**** D. Myth., 164-6; 1171; Die GOtterwelt, 64,190, 207-8; Симрок, 59; D. Rechtsalt., 64,162-3.
***** У. З.А. H. 1852, IV, 513,522.
I chopi Zaboi sv6i miat...
I wrfe po wraze.
Letie miat, roskoci sic seit.
Za sffilem sie roskocista Ludiekowa prsi*.
______________
* Перевод: И схватил Забой свой молот и бросил на врага; полетел молот, пробил щит, а за щитом - Людекову грудь (Ж. М. H. П. 1840, XII, ст. Срезн., 131-2).
Бог-громовник, разбивая своим молотом облачные скалы, высекает из них небесное пламя молний, точно так же, как сильным ударом о кремень высекаются из камня летучие искры. Слово кре-мень (сравни: сух-мень, стре-мень) имеет в санскрите корень kr - бить, ударять, ранить, убивать и могло совмещать в себе двоякое значение: это - или орудие, которым наносится удар, или предмет, по которому ударяют, высекая огонь; от того же корня крес - огонь, вызванный ударом грома, т. е. а) молния и б) блеск солнца, выведенного из-за туч, как бы вновь возжженного богом-громовником (стр. 97); кресить, кресать, пол. krzesac, словен. kresati - высекать огонь из кремня и обтачивать камень (жернов), кресало = огниво; искра (области. згра=с выкинутым для благозвучия р: зга, "зги божией не видать"* того же происхождения**. Таящиеся в камне искры огня породили известное в нашем простонародье сказание о том, что первосозданные и враждебные друг другу стихии огонь и вода долго спорили между собою, и вот когда вода начала осиливать и уже совсем заливала пламя огонь укрылся от нее в кремень, из которого впоследствии люди стали вызывать его ударом железа***. Народная загадка дает "огню" следующее живописное определение: "в камне спал, по железу встал, по дереву пошел - как сокол полетел"****. По немецким преданиям, Тор, высекая искры молний, разрушает мрачные вертепы облаков и возжигает на небе ясный светильник солн(130)ца; для этого есть у него трехгранный камень (feuerstein) и кресало (stahl), выкованное карликами; с одной стороны камень белого цвета, с другойжелтого, с третьей - красного; ударяя в белую сторону, бог вызывает бурю с градом; ударяя в красную - производит гром и молнию, а ударом по желтой стороне дарует яркие солнечные лучи, от которых тают льды и снега. Тор может забросить свой камень и кресало куда захочет, но при первом требовании они тотчас же возвращаются в его руки*****. Другое поэтическое представление заставляет бога-громовника, разъезжая по облачному небу, творить молнии ударами конских копыт. Подновляя древний языческий миф в христианском духе, в Баварии объясняют гром и молнию тем, что Господь и св. Дева ездят по небу и во время этой прогулки кони их ударами своих подков высекают из камней огненные искры******. По указанию Стрийковского, истукан Перкуна держал в руке камень, сделанный наподобие молнии, а перед ним постоянно пылал священный огонь ("w reku zas trsymaT kamien na ksztaft pioruna paiajacego, ktoremu na czesc i na chwafe ogien dgbowy, ktory wiecznym zwano..."******* В Густинской летописи известие это передано так: "Перконос, си ест Перун, бяше у них старейший бог, создан наподобие человече, ему же в руках бяше камень многоценный аки огнь; ему же... огнь неугасающий з'дубового древия непрестанно паляху"******** Если пламя почему-либо угасало, то для возжжения костра высекали огонь из камня, находившегося в руках идола*********. Финны называют кремень "огневым камнем бога Укко" (Ukon kivi; Ukon pii); из него высекает он молнию**********. В русской сказке герой бросает в колдуна, несущегося по воздуху черной тучею, кремень и огниво, и от того рождается пламя, в котором и гибнет злой волшебник***********.
______________
* Обл. Сл., 69.
** Архив ист.-юрид. свед., II, пол. 2, 8-10. Санскр. krc-anu- огонь, krc-aku- сожжение (Мат. сравн. слов., 1,293, 405).
*** Рус. Бес. 1856, III, ст. Максимов., 95.
**** Послов. Даля, 1065.
***** Die Gutterwelt, 207.
****** Ibid., 188.
******* Стр. 143.
******** П. С. Р. Л., II, 257.
********* Ковен. Г. В. 1847, 27.
********** У. 3. А. Н. 1852, IV, 512-3; 519. У лопарей был деревянный идол Тиермеса (громовник) с молотом в руке, с кремнем и стальным гвоздем на голове, которыми, по народному поверью, высекал он огонь. - Вест. Р. Г. О.1856, IV, 317.
*********** Чудинск., 14.
Народный русский эпос дает сказочным героям и мифическим змеям богатырскую палицу. Слово это от понятия простой дубинки = палки перешло в название кованого, металлического бранного орудия; и здесь замечаем ту же связь между по-жигающим огнем (= карающей молнией) и побивающим оружием: палица от па-лиги (пламя, запалить в кого мечом - ударить, паля - удар по руке линейкою), подобно тому как жезл (жьзл) от жегу (жгу) = ожог деревянная кочерга*; глаголы ожечь, жигануть употребляются не только в значении обжога, но и вообще удара и укола; от того же корня детское жижа огонь и облает, жигалка - свечка; сравни: луч и лучина (= облает, луча)**. Как из камня огонь вызывается ударом кресала, так из дерева вызывается он трением; такой огонь, добываемый из дерева и доныне известный под названием живого, служил на земле эмблемою небесного огня молнии (см. гл. XV); соответственно тому дождь, низводимый на землю громовником, назывался живою водою. Русское предание наделяет Перуна палицею; любопытный рассказ об этой палице занесен в наши летописи: "и прииде (по крещении св. Владимира) к Новугороду архиепископ Яким, и требища разори, и Перуна посече и повеле воврещи в Волхов. И повязавше ужи, влечахуть и по калу, биюще жезлием и пихающе, и в то время вшел бе в Перуна бес, и нача кричати: о горе, горе мне! До(131)стахся немилостивым сим рукам! И вринуша его в Волхов. Он же, пловя сквозе великий мост, верже палицю свою и рече: на сем мя поминают новгородские дети, ею же и ныне безумнии убивающеся, утеху творять бесом". "Порази же слепотою новгородцов, яко оттоле в коеждо лето на том мосту люди собираются и разделшеся на двое, играюще убиваются"***. Соборные правила митрополита Кирилла (1274 г.) осуждают обычай "в божествьныя праздники позоры некакы бесовскыя творити с свистанием и с кличем и с воплем, сзывающе некы скаредные пьяница, и бьюще-ся дрекольем до самыя смерти и взимающе от убиваемых порты"****. Древнейшие религиозные обряды большею частию возникли, как подражание тем действиям, какие созерцал человек в небесной сфере; в грозе представлялась ему битва Перуна и подвластных ему духов с полчищами облачных демонов, - и вот, когда наступала весна и приводила с собой дождевые тучи, предки наши приветствовали их появление играми, символически означавшими борьбу стихий, и были убеждены, что воинскими кликами и стуком оружия они пробуждают бога-громовника на его творческий подвиг; во время летней засухи тот же обряд вызывал Перуна начать битву с тучами и пролить на поля освежающий дождь. Перуновой палице соответствует немецкий donnerkeule (keil - клин, keule - дубинка) - клинообразная, заострённая палица Тора, которой не может противостоять никакая броня*****, и окрыленный жезл Гермеса, Зевсова посланника (Дioc ayyeлoc); крылья приданы этому жезлу, как эмблема быстрого полета молнии******. Палица, как знамение карающего божественного орудия, сделалась символом власти и перешла в царский скипетр, жреческий и судейский жезл.
______________
* Radio, ling. slov., 30,61.
** Доп. обл. сл., 105.
*** П. С. Р. Л., II, 258; III, 207; V, 121.
**** Рус. Дост., 1,114; Sartor. Gesch. der Urspr. der. Deut. Hanse: в Новгороде между немецкими дворами запрещалось играть в дреколья.
***** Die Gotteiwelt, 208.
****** Кун, 238-9. Представлением молнии - палицею объясняется одно место Краледворской рукописи о сражающихся шестах, под звуки чародейных песен (Ж. М. Н. П. 1840, XII, 119).
Сухое дерево, трением которого добывается "живой огонь", получило в заговорах символическое значение молнии, доныне называемой сербами сухою = палящею (см. стр. 100). Так если покажется на теле веред или чирей, то очерчивают больное место сосновым суком или безымянным пальцем*, приговаривая: "как сук сохнет, так бы сох у раба божия (имярек) чирей!"** Иногда, вместо того, обводят безымянным пальцем правой руки сук у дверного или оконного косяка с приговором: "как сохнет и высыхает сук, так сохни и высыхай веред. От перста ни огня, от чирья ни ядра!"*** Когда нападут на стадо черви, крестьяне берут одного из таких червей, обвертывают шерстью и кладут в расщелину засохшего дерева - так, чтобы он не мог вылезть; после того, по народному поверью, все черви посохнут и пропадут (Калуж. губ.). Если мы припомним, что в воспалительных болезнях высекают над болячками огонь (см. стр. 104) или прикладывают к ним "громовые стрелки" (Новгор. губ.), то для нас не останется ни малейшего сомнения насчет настоящего смысла указанных обрядов: прикосновением сухого дерева, т. е. силою Перуновой палицы, присыхают болезненные нарывы и гибнут вредные насекомые. Не бей ребенка лучиною, советует народная примета; не то он иссохнет, как эта лучина = впадет в сухотку****. Не должно также разбалтывать приготовляемой похлебки лучиною; не то разоришься - иссохнет и пойдет прахом все богатство (Арханг. губ.). Инте(132)ресно сблизить с этими поверьями следующий обряд очистительной клятвы у чувашей: подозревая кого-нибудь в совершенном проступке, они заставляют его перешагнуть через сухую, зажженную с обоих концов палку. Переступая через нее, заподозренный должен сказать: "да буду я так же сух, как эта палка, если показал неправду!"***** Значение этих слов то же самое, что и в древнерусской клятве золотом (см. стр. 102), т. е. да поразит меня за неправду небесный огнь! (молния). Пламя молний иссушает дождевые тучи, и так как дождь на метафорическом языке назывался кровью, то отсюда возникло поверье: чтобы остановить идущую кровь (чтобы она запеклась), надо зажать сучок на бревенчатой стене******.
