убежденных в том, что их похищали, обвиняют в этом серых инопланетян. В 2004 году редакторы Оксфордского словаря хотели даже добавить в статью, посвященную серому цвету, следующую фразу: «Представитель любого из многочисленных разновидностей серокожих гуманоидных внеземных существ».
Многие из нас росли, представляя себе инопланетян «маленькими зелеными человечками». Впервые это образное выражение встречается в рассказе «Зеленый мальчик с Урры», опубликованном в газете The Atlanta Constitution в 1899 году (Урра — это название планеты, где родился зеленый мальчик). К 1910-м годам зеленые марсиане изображались в научно-фантастических произведениях Эдгара Райса Берроуза, а с 1920-х годов — в научно-фантастических журналах, где Флэш Гордон и подобные ему герои стремились спасти мир от злобных зеленых инопланетян. Однако к середине века неким символом эпохи стали серые инопланетяне. Отчасти в этом нашла свое отражение неоднозначность, непостижимость серого, а также рассказы о том, что в 1947 году инопланетяне серого цвета были обнаружены в Розуэлле, штат Нью-Мексико.
Через четырнадцать лет после событий в Розуэлле «серых человечков» обвинили в том, что они организовали первое похищение землян, получившее широкий резонанс. Ночью 19 сентября 1961 года Барни и Бетти Хилл возвращались домой в Нью-Гэмпшир, когда прямо перед их машиной бесшумно пролетел инопланетный корабль в форме блина. Впоследствии Бетти, погруженная в гипнотический сон, вспоминала, что внутри корабля находились гуманоиды «с голубоватыми губами… и кожей сероватого цвета». Инопланетяне похитили супругов Хилл. Бетти спросила командира инопланетян, откуда они, а позже под гипнозом нарисовала «звездную карту», которую ей показали пришельцы. Астроном-любитель Марджори Фиш вычислила, что инопланетяне прилетели с Zeta Reticuli, звездной системы, расположенной примерно в 38 световых годах от Земли. Люди, которые считают все это правдой, утверждают, что мы должны называть таких инопланетян «ретикуланами», потому что именно так они описывают себя, а называть их «серыми человечками» — расизм.
Барни и Бетти Хилл рассказывают о том, как в 1961 году их похитили серые пришельцы
Безмолвие [белого] не мертво, оно полно возможностей.
Василий Кандинский
Разве белый — это цвет? Если мы рассматриваем цвет исключительно с точки зрения физики, то белый — вообще не цвет. Человеческий глаз способен видеть световые волны длиной от 380 до 750 нанометров. Видимый спектр начинается с фиолетового цвета (около 380–450 нм), переходит в синий, зеленый, желтый, оранжевый и заканчивается красным цветом (590–750 нм). Белый, черный, розовый и коричневый отсутствуют в видимом спектре, — так может быть, это вовсе и не цвета? Почему же тогда мы их видим? Наши глаза смешивают световые волны разных длин: белый цвет мы видим в том случае, когда от предмета отражаются волны всех длин видимого спектра, а черный — когда отражается очень небольшое количество длин волн. Другими словами, белый — это все цвета в одном.
В самом начале — не то чтобы в самом-самом, но примерно 100–125 миллионов лет назад — был цветок, и он был, как отмечает Льюис Дартнелл в своей книге «Происхождение» (2019), «скорее всего, белым». Этот цветок стал предшественником покрытосеменных растений, другая группа растений — голосеменные — представлена сегодня вечнозелеными хвойными. Дартнелл пишет: «Покрытосеменные растения и их опылители развивались вместе — это один из величайших примеров совместной эволюции в истории жизни на Земле, и мир взорвался изобилием цветов и пьянящих ароматов».
Разным опылителям нравятся разные цвета. В 2009 году в Университете Санта-Барбары ученые провели исследование и обнаружили, что колибри предпочитают опылять красные цветки водосбора, а вот бражники чаще опыляют белые и желтые цветы. Другие исследования подтверждают мнение о том, что, несмотря на тяготение некоторых насекомых к определенным цветам (эксперименты показывают, например, что жесткокрылые любят белый и кремовый цвета), на выбор насекомых могут влиять такие факторы, как доступность, сезонные колебания климата, количество лепестков цветка и что там есть вкусненького — пыльца, нектар или и то и другое.
TB1 (или «белый унитазный») — именно такого оттенка многие американцы отчаянно желают добиться для своих зубов. Дантист Рональд Перри в 2015 году в интервью журналу Nautilus сказал: «Тот цвет, который когда-то считался естественным белым, люди теперь называют желтым. В нашем обществе распространено мнение, что чем белее и ярче, тем лучше».
Западный мир одержим идеей быть «белее белого», и эта одержимость нашла свое отражение не только в рекламных слоганах, продвигающих стиральные порошки, холодильники, мыло и посудомоечные машины, но и даже в архитектурном стиле Шарля Эдуара Жаннере (1887–1965), известного как Ле Корбюзье, чья любовь к белому цвету граничила с фанатизмом. Вот как Ле Корбюзье восхвалял поднимающую моральный дух эмалевую краску риполин: «Представьте себе результаты действия “закона риполина”. Все граждане должны покрыть свои портьеры, обивку, обои и домашнюю утварь простым слоем белого риполина. И все — в доме чисто. Больше нет грязных, темных углов. <…> Затем наступает и внутренняя чистота, поскольку, встав на этот путь, вы не захотите впускать в свою жизнь что-то неправильное, недозволенное, нежеланное, непродуманное: никаких спонтанных действий. Когда вы окружены тенями и темными углами, дом принадлежит вам только до той границы, где взгляд уже не способен проникнуть в темноту. Вы не хозяин в собственном доме. Покрыв стены риполином, вы станете хозяином собственного дома».
Стоматологи используют такую шкалу, чтобы подбирать цвета для имплантатов и зубных протезов, но в ней нет оттенков, которые современные знаменитости посчитали бы достаточно белыми для своих зубов
Аргументация Ле Корбюзье в пользу неоспоримых достоинств чистоты совпадает с позицией основателя методизма Джона Уэсли, который еще в 1778 году провозгласил в своей проповеди, что «небрежность не имеет ничего общего с религией, а вот чистота сродни благочестию». Сто лет спустя этот посыл подхватила компания Procter & Gamble и выпустила недорогие бруски белого мыла. Цвет, официально называвшийся «слоновая кость», отличал новый продукт от имевшихся в продаже коричневых, зеленых и серых брусков, и благодаря ассоциации с чистотой физической и нравственной мыло этого цвета стало чрезвычайно популярным.
В 1880-х годах физическая чистота была предметом глубокой озабоченности представителей Всеанглийского клуба тенниса, которые решили, что лучший способ скрыть неприглядные пятна пота на одежде игроков — заставить их носить одежду белого цвета. Некоторые чемпионы Уимблдона, в частности Пэт Кэш и Роджер Федерер, критиковали эти правила, однако после обновления правил в 2014 году теннисные функционеры подчеркнули, что белый означает чисто белый, а не молочный или кремовый.
Современные люди воспринимают базовый белый цвет как желтовато-белый, поэтому компании
