уже в глубочайшей древности должны были обратить на себя особенное внимание, и так как по ним гораздо легче, сподручнее было считать время, чем по солнцу, то естественно, что первоначальный год был лунный, состоящий из тринадцати месяцев****; недели и месяцы определялись лунными фазами, и в нашем языке слово "месяц" заключает в себе понятия: и luna, и mensis; самое слово это (санскр. mas и masa от корня та -мерить) убедительно доказывает, что луна служила издревле для измерения времени, была (по выражению М. Мюллера) золотой стрелкою на темном циферблате неба*****. Русские поселяне узнают время ночи по течению звезд, преимущественно по Большой Медведице, и создали себе много разных замечаний о погоде и урожаях по сиянию звезд и месяца: яркий свет их сулит плодородие******. У германцев был обычай: отходя вечером ко сну, посылать прощальный привет звездам, с чем согласно новогреческое обыкновение: исправлять перед сном молитву не прежде, как взойдет вечерняя звезда*******. Сербская песня говорит о молитве, обращенной к деннице; рано вставала девица
