Интеллигентское направление подняло в авторской песне понятие человека на самый высокий уровень, выражающий сознательное предстояние человека перед большим, чем личная жизнь, перед вечными ценностями вне зависимости от внешних условий. Интеллигентское направление авторской песни является ее высочайшей вершиной, тем камертоном, по которому настраивались остальные ее направления, души многих сотен и тысяч ее последователей.
К сожалению, ввиду утраты авторской песней высокого духовно-нравственного уровня (примерно начиная с середины 80-х годов XX века) в настоящее время интеллигентское направление в ней отсутствует. Может быть, потому Булат Окуджава сказал однажды в интервью, что жанр умер. Это направление еще предстоит создать заново и на новом уровне.
Известно, что основатели этого направления — Булат Окуджава, Александр Галич — во время бытования около авторской песни невразумительного названия «самодеятельная песня» (сам сделал, сам пою что угодно)[4] отделяли себя от этой самой «самодеятельной песни», говоря, что они не самодеятельные авторы, а поэты.[5] Звание поэта как человека, знающего и несущего в слове другим людям высокую правду, красоту, любовь, было принесено ими в авторскую песню и поднято на наибольшую высоту.
Творческое направление выражает прикосновение к вечной красоте, гармонии и правде мира через искусство, единство с ними во время творчества, отстаивание человеком этого единства в жизни, внутреннее единство с творцами искусства — композиторами, художниками, писателями, поэтами, музыкантами.
Творческому направлению принадлежит одна из самых известных песен Юрия Визбора — «Наполним музыкой сердца».
Наполним музыкой сердца!
Устроим праздники из буден.
Своих мучителей забудем…
Вот сквер — пройдемся ж до конца.
Найдем любимейшую дверь,
За ней — ряд кресел золоченых,
Куда с восторгом увлеченных
Внесем мы тихий груз своих потерь.
«Какая музыка была,
Какая музыка звучала!»
Она совсем не поучала,
А лишь тихонечко звала.
Звала добро считать добром
И хлеб считать благодеяньем,
Страданье вылечить страданьем,
А душу греть вином или огнем.
И светел полуночный зал.
Нас гений издали заметил
И, разглядев, кивком отметил
И даль иную показал.
Там было очень хорошо,
И все вселяло там надежды,
Что сменит мир свои одежды,
Ля-ля-ля-ля, ля-ля-ля-ля, ля-ля…
В этой песне выражено торжество гармонии музыки, преображающая, возвышающая способность искусства, вера в возможное изменение мира через утверждение в нем искусства.
В другой песне Юрия Визбора «По прекрасному Чюрленису» искусство представлено через известные имена его создателей.
По прекрасному Чюрленису,
Иногда по Остроухову
Мчались мы с одной знакомою
На машине «Жигули»,
Заезжали в Левитана мы,
В октябри его пожухлые.
Направлялись мы к Волошину,
Заправлялись, как могли.
По республике Цветаевой,
Через область Заболоцкого
С нами шла высоковольтная
Окуджавская струна.
Поднимались даже в горы мы,
Оставляя землю плоскую
Между пиком барда Пушкина
И вершиной Пастернак
Между Грином и Волошиным
На последнем переходе мы
Возвели шатер брезентовый,
Осветя его костром.
И собрали мы сторонников
Рифмы, кисти и мелодии,
И, представьте, тесно не было
Нам за крошечным столом.
В песне Булата Окуджавы «Живописцы» преображение, живописание города незаметно переходит в правдивое живописание человеческих судеб.
Живописцы, окуните ваши кисти
В суету дворов арбатских и в зарю,
Чтобы были ваши кисти словно листья,
Словно листья, словно листья к ноябрю.
Окуните ваши кисти в голубое
По традиции забытой городской,
Напишите и прилежно, и с любовью,
Как с любовью мы проходим по Тверской.
Мостовая пусть качнется, как очнется,
Пусть начнется, что еще не началось,
Вы рисуйте, вы рисуйте, вам зачтется,
Что гадать нам: удалось, не удалось…
Вы, как судьи, нарисуйте наши судьбы,
Наше лето, нашу зиму и весну,
Ничего, что мы чужие — вы рисуйте,
Я потом, что непонятно, объясню.
В другой песне Булата Окуджавы «Моцарт» передана вечная природа творчества, его неподвластность ни времени, ни внешним событиям жизни.
Моцарт на старенькой скрипке играет,
Моцарт играет, а скрипка поет…
Моцарт отечества не выбирает,
Просто играет всю жизнь напролет.
Ах, ничего, что всегда, как известно,
Наша судьба — то гульба, то пальба…
Не оставляйте стараний, Маэстро,
Не убирайте ладоней со лба.
Где-нибудь на остановке конечной
Скажем спасибо и этой судьбе…
Но из грехов своей родины вечной
Не сотворить бы кумира себе.
Ах, ничего, что всегда, как известно,
Наша судьба — то гульба, то пальба…
Не расставайтесь с надеждой, Маэстро,
Не убирайте ладоней со лба.
Коротки наши лета молодые,
Миг — и развеются, как на кострах,
Красный камзол, башмаки золотые,
Белый парик, рукава в кружевах.
Ах, ничего, что всегда, как известно,
Наша судьба — то гульба, то пальба…
Не обращайте вниманья, Маэстро,
Не убирайте ладоней со лба.
Дорожно-туристское направление авторской песни выражает предстояние человека в дороге перед вечной красотой и гармонией природы, возвышающей, облагораживающей человека, предстояние перед трудностями дорог, предстояние перед вечными ценностями в дороге; открытие, испытание и утверждение в человеке нравственно-волевых качеств — мужества, стойкости, честности, человечности, верности дружбе и любви; постоянное устремление к движению вперед, открытию новых горизонтов, восхождению на новые вершины.
Дорожно-туристское направление начинается с дороги, ее духовно-нравственной цели. Человек еще не знает, куда его влечет, что он хочет найти, но уже — сначала в мыслях, а потом и в жизни — устремляется в дорогу. Об этом — в песне Владимира Высоцкого «Белое безмолвие»:
Что же нам не жилось, что же нам не спалось,
Что нас выгнало в путь по высокой волне?
Нам сиянье еще наблюдать не пришлось.
Это редко бывает — сиянье в цене.
Общая приверженность жизни в дороге, ее смыслу выражена в песне Юрия Визбора «Ночная дорога».
Нет мудрее и прекрасней средства от тревог,
Чем ночная песня шин.
Длинной-длинной серой ниткой стоптанных дорог
Штопаем ранения души.
Не верь разлукам, старина!
Их круг — лишь сон, ей-богу.
Придут другие времена,
Мой друг, ты верь в дорогу.
Нет дороге окончанья, есть зато ее итог.
Дороги трудны, но хуже без дорог…
И в другой его песне «Ах, дорога»:
Дорогая дорога, живущего мира ворота,
Отворись предо мной, отворись предо мной.
Но дорога — это не просто состояние, это еще и путь к цели, куда влечет человека его сердце. Через рассказы и песни других людей, бывших в дороге, в туристских походах, приходило знание совершенно иной реальности, иной жизни, которая влекла к себе все новых и новых людей. Об этом песня Юрия Визбора «Не устало небо плакать»:
Не устало небо плакать над несчастьями людей,
Мы идем сквозь дождь и слякоть, через грохот площадей.
Мы идем, несем печали, бережем их под пальто,
Ни хирурги, ни медали — не поможет нам никто.
Мы с тобой уедем в горы к перевалам голубым,
И к вершинам тем, с которых все несчастья — просто дым.
Все законы незаконны, ну а память — заживет.
Только жены будут жены даже с этаких высот.
Там сойдет одна лавина, встанет новая заря,
И на солнечных вершинах наши бедствия сгорят.
Горы, мудры и туманны, встанут выше облаков
И залижут наши раны языками ледников.
Наиболее значительны в нравственном, философском плане походные песни, написанные о горах. Я вовсе не хочу принизить другие виды туризма и путешествий. Дело здесь, наверное, в том, что горы не только уводят человека из привычной повседневной жизни — в горах совершается еще и другое. Физически приподнимая человека над равнинами, расширяя перспективу и широту обзора, приобщая к своей красоте и чистоте, горы тем самым расширяют, возвышают и облагораживают мысль человека, его сознание, подвигая его к прямому предстоянию перед вечным, к пути своего дальнейшего совершенствования перед его лицом. Об этом «Памирская песня» Юрия Визбора:
