Юлия Латынина - Сталин — человек, который израсходовал Россию

В 1913 году в Российской империи проживало 170 млн человек, или 10 % населения Земли. На территории России при этом проживало 89,9 млн человек, или 5,6 % населения Земли.

Сейчас на территории России проживает 140 млн человек, или 2,4 % населения Земли.

Россия занимала одну шестую часть суши и имела одну десятую населения. Теперь Россия занимает одну девятую часть суши и имеет 2,4 % населения. Подобные диспропорции не сохраняются длительное время. Они приводят к дальнейшему распаду государства и отходу земель к более многочисленным и сильным соседям.

Что же случилось? Почему в начале ХХ века мы были третьи в мире после Китая и Индии, а сейчас вот-вот уступим Пакистану и Нигерии? Куда делось население?

Умерло.

«Каждую ночь в Харькове собирают по 250 умерших от голода и тифа. Замечено, что большое число из них не имеет печени, из которой готовят пирожки и торгуют ими на рынке», — это итальянский консул в Харькове о голоде 1931 года.

Всего количество жертв этого рукотворного сталинского голода составило не менее 10 млн человек.

Но люди умирали не только от голода: их ссылали. Ссылали «кулаков» и «подкулачников», то есть самый цвет нации; кулаков ссылали комиссары, тружеников — бездельники и пьяницы. «Говорят, что мы сослали 10 млн человек, — сказал Молотов Феликсу Чуеву, — это неправда, мы выслали 20 млн человек».

Что произошло с высланными?

Вот — отчет инструктора Нарымского обкома партии о ситуации на острове Назино, куда в апреле 1932 года отправили кулаков. «На острове не оказалось никаких инструментов, никаких построек, ни семян, ни крошки продовольствия… Люди начали умирать… Вскоре началось в угрожающих размерах людоедство… из 6100 человек, прибывших из Томска, к 20 августа осталось в живых 2200 человек».

А сколько умерли до Томска? А сколько погибли к марту? Но будем считать, что не три четверти из 20 млн погибли. Будем считать, что погибли только половина. Прибавим к 10 млн человек, погибших от голода, 10 млн человек, погибших от холода в Сибири.

И прибавим к этому еще собственно жертв террора. В 1937–1938 годах органами НКВД было арестовано 1,5 млн чел., из них 680 тыс. были расстреляны, а 115 тыс. погибли под пытками или в лагерях. В 1940-м осудили уже 2,4 млн человек. Накануне войны в лагерях оставалось 1 млн 900 тыс. человек — сколько надо было извести в мясорубке, чтобы случайно проскочивших между ножами мясорубки осталось почти 2 миллиона? Прикиньте сами.

Ради чего был уничтожен цвет нации? Ради чего Россию превратили в ГУЛАГ? Ради создания военной машины, которая должна была покорить весь мир. Вся территория России была превращена в единую сборочную фабрику, где ценой величайших лишений создавалось наступательное оружие.

Американец Джон Скотт провел пять лет на промышленных стройках Урала. В книге, выпущенной в Стокгольме в 1944 г., он писал: «Советский Союз уже с 1931 г. находился в состоянии войны и его народ исходил потом, кровью и слезами. Людей ранило и убивало, женщины и дети замерзали, миллионы умерли от голода, тысячи попали под военные суды и были расстреляны в боевом походе за коллективизацию и индустриализацию… В течение всех тридцатых годов русский народ вел войну — промышленную войну».

Сталинская экономика была подчинена одной идее — идее завоевательной войны. Заводы, которые строились в России, производили не кофемолки, чайники и тазики. Они производили либо танки, либо сталь для танков, либо электричество, которое нужно было, чтобы получить сталь, которая была нужна, чтобы изготовить танки.

Кто спроектировал эти заводы? Главным проектировщиком был Альберт Кан — самый известный промышленный архитектор Америки, проектировщик заводов Форда.

С 1929 по 1932 год фирма Альберта Кана — в России она обманчиво называлась «Госпроектстрой», чтобы скрыть тот факт, что фирма американская — спроектировала для России 571 промышленное предприятие.

В их числе: тракторные заводы в Сталинграде, Челябинске, Харькове, Томске; самолетостроительные заводы в Краматорске и Томске; автомобильные заводы в Челябинске, Москве, Сталинграде, Нижнем Новгороде, Самаре; кузнечные цеха в Челябинске, Днепропетровске, Харькове, Коломне, Люберецке, Магнитогорске, Нижнем Тагиле, Сталинграде; станкостроительные заводы в Калуге, Новосибирске, Верхней Сольде; прокатный стан в Москве; литейные заводы в Челябинске, Днепропетровске, Харькове, Коломне, Люберецке, Магнитогорске, Сормово, Сталинграде; механические цеха в Челябинске, Люберецке, Подольске, Сталинграде, Свердловске; теплоэлектростанция в Якутске; сталелитейные и прокатные станы в Каменском, Коломне, Кузнецке, Магнитогорске, Нижнем Тагиле, Верхнем Тагиле, Сормово; Ленинградский алюминиевый завод; Уральская асбестовая фабрика и пр.

Проще сказать, что Кан спроектировал всю российскую промышленность. За это он получил от Сталина 2 млрд долл., что в нынешних ценах составляет около 220 млрд долларов.

Эти 2 млрд долл. были оплачены умершими от голода крестьянами. Из голодающей страны Сталин вывез в 1932 году на экспорт 17,3 млн тонн зерна, в 1933 — 16,8 млн тонн. «В тот самый год, когда в Харькове пекли пирожки с человечиной, из СССР на экспорт было отправлено 47 тыс. тонн мясомолочных продуктов, 54 тыс. тонн рыбы. Страна людоедов экспортировала муку, сахар, колбасы, подсолнечник», — замечает Марк Солонин.

Но, может быть, убивая миллионы крестьян, уничтожая генофонд нации, расстреливая людей «за колоски» — Сталин поощрял ученых?

Советская наука 20-х годов (как и искусство, и архитектура, все) переживала необычайный взлет. Ее создавали идеалисты — Иоффе, Рождественский, Мандельштам. Это было первое поколение советских физиков. Все они провели несколько лет на Западе. Дмитрий Рождественский изучал физику в Лейпциге и Париже, Леонид Мандельштам работал в Страсбурге, Иоффе — в Мюнхене, у Рентгена. Все они вернулись после революции в Россию, считая своим долгом быть российскими учеными. Все они создали институты — рассадники ученых.

А потом эти институты стали расстреливать.

В Украинском физико-технологическом институте, в начале 30-х бывшем одной из самых могучих российских научных щкол, были расстреляны три руководителя отделов — Шубников, Розенкевич и Горский. Арестовали обоих руководителей института — Лейпунского, а потом Обреимова. Двух коммунистов — австрийца Александра Вайсберга, возглавлявшего низкотемпературную секцию, и немца Фридриха Хаутерсмана — СССР любезно выдал Гитлеру после заключения пакта Молотова-Риббентропа.

Были арестованы Ландау и Фок, был расстрелян один из самых молодых гениев СССР — Бронштейн.

Еще один пример — судьба Сергея Королева.

Практически все инженеры ракетного НИИ, в котором он работал, были расстреляны. Был расстрелян начальник Королева Иван Клейменов и конструктор «катюш» Георгий Лангемак. Из всех разработчиков «катюш» остался в живых один инженер Костиков, который дорабатывал «катюши» в 1941 году. Его наградили — и расстреляли. Сергей Королев остался в живых чисто случайно. Следователь, который его допрашивал, требовал от него признаться, что Королев конструировал ракету, чтобы убить товарища Сталина. И поучал человека, который вывел СССР в космос: «Нашей стране ваша пиротехника и фейерверки не только не нужны, но даже и опасны».

Сталин вспомнил об ученых, когда узнал, что союзники работают над атомной бомбой. Как мрачно пошутил Ландау, «главным следствием атомного проекта было спасение российских ученых».

От кого защищался Сталин, подписывая контракт с фирмой Кана в 1929 году? Контракт, который стоил России 220 млрд долл. в ценах 2004 года и 20 млн трупов? От Гитлера? Но Гитлер пришел к власти в 1933-м. От коварных империалистов? Но Сталин покупал заводы, станки и оружие именно у коварных империалистов.

Заводы он покупал у Кана. Танк БТ он покупал у американского конструктора Кристи (в 1930-м, за три года до прихода Гитлера к власти). А вот вам история 1925 года, рассказанная Виктором Суворовым в «Последней республике».

Во Францию приезжает красвоенлет (красный военный летчик) Минов. Задание Минова — купить четыре тысячи военных авиационных двигателей (у Гитлера на Восточном фронте 22 июня 1941 года было меньше). Минов и его начальник, глава ВВС СССР Петр Баранов, двигатели купили и собрались уезжать, и тут… Баранова опознали.

«Оба курили в тамбуре вагона, когда Минов увидел сияющего в улыбке министра авиации Франции Лорана Эйнека. В штатском, с красными розами в руке, министр в сопровождении адьютанта направился прямо к ним. Лоран Эйнек был очень любезен в прощальной речи. Он сокрушался, что слишком поздно узнал о пребывании столь высокого гостя, что, не будь его, министра, досадной неосведомленности, коллега мог бы увидеть и узнать здесь несравненно больше». (Из воспоминаний летчика-испытателя Игоря Шелеста «С крыла на крыло».)