Вячеслав Львович - Наивные сказочки об экономике, о мире, об обществе

Мир всегда существовал в пределах необходимости. Самостоятельно человечество редко предпринимало даже минимальные усилия к развитию. Человек довольно легко привыкает к ничегонеделанию и только острая необходимость заставляет его совершать некие шаги к развитию собственному и мира вокруг. Народы в различных странах и регионах мира существовали, придерживаясь разных установок социального устройства и принципов общежития. Восточные народы придерживались установки на традиции и естественный порядок в природе и социуме. Запад предлагал главенство раз и навсегда установленного Права. Права, которое выше законов природы, а вернее подменяет их. Славянское мироощущение выдвигало примат общечеловеческой справедливости, примат совести. Так же распределялась власть и собственность. На Востоке, путём традиций и обычаев, на Западе, через установленное Право, в славянском мире, а затем и в Русском мире, через ощущение справедливости и правды. Попытки внедрения как восточной, так и западной модели, в России и в странах со схожим мироощущением приводили к революционному взрыву, бунту, черному переделу власти, страны, собственности. Власть в Русском социальном пространстве должна была основываться исключительно на понятиях справедливости, в противном случае она всегда становилась нелегитимной и неустойчивой. Да, эта власть иногда поддерживалась в течение столетий. Но это была власть узурпированная, власть на насилии, власть поддерживаемая искусственно, через прямое порабощение. Эффективность такой власти всегда крайне низка. В этом причины странного, на первый взгляд, развития России. Оно проходит скачками, в догоняющем ключе. Страна стремительно догоняет и перегоняет Запад при наличия ощущения справедливости происходящий перемен, и погружается в спячку, апатию, при уверенности в несправедливости происходящего.

Следует рассмотреть исторические корни власти, собственности, денег, принципов наследования и передачи всего этого. Общинный строй не принимал частной собственности на что либо. Выживание общества требовало справедливого и примерно равного распределения достаточно скудных припасов и средств. Многие тысячелетия после палеолитической катастрофы человечество распределяло предметы быта, продовольствие напрямую. Предметы избытка, принадлежали и посвящались племенным богам и не являлись товаром. Вся собственность принадлежала общине в целом и распределялась между её членами более или менее равномерно. По мере накопления излишков и роста численности людей появилась возможность прямого грабежа и разбоя. А с развитием производственных отношений человечество перешло к эпохе рабовладения. Этот тип социальных взаимоотношений породил новые имущественные отношения. Собственностью могли владеть только те, кто мог её захватить и отстоять. Осуществлялся примат прямой силы. В этом случае наследование шло не по пути имущественного обладания, а по пути передачи навыков разбоя. В любой момент более сильный бандит мог отобрать всё. В северных странах излишки продукции при достаточно примитивном производстве были незначительны. Вследствие чего классическое рабовладение не получило распространения. Период разбоя здесь ознаменовался внешним имущественным грабежом при сохранении общинного уклада внутри. Однако, чувство внутренней справедливости сильно ограничивали и его.

Стремление стабилизировать социальную жизнь заставило начать переход от прямого разбоя, направленного в основном вовне, к системному грабежу собственного народа. Мир начал переходить к кастовой и феодальной системе наследственной власти. Собственность в этом случае стабилизировалась у правящего слоя. Стали проявляться качества социума реально допускающих наследование и регулярную частную собственность. Те страны и народы, которые перешли к такой форме собственности стабилизировались, превратившись в кастовые или чиновничьи социумы. То же самое происходило в Индии, Китае, в Западной Европе и в России. Однако в Европе на рубеже 14-15 веков произошла серия эпидемий, поставившая на грань выживания весь континент. Выход из этой ситуации нашёлся в странной европейской версии феодализма – абсолютной монархии. Системы абсолютной верховной власти прервали формирование кастовой системы. Власть, собственность, деньги принадлежали тем, кто олицетворял собой власть. У всех остальных власть и возможность владения и передачи собственности по наследству делегировалась. Кроме этого был разрешён и одобрен ссудный процент на капитал. Европа вступила на зыбкую почву непрерывно расширяющегося капитализма.

Построение социума через рынок, через промышленное производство и связанное с ним научно-техническое развитие явился уникальным явлением в жизни социума. До этого рынок служил для развлечения и забавы, практически ничего не значил в экономическом и социальном плане. Это был цирк, игорный притон. Собственно ими и остался. Западная Европа, а затем и весь мир перешёл к системному мошенничеству, игре, обману всех и вся. Начал проявляться феномен права. Европа, Северная Америка, затем и весь мир, превращаясь в единую игровую площадку нуждался в единых правилах игры. Эти правила были предложены, а те, кто с ними не согласился, так или иначе устранён. Глобальный игорный процесс завершится, когда все воочию увидят очевидное мошенничество одной из сторон. Дальше игра продолжаться не сможет. С неизбежным исчезновением общего мерила стоимости исчезнет общая для всех система координат, а с ней исчезнет и сама собственность. Как таковая. Все ценности, здания, промышленные и сельскохозяйственные предприятия останутся, но они потеряют стоимость, исчезнет мера. Вдруг исчезнет стержень, благодаря которому и развивался мир последние 300-400 лет. Главные мошенники и шулера, видимо загипнотизированные иллюзией собственного всесилия и неуязвимости, решили перетасовать не только колоду, но и в одностороннем порядке поменять правила игры.

Странный симбиоз псевдорыночной и кредитно-денежной систем столь же нестабилен, как и система рабовладения. Эти принципы построения социума могут существовать только при наличии периферии, не входящей в данную экономическую и политическую модель. В капиталистической экономике система относительно устойчива только при наличии независимой или общей для всех единой меры стоимости. При её исчезновении или разрушении само понятие собственности, не говоря уже о наследовании пропадает. Виртуальное пространство экономики исчезает. Наличие реального сектора ничего не значит. Отсутствуют механизмы запуска любых экономических, а с ними и производственных процессов. Материальная собственность есть, но совершенно не известно что она из себя представляет. В этом случае возможно два пути. Первый, вполне естественный – отступление на более низкий уровень экономических, социальных, промышленных отношений – на уровень кастового общества феодального типа, на уровень грабежа. Возможно и проскакивание этого этапа развития человечества к уровню разбоя, и дальше, к примитивным племенным отношениям. В этих случаях частная собственность и наследование в понятиях капиталистического общества исчезают. Собственность или переходит к более сильным, либо обобществляется естественным образом.

Второй вариант сложнее и необычнее. В процессе неожиданно затянувшегося периода капиталистических социальных и экономических отношений получили развитие информационные технологии достаточные для перехода к более высокому и рациональному, стабильному состоянию социума. К естественному и последовательному народовластию. Это общество, построенное на основах справедливости, свойственных примитивным системам общинного уровня, может быть построено на уровне если не глобальном то, по крайней мере на уровене крупной страны или системы стран. Принципы справедливости не позволяют в этой системе не только частной собственности на средства производства, но и на что либо, кроме предметов личного свойства. Соответственно наследование просто выпадает. Наследовать просто нечего. Стимулы в таком обществе не в накоплении или приобретении, а в положении гражданина в обществе. Общество само определяет ценность данного гражданина, оценивая его со всех сторон. Гражданин получает всё необходимое от общества напрямую, согласно его положению. Соответственно стимулы к лжи, обману, мошенничеству не возникают. Обмануть всё окружение невозможно. Стимулов к развитию, как личностному, так и социума в целом, напротив, предостаточно.