Писательские курсы или семинары нужны вам не больше, чем та или иная книга о мастерстве писателя. Фолкнер изучил свое искусство, работая в почтовой конторе Оксфорда, штат Миссисипи. Другие писатели овладели профессией, служа на флоте, работая на сталепрокатных заводах или околачиваясь в американских гостиницах. Я освоил самую ценную (и коммерческую) часть профессии, зарабатывая на жизнь стиркой простыней из мотелей и ресторанных скатертей в прачечной «Нью-Франклин» в Бангоре. Лучше всего учиться много читая и много работая, а самые ценные уроки – те, которые вы преподаете себе сами. Эти уроки чаще всего происходят при закрытой двери вашего кабинета. Обсуждения на писательских семинарах могут стимулировать интеллект и доставлять удовольствие, но часто они уводят в сторону от настоящей работы писателя.
И все же я полагаю, что вы можете оказаться в некотором варианте лесной колонии писателей из «Восток есть восток»: собственный коттедж среди сосен, снабженный текстовым процессором, чистыми дискетами (что так стимулирует воображение, как пачка чистых дискет или пачка чистой бумаги? ), кушеткой в соседней комнате для полуденного сна и горничной, которая на цыпочках подходит к крыльцу, оставляет завтрак и так же на цыпочках уходит. Это, по-моему, отлично. Если вам представится такой шанс, ловите его. Может, вы и не выучите Волшебные Секреты Мастерства (а их и нет – вот облом, а?), но зато отлично проведете время, а я всегда за это.
Помимо вопроса «Где вы берете идеи?», другие вопросы, которые любой публикующийся писатель слышит от желающих опубликоваться, таковы: «Как найти литературного агента?» и «Как связаться с людьми из издательского мира?»
Тон, которым задаются эти вопросы, часто смущенный, иногда огорченный и почти всегда злобный. Существует распространенное подозрение, что почти все новички, которым удалось опубликоваться, прорвались сквозь барьер, потому что у них была лапа, блат, толкач в этом бизнесе. Мнение это основано на молчаливом допущении, что весь издательский мир – одна большая, счастливая, инцестом повязанная семья.
Это не правда. Не правда и то, что агенты – кучка высокомерных снобов, которые скорее умрут, чем дотронутся до не заказанной рукописи без перчаток. (Ладно, о'кей, есть и такие.) На самом деле агенты, издатели и редакторы ищут очередного горячего автора, который может продать много книг и принести много денег, и это не обязательно молодой автор. Хелен Сентмайер опубликовала «И все леди клуба», когда была уже в доме престарелых. Фрэнк Мак-Курт был куда моложе, когда издал «Пепел Анджелы», но тоже не желторотый.
В молодости, только начиная публиковать короткие рассказы в журналах, я питал оптимизм насчет своих шансов на публикацию; я знал, что «поймал игру», как говорят сегодня баскетболисты, и еще я знал, что время работает на меня: рано или поздно авторы бестселлеров шестидесятых – семидесятых перемрут или выживут из ума, освободив место для новичков – таких, как я.
Но все равно я понимал, что мне придется завоевывать миры за пределами страниц «Холостяка», «Цента» и «Джаггса». Я хотел, чтобы мои произведения нашли свой рынок, а это значило найти обходной путь вокруг того неприятного факта, что лучше всего платящие журналы (например, «Космополитен», который тогда печатал много коротких рассказов) на не заказанную прозу даже и не посмотрят. Ответом, как мне тогда казалось, будет завести себе агента. Если у меня хорошая проза, думал я тогда не утонченно, зато абсолютно нелогично, агент мои проблемы решит.
Только много позже я открыл, что не все агенты – хорошие агенты и что хороший агент полезен много для еще чего, а не только, чтобы уговорить редактора «Космополитена» взглянуть на твои рассказы. Но тогда, в молодости, я еще не осознавал, что в издательском мире есть люди – и немало, – готовые стянуть медяки с глаз покойника. Для меня это не имело значения, поскольку до первого успеха моих романов у публики красть у меня было нечего.
Агента иметь нужно, и если ваша работа может быть продана, то вы найдете его почти без хлопот. Может быть, вы найдете его и тогда, когда вашу работу продать нельзя, если только она подает надежды. Спортивные агенты представляют спортсменов из заштатных лиг, играющих ради прокорма, в надежде, что их юные клиенты станут когда-нибудь звездами; по той же причине литературные агенты часто занимаются писателями, не имеющими больших шансов на публикацию. Вполне вероятно, что вы найдете человека, который займется вами, даже если ваша история публикаций строго ограничена «малыми журналами», которые платят только авторскими экземплярами – зачастую агентами и издателями эти журналы рассматриваются как полигоны для испытания новых талантов.
Вы должны начать действовать как собственный адвокат, а для этого читать журналы, публикующие вещи того жанра, в котором вы пишете. Надо также читать журналы для писателей и купить себе экземпляр «Рынка писателя» – самый необходимый инструмент для начинающего на этом рынке. Если вы уж очень бедный, попросите кого-нибудь подарить его вам на Рождество. И эти журналы, и «РП» (это объемнейшая громадина, но по разумной цене) дают список издателей книг и журналов, а также приводят примерные описания произведений, которые на этом рынке имеют хождение. Еще сообщается наиболее востребованная длина произведения и имена членов редколлегии.
Вас как начинающего писателя в основном заинтересуют «малые журналы», если вы пишете рассказы. Если вы пишете или уже написали роман, для вас в журналах писателей и в «Рынке писателя» приводятся имена литературных агентов. Можете к справочникам у себя на полке добавить «ЛР» («Литературный рынок»). При поиске агента или издателя надо быть благоразумным, осмотрительным и усердным, но – и это не стареет от повторения – самое главное, что вы можете сделать сами, – читайте рынок. В этом могут помочь краткие колонки «Райтерз дайджест» («…публикует в основном литературу обычного направления, 2000 – 4000 слов; уходить от стереотипных персонажей и стандартных романтических ситуаций»), но краткая колонка – будем смотреть правде в глаза – всего лишь краткая колонка. Посылать рассказы, не изучив рынок, – это как играть в «дартс» в темной комнате: иногда можно попасть в цель, но попадание будет незаслуженным.
Вот история честолюбивого молодого писателя, которого я назову Фрэнком. На самом деле он составлен из трех моих знакомых молодых писателей – двоих мужчин и одной женщины. Все в свои двадцать с лишним лет испытали кое-какой писательский успех, но на момент написания этого текста ни один еще на «роллс-ройсе» не ездит. Все трое скорее всего пробьются, где-то, я думаю, годам к сорока, все трое будут регулярно публиковаться (а один из них, пожалуй, начнет спиваться).
У всех трех лиц нашего Фрэнка различные интересы, и все они пишут в разных стилях, – но подход к препятствиям, отделяющим их от звания писателя публикующегося, у них почти одинаков, что позволяет мне легко объединить их в одном лице. Мне кажется, что другой начинающий писатель – например, вы, дорогой Читатель – не слишком прогадает, идя по стопам Фрэнка.
У Фрэнка диплом магистра по английской литературе (чтобы быть писателем, это не обязательно, но уж точно никак не вредит), и он еще в колледже начал посылать рассказы в журналы. Он прослушал несколько курсов писательского мастерства, и многие журналы, в которые он посылал рассказы, были рекомендованы ему преподавателями. По этим рекомендациям или почему еще, но Фрэнк внимательно читал рассказы в каждом журнале и свои рассказы рассылал согласно своим соображениям о том, какой куда лучше подойдет. «Три года подряд я читал каждый рассказ, напечатанный в журнале «Рассказ», – говорит он и смеется. – Я, может быть, единственный житель Америки, который может это утверждать».
Несмотря на такое внимательное чтение, в колледже Фрэнк ни одного рассказа в этих журналах не напечатал, хотя с полдюжины рассказов пристроил в университетском журнале (назовем его «Ежеквартальный выпендреж»). От чтецов некоторых журналов он получал личные записки об отказах, в том числе и из «Рассказа» (женская составляющая Фрэнка говорила: «Они мне задолжали записку!»), и из «Джорджия ревью». В этот период Фрэнк был подписан на «Райтерз дайджест», и «Райтер» тщательно их читал и обращал особое внимание на агентов и приводимые списки агентств. Имена тех, чьи литературные интересы казались ему совпадающими с его собственными, он обводил кружком. Он сделал выписку агентов, которые говорили, что любят «остросюжетные» произведения – претенциозный способ сказать «саспенс». Фрэнк любил саспенс, а также криминальные и сверхъестественные сюжеты.
Через год после окончания колледжа Фрэнк получил первое письмо о приеме вещи – о счастливый день! Оно пришло из малого журнала, который бывает в киосках, но в основном расходится по подписке, – назовем его «Кингснейк». Редактор предложил купить безделушку Фрэнка «Леди в сундуке» на тысячу двести слов за двадцать пять долларов плюс дюжину авторских экземпляров. Фрэнк, конечно, в диком восторге – пролетает мимо седьмого неба. Он обзванивает всех родственников, даже тех, кого не любит, (я думаю, этих в первую очередь). Двадцать пять баксов не помогут заплатить за квартиру, даже на бакалею Фрэнку с женой их на неделю не хватит, но зато какое подтверждение амбиций, а главное – и любой свеженапечатанный автор согласится со мной, что это бесценно – «Моя работа кому-то нужна! Ур-ра!» И это еще не единственная выгода. Это – репутация, маленький снежок, который Фрэнк теперь покатит по склону холма, надеясь превратить его в огромный ком к моменту спуска вниз.
