В таком виде вся книжка г. Ходецкого перефразирована из зоологии Даля. Спрашивается: зачем же он убивался над этим, и на каком основании жалуется он в предисловии на то, что у нас нет учебников по естественной истории? Правда, он прибавляет, что существующие учебники годятся, собственно, для мужских училищ, а для женских неудобны «отчасти по своему объему, излишней сложности системы, употреблению латинских терминов, отчасти по другим причинам, легко понятным для каждого догадливого читателя». Но книга г. Даля не очень многим превосходит объем «Уроков» г. Ходецкого, особенно если исключить из нее все примечания, напечатанные мелким шрифтом; система вся целиком взята г. Ходецким из Даля; латинские термины… но их-то, как на грех, и нет вовсе в зоологии Даля… Остаются, стало быть, другие причины… Их угадать действительно нетрудно: это опасение, чтобы не встретить лишнего слова в анатомическом обозрении частей человеческого тела, в показании способов размножения разных животных и пр. Но, во-первых, – и в книге г. Даля нет ничего лишнего по этой части; во-вторых, неизвестно еще, точно ли следует одобрять ту скрытность, которую считает столь необходимою почтенный профессор. По нашему мнению, одна из главных целей преподавания естественной истории в женских учебных заведениях и должна состоять в том, чтобы девицы познакомились со всеми естественными отправлениями животного организма из серьезного, научного изложения, а не из сальных рассказов дворовых девок и не из сладострастных намеков разных распутных кузенов… Пора бы уж убедиться, что в этом случае формальная скромность в училище может привести девушку только к лицемерству, да еще даст ей повод получить совершенно превратное, преувеличенное и донельзя украшенное понятие о том, что именно хотят скрыть от нее.
Вообще в книге г. Ходецкого мы не нашли ничего, что бы могло оправдать ее появление, и особенно с таким предисловием. О применении к понятиям учениц, об особенных требованиях женского образования он и не думал. Если уж надо сочинять руководство особое непременно для девушек, то следовало бы изложить явления живой природы в более стройном порядке, рассказать физиологические условия жизни подробно и живо, представить быт и нравы животных, обстоятельно описать тех из них, которые имеют особый интерес почему-нибудь, и никак не хлопотать о каких-нибудь перечислениях. Зачем, например, – не только в женском, но в каком бы то ни было учебнике, такой перечень: акурганчики, кубарчики, ребрушки, башенки, ушки, нырчатки, богрянки, шишаки, трубороги, ужовки, оливы, конусы, овулы и пр.». Что же, ученицы должны всё это вызубрить?.. А. по-нашему, если уж эти все курганчики, кубарчики и пр. так замечательны, что их не знать нельзя, так можно их описать подробнее; а если не стоит описывать, то уж и имена перечислять не стоит… Разве, может быть, это необходимо было г. Ходецкому для того, чтобы, по его словам, «подействовать благотворно на нравственное чувство учащихся, высшее развитие которого составляет главнейшую цель всякого образования»?..
Руководство г. Горизонтова выступает с теми же претензиями, как и курс г. Ходецкого. В предисловии его автор говорит – не вполне грамотно, но с скромным сознанием своего достоинства: «Сознавая вполне, что изданием своей «Естественной истории» я не устранил вышепомянутого недостатка (хороших руководств) в нашей учебной литературе, но тем не менее льщу себя надеждою, что за неимением другого руководства, обнимающего все части естественной истории, мой труд принесет хотя небольшую пользу для учащихся девиц и в домашнем воспитании». Безграмотность этой тирады, впрочем, – случайная; и произошла она, вероятно, от смущения, в котором находился автор, приступая к восхвалению самого себя. Вообще же руководство г. Горизонтова написано грамотно, и в сравнении с «Уроками» г. Ходецкого – его можно превознести. Уже одно то много значит, что оно гораздо короче. У г. Ходецкого 300 страниц заняты одной зоологией, а у г. Горизонтова на 392 страницах помещена зоология, ботаника и минералогия, да еще, вдобавок, сведения из физики и из физической и математической географии. Кроме того, в тексте 278 рисунков, сделанных большею частию недурно, исключая рисунков птиц и млекопитающих, из которых многие из рук вон плохи.
Например, на стр. 34 изображена обезьяна, из семейства игрунковых, большого роста, судя по дереву, на котором она сидит (хотя в тексте и говорится, что она величиной всего с белку), с пышной куафюрой и с огромнейшим пушистым хвостом; хвост даже чуть ли не больше и не толще ее самой. На стр. 137 нарисован воробей, который, может быть, недурен бы оказался в какой-нибудь карикатуре Степанова,[4] но в учебнике вовсе неуместен, равно как и голубь на стр. 147: такие голуби могут существовать разве только в голубятнях г. Сорокина![5]
Текст руководства г. Горизонтова составляет тоже сшивки из разных прежних книжек. Зоологией и ботаникой Даля г. Горизонтов тоже сильно попользовался, а между тем зоологию его даже не упомянул в числе своих пособий, перечисленных им в предисловии. Это уж не совсем хорошо, потому что г. Горизонтов – лицо неизвестное, не профессор, следовательно, ничем не обеспечен от нападений критики. Нехорошо еще то, что он, не справившись, берет из Даля такие сведения, которые теперь уж никуда не годятся. Например, отдел о человеке почти весь списан из Даля слово в слово (с пропусками, разумеется), и, между прочим, взято оттуда сведение о количестве людей на земном шаре. По этому сведению выходит, что на земном шаре 757 мильонов жителей (140 в Европе, 450 в Азии, 120 в Африке, 45 в Америке, 2 в Австралии); между тем не далее как в нынешнем году печатаны были даже в русских газетах результаты новейших исследований Дитерици, по которым оказывается всех земных жителей 1288 мильонов (272 в Европе, 755 в Азии, 200 в Африке, 59 в Америке, 2 в Австралии). Допущение в учебник подобной ошибки доказывает, что г. Горизонтов не извлекал, а просто брал, то есть переписывал свое руководство то из той, то из другой книжки. Но ведь на подобную работу достаточно грамотного писаря или такого профессора, каким явился в своих уроках г. Ходецкий!
Заметим еще один курьезный промах г. Горизонтова, в котором, впрочем, уж не Даль, кажется, виноват. На стр. 259, говоря о вербе, г. Горизонтов прибавляет: «Это та самая верба, о которой царь-псалмопевец упоминает в своей песне: «На реках вавилонских тамо седохом и плакахом, на вербиих обесихом органы наша». Надо быть слишком увлечену собственным красноречием, чтобы забыть, что царь-псалмопевец, то есть царь Давид, не был в плену вавилонском (потому, собственно, что жил за 400 лет до него) и что песнь: «На реках вавилонских» – приписывается пророку Иеремии.[6]
Впрочем, во всяком случае, надо иметь в виду то, в каком положении находится у нас наука и ученость. Нашим учебным заведениям еще могут угрожать такие книги, как «Уроки» г. Ходецкого; нам еще могут выдавать плохую, бесталанную перефразировку всем известного руководства за самостоятельный профессорский труд… При таком положении дел можно и книге г. Горизонтова обрадоваться, хотя она по своей сущности и не стоит того.
Впервые – «Совр.», 1859, № 10, отд. III, стр. 377–384, без подписи. В ГПБ хранится автограф рецензии. На правых половинах тех же листов автографа – зачеркнутый текст рецензии на эти же книги, написанной корректором «Современника» литератором П. И. Дмитриевым. Как показывает сличение текстов, рецензия написана Добролюбовым заново, он взял из рецензии Дмитриева лишь некоторые фактические данные (о компилятивном характере книги Горизонтова), несколько незначительных примеров (про царя Давида, рисунки, изображающие воробья, голубя, обезьяну); лишь две-три фразы обеих рецензий текстуально близки. Ряд основных тезисов рецензии Добролюбова не имеет соответствия в рецензии Дмитриева: у Дмитриева нет прямых доказательств плагиата в книге Ходецкого, различны суждения Добролюбова и Дмитриева о требованиях, предъявляемых к пособиям для женских учебных заведений; оценка учебника Горизонтова у Добролюбова значительно строже. Все это доказывает, что Добролюбов был не редактором, но автором рецензии. В рукописи Добролюбова видна стилистическая правка – ряд зачеркнутых и переделанных слов и выражений. Окончательный текст рукописи не имеет существенных различий с печатным.
С. М. Ходецкий (1820–1887) – ученый-агроном, профессор Киевского университета по кафедре сельского хозяйства и лесоводства. А. Горизонтов – педагог и секретарь общества сельского хозяйства юго-восточной России.
О Мыльникове – см. рецензию Добролюбова (наст. том, стр. 416–421).
