ВЛ. ГАКОВ
Гений авантюры
В кн. Э.Р.Берроуз "Тарзан - приемыш обезьяны.
Возвращение Тарзана в джунгли"
Рига, Стеф, 1992
Литературная слава посещает пишущих в странном обличье. Иногда это уверенное, ровное сияние нимба вокруг головы классика, книги которого с почтением (часто в сопровождении откровенной зевоты) проходят в школе. Бывает, книга-однодневка вспыхивает как факел, опалив современников, но скоро гаснет... Однако наибольшую зависть коллег вызывают те авторы, чьими книгами зачитывается поколение за поколением - что бы там ни говорили по их поводу критики и учителя литературы!
Если это действительно слава, то нет смысла спорить, заслужена она или случайна. Как ни в одном другом виде человеческой деятельности, в искусстве - победителей не судят. Приняв во внимание количество написанного со времени изобретения письменности - и забытого, безнадежно устаревшего, сам факт продолжающейся по сей день жизни книги можно считать свидетельством победы.
Мой рассказ - об одном таком бесспорном Победителе.
Потому что о его любимом создании, о Тарзане хоть понаслышке, но знают все.
В нашей стране последние издания книг о приключениях наследника аристократической фамилии Грейстоков, похищенного в младенчестве обезьянами и обитающего в джунглях, приказали долго жить в конце 20-х годов. Редкие затрепанные, чудом сохранившиеся издания той поры вызывают одновременно трепет и жалость. Время беспощадно расправилось с их переплетами, правда, и не рассчитанными на многократное чтение.
Еще решительнее разделались с их содержанием.
Нет сомнений, что "идеологически вредный" Тарзан преспокойно разделил бы судьбу других экзотических книжных героев, которых нещадно ругали, обвиняя во всех смертных грехах, но "в плоти и крови" представлять советским читателям воздерживались - подальше от соблазна собственных оценок. Все дело шло к тому... Однако "благие" помыслы цензоров случайно порушил трофейный американский фильм с олимпийским чемпионом по плаванию Джонни Вайсмюллером - кумиром наших отцов! И как впоследствие уже мое поколение во дворах играло в ковбоев из "Великолепной семерки" и в Фантомаса, для послевоенных пацанов за особый форс считалось умение кричать по-тарзаньи.
Так Тарзан, хотя бы и в голливудском исполнении, решительно вошел в нашу жизнь.
Правда, кино о Тарзане имело весьма дальнее отношение к книгам, со страниц которых этот образ явился на свет. К тому же, он постоянно путался в сознании с другим приемышем - официально "допущенным" в детскую литературу Маугли (между прочим, на его автора идеологического "компромата" тоже хватало). Тем более отрывочные, а порой откровенно вздорные, представления сложились у нашей читающей публики о создателе Тарзана. И до самого последнего времени только искушенные знатоки фантастики были осведомлены о том, что "автор Тарзана" знаменит еще и своей марсианской эпопеей, которая вдохновляла многих отечественных фантастов (в их числе Алексей Толстой - а ведь "Аэлиту" читали все...).
Что касается американцев, то для них вопросов нет. Спросите поклонников научно-фантастической и приключенческой литературы в этой стране - и большинство ответит, что самый знаменитый американский автор XX века в обоих жанрах - конечно, автор "Тарзана". А такие корифеи, как Рэй Брэдбери, еще и не преминут отметить, что писать фантастику - тем более о Марсе! - их подтолкнул все он же, автор "Тарзана".
Как к нему ни относись, этот легендарный человек добился в литературе успеха феноменального. А потому заслуживает разговора серьезного и уважительного.
Самое, впрочем, занятное, что обе популярные серии - о повелителе обезьян и о марсианском завоевателе - оказались его дебютом в литературе. И начаты были почти одновременно.
Приключения в жизни.
Американские дешевые журналы "для чтения" в начале века оставались еще во всех отношениях затеей пионерской и рискованной, судьба их одно время висела на волоске. И лишь несколько произведений, бомбами взорвавшихся на их страницах, окончательно склонили читающую публику к восприятию специфической журнальной продукции.
В том числе - журнальной фантастики.
К середине 1911 года предприимчивый издатель сразу нескольких таких журналов - Фрэнк Манси уже подумывал было о закрытии одного из них, "Олл-Стори", давно не баловавшего читателя литературными сенсациями. Журнал спасла одна-единственная рукопись, пришедшая в редакцию из Чикаго самотеком от никому не известного автора-дебютанта. Это был незаконченный фантастический роман "Дейя Торис, принцесса Марса".
Автор просил опубликовать роман под псевдонимом "Нормал Бин" (что на сленге могло означать: "парень, у которого с башкою все в порядке"). По легенде - просто постеснялся, как всякий дебютант, что его сочтут за "психа"... Другая легенда гласит - а вся его жизнь после той публикации превратилась в сплошную легенду! - что при наборе рукописи вкралась естественная типографская опечатка: вместо normal (нормальный) наборщик поставил Norman, посчитав это слово именем собственным. Так автор стал "Норманом Бином".
Редактор Томас Меткалф купился, что называется, с потрохами и по прочтении рукописи немеделенно отписал автору. Тот в ответ на предложение побыстрее закончить роман - публикация была обещана немедленная - поинтересовался лишь "суммой прописью", откровенно сообщив, что написал роман с единственной целью "как-то поправить свое финансовое положение". Хотя добавил, что сама работа доставила ему немалое удовольствие.
Звали дебютанта Эдгар Райс Берроуз.
Когда он стал всемирно знаменитым, его многочисленные поклонники не называли его иначе, чем Э.Р.Б. Расшифровки инициалы не требовали...
А тогда, в 1911 году - ему стукнуло уже тридцать пять, и он по всем показателям мог считать себя окончательным и бесповоротным неудачником.
Свою так нигде и не опубликованную автобиографию знаменитый выдумщик начал словами:
"Прошу прощения за то, что жизнь не побаловала меня чем-то более возбуждающим и таким образом лишила вас интересного жизнеописания. Но что поделать - я просто один из тех парней, на счету которых всего-то пяток приключений, после каждого из которых так тянет к костру погреться и окончательно "завязать" со всей этой романтикой.
Родился я в Пекине, где мой отец служил военным советником при китайской императрице; в Запретном Городе я жил, пока мне не исполнилось десять лет. Приобретенные познания в китайском языке очень помогли впоследствии, когда я серьезно увлекся китайской философией и китайской керамикой".
Все сказанное, разумеется, - тоже чистой воды фантазии.
Не было никакого Запретного Города в императорском Пекине, а был "заурядный" Чикаго последней четверти прошлого века. Именно там, в семье бывшего офицера, а затем преуспевающего бизнесмена, занятого химическим производством - перегонкой (правда, папа Берроуза никакого отношения к винокурению не имел, а производил электрические батареи), 1 сентября 1875 года родился мальчик, которого назвали Эдгар Райс.
Образование он получил неплохое, закончив среднюю школу, колледж и Мичиганскую военную академию, хотя выше уровня "середнячка" не поднимался. Тем не менее, военное обучение пришлось молодому Берроузу по душе, на всю жизнь он сохранил трогательное уважение к мундиру, оружию, офицерской чести. Самому ему, однако, повоевать почти не пришлось - если не считать погонь по прериям за индейцами-апачами после окончания академии, да работы фронтовым корреспондентом (но это уже на склоне лет, когда разразилась вторая мировая война...).
Однако я забегаю вперед.
Другие пассажи из его автобиографии, напротив, абсолютно правдивы. То же странное сочетание безоглядного фантазерства и суховатой реальности читатели встретят потом в его книгах!
"Чего я только не перепробовал. Начал с того, что пас коров в штате Айдахо - и считаю, что обзавелся отличным опытом, хотя о ванной в тех местах не слыхивали. Иногда приходилось до трех недель кряду не снимать сапог и стетсоновской шляпы - такая была работа. Зато видел бы кто мои мексиканские серебряные шпоры с гирьками, позвякивавшими всякий раз, когда я въезжал в город. Бог ты мой, как же я был горд собою в те незабвенные дни!
После окончания Мичиганской военной академии в Орчард-Лейк меня направили в 7-й кавалерийский полк американской армии. В Форт-Гранте, Аризона, мы в основном занимались тем, что преследовали апачей - хотя столкнуться лицом к лицу с ними мне так и не удалось. Затем я снова работал ковбоем на ранчо, содержал дешевую лавчонку в Покателло, Айдахо, служил железнодорожным полицейским в Солт-Лейк-Сити, искал счастья на золотых приисках в Айдахо и Орегоне; потом - какие-то бесчисленные конторы в Чикаго, где я служил клерком, место управляющего секцией большого универмага "Сирс и Роубек" - и наконец, "Тарзан"."
