______________
* На Украине каня означает и тучу и хищную птицу: "чекае як каня дощу!" (Номис., 265).
** D. Myth., 599-603; Die Windgottheiten von Genthe, 11
*** Н. Р. Ск., I, 6; V, 41; VII, 5, b; Рыбник., I, 448; Slov. pohad, 58-60; Сб. Валявца, 183-6; Вольф, 206-7, 221; Гальтрих, 88-89.
**** Н. Р. Ск., VII, 16.
***** Грифы стерегли небесное золото. В греческой мифологии вихри олицетворялись еще - голодными, жадными гарпиями: это были окрыленные девы с перьями коршуна на теле и с железными когтями той же птицы на руках и ногах; собственные имена их: Aello (буря, вихрь), Okypete (скоролетающая), Kelaino (мрачная); слово гарпия Маннгардт переводит" "die Raflerin" (Die Guttciwelt, 100; Der Ursprung der Myth., 196,215-6).
****** Н. Р. Ск., VII, 24.
******* Der Ursprung der Myth., 196.
******** Тысяча и одна ночь - во втором путешествии мореходца Синдбада.
********* Пыпин, 73,224-7.
********** Срп. припов., 43.
*********** См. сказку об Игнатии-царевиче и Суворе-невидимке.
Стратим-птица всем птицам мати*,
______________
* Т. е. старшая, царь-птица.
Живет Стратим-птица на океане-море ( = на небе)
И детей производит на океане-море,
По божьему все повелению.
Стратим-птица вострепенется
Океан-море восколыхнется;
Топит она корабли гостиные
С товарами драгоценными*.
______________
* Калеки Пер., II, 369; Ч. О. И и Д., годЗ, IX, 190. В старинном апокрифе, известном под названием "Иерусалимской беседы", сказано: "а птица птицам мать - Таврук (вар. Лаврун) = птица, невеличка - с русскую галку, а живет она у гремячева кладезя, у теплого моря" (Пам. стар. рус. литер., II, 308); гремячие или громовые колодцы = дождевые источники, теплое море = летнее небо, как вместилище дождевых облаков.
Итак, как скоро встрепенется эта птица - от удара ее могучих крыльев рождаются ветры и подымается буря: представление, совершенно сходное с скандинавскими орлами-великанами. По белорусскому поверью, гарцуки (от гарцевать- играть, бегать взапуски), духи, подвластные Перуну, летают в виде разных хищных птиц и, разыгравшись в воздухе, крыльями своими производят стремительные ветры; чем быстрей и сильнее взмах их крыльев, тем суровее дуют ветры и разрушительнее действует буря*. Народная фантазия иначе не представляет ветры, как существами крылатыми; таковы греческие Борей, Зефир и другие их братья. До сих пор в разных языках, в том числе и в нашем, сохраняется эпическое выражение: "прилететь на крыльях ветра"**. В хождении Зосимы к рахманам (рукоп. XIV в.) читаем: "и взвея буря велика и взять мя от земля и вземши мя на крило свое и несе мя... и приде облак с ветром и взят мя на криле свои"***. В Слове о полку Ярославна взывает: "о Ветре-ветрило! чему, господине, насильно вееши? чему мычеши хиновьскыя стрелкы на своею нетрудною крыльцю (на своих легких крылушках) на моея лады вой?"**** Выражения эти нисколько не принадлежат к произвольным риторическим украшениям; в них сказывается давнишнее воззрение человека на природу, основанное на том живом впечатлении, какое она производила на чувства человека. Возвращаясь к огромной, быстролетной птице сказочного эпоса, мы убеждаемся, что в ее грандиозном образе фантазия воплотила тот неудержимо несущийся бурный вихрь, который, нагоняя на небо черные тучи, потемняет солнечный свет, волнует моря и с корнем вырывает столетние деревья*****. На крыльях ветров приносится .животворная влага дождей: отсюда понятно, почему под крыльями сказочной птицы хранится богатырская или живая вода******, почему стоит ей дунуть, плюнуть (дуновение = ветр, слюна = дождь) на отрезанные икры доброго молодца-и они тотчас же прирастают к его ногам; понятно также, почему заменяют ее иногда змеем или драконом*******, в образе которого олицетворялась громоносная туча. Чужеземные имена страуса и грифа приданы этой птице под влиянием средневековых бестиариев, которые (как известно) составляли в старину любимое чтение грамотного люда; нередко, впрочем, птица-ветр или птица-облако, несущая на сво(257)их крыльях сказочного героя, называется орлом, вороном, соколом или коршуном. Подобно змею-туче, Сокол, Орел и Ворон сватаются в сказках за прекрасных царевен, похищают их и уносят в свои далекие области (объяснение этого мифа см. в гл. XX); когда они являются за красавицами, прилет их сопровождается вихрями и грозою; сверх того, чтобы помочь брату похищенных царевен, Орел воздымает бурю, Ворон приносит целящей, а Сокол живой воды, и таким образом оживляют убитого царевича********. Весьма знаменательно, что в других тождественных по содержанию сказках, вместо этих чудесных птиц, выводятся прямо могучие силы летних гроз, под собственными своими названиями; так в сказке о Федоре Тугарине********* сватаются за красавиц и уносят их с собою Ветер, Град и Гром. Тех же мифических героев, только с заменою Града - Дождем, встречаем в сказке об Иване Белом**********, женившись на трех сестрах-царевнах, они учат брата их царевича великой премудрости: Гром научает его грохотать в поднебесье. Дождь - лить потоки и топить города и села, а Ветер - дуть, царства раздувать да хаты перевертать. Ворона Вороновича народный эпос часто отождествляет с Ветром; так в одной сказке, по русской редакции, Солнце, Месяц и Ворон женятся на трех родных сестрах***********, а по редакции словацкой сестры эти выходят замуж за царя-Солнца, царя-Месяц и царя ветров, который и уносит девицу на своих крыльях************. В трудных случаях жизни сказочные герои обращаются с вопросами к Солнцу, Месяцу и к Ворону или Ветру*************.
______________
* Приб. к Ж. М. Н. П. 1841,87-88.
** D. Myth., 601: "schwebte aufden flugein der winde", "volavit super pennas ventorurn".
*** Пам. отреч. лит., II, 79-80. **** Рус.Дост.,111,214.
***** Н. Р. Ск., VIII, стр. 430.
****** Ibid., VII., 16.
******* Шлейхер, 139.
******** H.P.Cк.,VIII,l,8.
********* Ibid., 1,14.
********** Лет. рус. лит., кн. V, 8-15.
*********** Н. Р. Ск., IV, 39; сравни сб. Валявца, 1; Штир, 13.
************ Slov.pohad., 414-432.
************* Zeitschr. RirD. M., 1,312.
В своем быстром полете ветры подхватывают и разносят всевозможные звуки; признавая их существами божественными, древний человек верил, что они не остаются глухи к его мольбам, что они охотно выслушивают его жалобы, клятвы и желания и доставляют их по назначению. В народных песнях весьма обыкновенны эпические обращения к ветрам, чтобы они скорее донесли весточку к милому другу или к роду-племени*. Но как ветры олицетворялись в образе птиц, то понятно, что подобные же обращения стали воссылаться и к этим легкокрылым обитателям лесов и рощ. Потому и в мифических сказаниях, и в народной поэзии птицы являются услужливыми вестниками богов и смертных. Приведем примеры:
______________
* Ч. О. И. и Д. 1863, IV, 259: "Повей, ветре-ветроньку, С Побережа в Литвоньку! Занеси весть милому, Шо я тужу по нему".
"Ой, орле, орле, сивый соколе!
Чи не бував ты в моей стороне?
Чи не чував ты о якой новинке?"*
______________
* Ibid., 185.
Или мать спрашивает орла про своего сына-казака, отъехавшего на чужбину, и получает от него печальное известие: "твой сын, мати, в поле спочивае!"* В "Любушином суде" ласточка прилетает к окну княжны и объявляет ей о распре двух братьев Кленовичей; в песнях поляков, чехов и словаков она переносит вести любовников**. В малорусских песнях кукушка прилетает к матери с вестью о судьбе ее (258) сына, а через соловья посылает девица поклон на далекую родину и разведывает про своего милого:
______________
* Украин. нар. песни Максимов., 164.
** Пов. и пред., 185.
Соловейко, мала пташечка
Полети в мою стороночку,
Понеси батькови поклоночку;
Нехай батько не журится,
А матуся не печалится
Соловейко маленький!
В тебе голос тоненький,
Скажи - де мий миленький?
К галке обращаются с такими же просьбами:
Ой полети, галко! де мий ридный батько;
Нехай мене одвсдае, коли мене жалко!
Или: "галочко черненька! ты скажи, дё моя миленька?"* В старинной былине голубь с голубкою приносят Добрыне весть, что жена его идет за другого замуж**. По указанию доселе сохранившейся поговорки, сорока на хвосту вести приносит.
______________
* Об истор. зн. нар. поэз., 68,74,80.
** Рыбник., III, 87.
Мифические представления бури, ветров и туч быстролетными птицами послужили источником, из которого возникли приметы, поставившие в самое близкое соотношение крик и полет различных птиц с непогодою. Карканье ворон, чириканье воробьев, крик галок, грай воронов пророчат ненастье и, смотря по времени года, дождь или снег*; то же предвещают гагары - если кричат на лету, сороки - если прячутся под кровлею, ласточки и голуби - если вьются около человека; ласточки, летающие низко над водою, заставляют ожидать дождя; полет птицы-бабы бывает перед ветром: если полет ее плавный - то ветер будет умеренный, а если она рассекает воздух резко, со свистом - то надо ждать бури**. Вообще если птицы кружатся в воздухе с криком, то зимою это знак мятели, а летом - дождя; если же сидят спокойно - то будет ясная погода (Черн. губ.). Когда гусь хлопает по снегу крыльями или поджимает одну ногу под себя - это служит предвестием стужи***. Так как в бурных грозах видели наши предки небесные битвы и пожары, ожесточенную борьбу стихий, то хищные птицы принимаются за предвестниц не только атмосферных явлений, но и грядущих войн, победы или поражения, смерти и пожаров. По свидетельству Илиады, Зевс посылал своих орлов во знамение того исхода, какой должна иметь начинаемая битва. Германник во время войны с херусками, увидя орлов, направляющих свой полет к лесу, у которого стоял неприятель, приказал воинам немедленно следовать за этими птицами, как божествами римских легионов (propria legionum numina)****. И у славян, и у германцев орел, парящий (259) над походным войском, предвещает ему победу*****. Ипатьевский летописец под 1249 г., приступая к описанию кровопролитной битвы Ростислава с Даниилом Галицким, говорит: "бывшу знамению над полком (Даниила) сице: пришедшим орлом и многим вороном, яко оболоку велику, играющим же птицам, орлом же клекщущим и плавающим криломы своими и воспрометающимся на воздусе, яко же иногда и николи же не бе; и се знамение на добро бысть"******. Ворон вестник Одина, отца побед, и потому, по указанию Эдды, шумная стая воронов, следовавшая за войском, сулила торжество над неприятелем*******. Другие памятники соединяют с этою птицею предвестия военной неудачи, поражения; Слово о полку, в числе недобрых знамений, усмотренных русским воинством, упоминает: "всю нощь с вечера босуви врани взграяху"********. "Ой у поли черный ворон кряче, то ж вин мою голову баче", говорит казак в малорусской думе; почти то же повторяет Нечай, захваченный ляхами: "нехай мати плаче, ой над сыном над Нечаем ворон кряче!"********* В сербской песне два черные ворона поведают царице Милице об истреблении храбрых полков ее мужа**********. "Ворон даром не крякнет", говорит русская пословица***********, и сербы заменяют его именем самый рок: "у всякого - и у старого, и у малого свой злой ворон!", т. е. у всякого есть своя несчастливая доля!************ Прилетит ли на двор, сядет ли на кровлю ворон, сыч, сова, филин, жолна, дятел - это верный знак, что дому грозит разорение или кто-нибудь из родичей умрет в скором времени; крик ворона, совы и филина на кровле дома предвещает пожар*************. Зловещий характер присвоен ворону ради черного цвета его перьев, а сове, филину и сычу, как ночным птицам. Эти разнообразные приметы, гадания по полету и крику птиц (воронограй, куроклик и пр.) вызвали против себя ряд осуждений со стороны христианского духовенства. В старинном слове (в сборнике XV в.) высказаны такие укоры: "веруем в поткы, и в датля (дятла?), и вороны, и в синици. Коли где хощем пойти, которая (птица) переди пограеть, то станем послушающе: правая ли или левая? лидаще ны пограеть по нашей мысле, т(о) мы к собе глаголем: добро ны потка си, добро ны кажеть, ркуще окаян-нии, чи не Бог той потке указал добро нам поведати. Егда ли что ны на пути зло створитьсь, то учнем дружине своей глаголати: почто не вратихомся, а не безлена ны потка не додяше пойти, а мы ся не послушахом"**************.
